Под таким заголовком вышла статья о концерте оркестра театра оперы и балета Сантьяго (Чили).
Когда мой сынок сообщил мне об этом происшествии, я подумала, что он шутит. Но после поста уважаемой
alise84http://alise84.livejournal.com/259882.html - я подумала, а вдруг?Оркестры некоторых оперных театров за сезон готовят несколько концертных филармонических программ. На этот раз было решено сыграть Итальянскую симфонию Мендельсона, «Леонору» №3 Бетховена и 45-ю симфонию Гайдна. Как известно, в 45-й симфонии музыканты по очереди заканчивают играть и уходят со сцены. Поэтому симфония получила название «Прощальная». Это оказалось известно не всем даже культурным людям.
Дирижер срежиссировал (он же в театре работает!) исполнение таким образом, что исполнители, переставая играть, подходят к дирижеру, возмущенно демонстрируют пустые карманы, пожимают плечами, разворачиваются и уходят, в конце он остается один. Когда директор оркестра увидел эту сцену, сыгранную с большим артистизмом, он не на шутку перепугался. Он решил, что это забастовка музыкантов или еще что-нибудь. Реакция других слушателей была похожей. На концерт были приглашены друзья оркестрантов, не музыканты. Когда они увидели, что их друг-валторнист ни с того, ни с сего встает, подходит к дирижеру и уходит, они подумали, что у него поехала крыша.
Существует несколько версий, из-за чего Гайдн сочинил такую, действительно, музыкальную забастовку. Согласно версии американского музыковеда Николая Слонимского ("Книга музыкальных историй"), "Однажды князь Эстергази был недоволен музыкантами своего оркестра и приказал Гайдну всех их распустить, за исключением первого скрипача и клавесиниста. Гайдн был вынужден подчиниться, но был очень расстроен тем, что лишал многих людей средств к существованию, а также тем, что сам терял опытных музыкантов. Он решил сочинить инструментальную фугу и пригласил князя Эстергази послушать ее исполнение в воскресенье после Мессы. Князь согласился. После оркестрового раздела, который исполнили вместе все оркестранты, как того требует форма фуги, искусный маэстро ввел своего рода коду с последовательностью пауз, распределенных таким образом, что один инструмент за другим перестают играть. Фуга завершалась одним звуком, исполнявшимся в унисон скрипкой и клавесином. Князю Эстергази так понравилась эта шутка композитора, что он разрешил оставить всех музыкантов на службе".
Эта версия не выдерживает критики: на самом деле там вовсе не фуга, и паузы там ни при чем. Так что это скорее анекдот для развлечения почтеннейшей публики.
Другая легенда, по утверждению более серьезной исследовательницы А. Кенигсберг, сохранилась в воспоминаниях современников со слов самого Гайдна. В январе 1772 года князь Николаус Эстергази повелел, чтобы во время его пребывания в Эстергазе семьи музыкантов капеллы (их тогда было 16) жили там же. Лишь в отсутствие князя музыканты могли покидать Эстергаз и навещать жен и детей. Исключение было сделано только для капельмейстера и первого скрипача.
В тот год князь необычно долго оставался в поместье, и истомленные холостяцкой жизнью оркестранты обратились за помощью к своему руководителю — капельмейстеру. Гайдн остроумно решил эту проблему и сумел передать просьбу музыкантов князю во время исполнения своей новой, Сорок пятой симфонии.
По третьей версии, просьба касалась жалованья, которое князь давно не платил оркестру, и в симфонии содержался намек на то, что музыканты готовы распрощаться с капеллой.