Я взял бумагу и перо,
Нарисовал утюг.
Пopвал листок, швырнул в ведро —
В ведре раздался стук.
И нагуглила я интересного поэта.
Сказал я девушке кротко:
— Простите за нетактичность,
Но бюст ваш, и торс, и походка
Напомнили мне античность.
Она в ответ мне со вздохом:
— Простите, но ваше сложение
Напомнило мне эпоху
Упадка и разложения.
* * *
Дети кидали друг в друга поленья,
А я стоял и вбирал впечатленья.
Попало в меня одно из полений —
Больше нет никаких впечатлений.
Дружба
Коля Тарелкин с Катей дружил,
А Катя дружила с мышами.
Он к ней под окошко стоять приходил
И умел шевелить ушами.
Она говорила: «Ну что ты стоишь?
Входи, ведь на улице дождь!»
К щеке прижимала белую мышь,
И Колю бросало в дрожь.
Повесит Тарелкин шапку на крюк,
Чтобы подвигать ушами,
Стаи мышей соберутся вокруг,
И Катя займется мышами.
Большая обида Колю взяла,
В мешок он котов наловил
И, когда на собрание Катя ушла,
Котов к ней в окно запустил.
Приходит он к Кате, счастливый на вид,
Что так рассчитался с мышами, —
Красивая Катя в кресле сидит,
Окружена котами.
* * *
К себе домой из дальних стран
Спешила эта птица
Через пески и океан,
Чтоб дома расшибиться.
* * *
Как у крупной птицы
Отрастил я крылья.
У соседей лица
Вытянулись в рылья.
* * *
Качалась Галя в гамаке
И ела абрикосы,
Почуяв сласть в её кульке,
Слетелись злые осы.
Раздался плач, раздался крик,
Упал в траву кулёк.
И Галя вмиг на землю прыг —
И к даче наутёк.
Серёжа веткой помахал,
И разлетелись осы.
Кулёк поднял, плоды собрал,
Снёс Гале абрикосы.
А мог бы лечь в гамак и съесть...
Да, кавалеры всё же есть.
* * *
Много нас по подобию божию
И все-таки каждый с изъяном.
Будем считать что изъянами
Обязаны мы обезьянам.
* * *
Мой приятель Валерий Петров
Никогда не кусал комаров.
Комары же об этом не знали
И часто Петрова кусали.
Наконец-то
Когда человечество вымерло,
Наконец-то вздохнул я спокойно.
Взял этюдник, мешок и палку
И ушел из города-покойника.
Брел долинами и холмами,
Лесами, болотами и берегами рек.
И видел, как все кругом радуется,
Что пропал человек.
Но иногда глубоко я задумывался
Под пенье птиц и журчанье вод:
— Зачем вообще появлялся и мучился
Этот жадный и скучный народ?
* * *
Однажды Сережа и Оля
Попали в магнитное поле.
Напуганные родители
Еле их размагнитили.
* * *
С бритой головою,
В форме полосатой
Коммунизм я строю
Ломом и лопатой.
Нарисовал утюг.
Пopвал листок, швырнул в ведро —
В ведре раздался стук.
И нагуглила я интересного поэта.
Сказал я девушке кротко:
— Простите за нетактичность,
Но бюст ваш, и торс, и походка
Напомнили мне античность.
Она в ответ мне со вздохом:
— Простите, но ваше сложение
Напомнило мне эпоху
Упадка и разложения.
* * *
Дети кидали друг в друга поленья,
А я стоял и вбирал впечатленья.
Попало в меня одно из полений —
Больше нет никаких впечатлений.
Дружба
Коля Тарелкин с Катей дружил,
А Катя дружила с мышами.
Он к ней под окошко стоять приходил
И умел шевелить ушами.
Она говорила: «Ну что ты стоишь?
Входи, ведь на улице дождь!»
К щеке прижимала белую мышь,
И Колю бросало в дрожь.
Повесит Тарелкин шапку на крюк,
Чтобы подвигать ушами,
Стаи мышей соберутся вокруг,
И Катя займется мышами.
Большая обида Колю взяла,
В мешок он котов наловил
И, когда на собрание Катя ушла,
Котов к ней в окно запустил.
Приходит он к Кате, счастливый на вид,
Что так рассчитался с мышами, —
Красивая Катя в кресле сидит,
Окружена котами.
* * *
К себе домой из дальних стран
Спешила эта птица
Через пески и океан,
Чтоб дома расшибиться.
* * *
Как у крупной птицы
Отрастил я крылья.
У соседей лица
Вытянулись в рылья.
* * *
Качалась Галя в гамаке
И ела абрикосы,
Почуяв сласть в её кульке,
Слетелись злые осы.
Раздался плач, раздался крик,
Упал в траву кулёк.
И Галя вмиг на землю прыг —
И к даче наутёк.
Серёжа веткой помахал,
И разлетелись осы.
Кулёк поднял, плоды собрал,
Снёс Гале абрикосы.
А мог бы лечь в гамак и съесть...
Да, кавалеры всё же есть.
* * *
Много нас по подобию божию
И все-таки каждый с изъяном.
Будем считать что изъянами
Обязаны мы обезьянам.
* * *
Мой приятель Валерий Петров
Никогда не кусал комаров.
Комары же об этом не знали
И часто Петрова кусали.
Наконец-то
Когда человечество вымерло,
Наконец-то вздохнул я спокойно.
Взял этюдник, мешок и палку
И ушел из города-покойника.
Брел долинами и холмами,
Лесами, болотами и берегами рек.
И видел, как все кругом радуется,
Что пропал человек.
Но иногда глубоко я задумывался
Под пенье птиц и журчанье вод:
— Зачем вообще появлялся и мучился
Этот жадный и скучный народ?
* * *
Однажды Сережа и Оля
Попали в магнитное поле.
Напуганные родители
Еле их размагнитили.
* * *
С бритой головою,
В форме полосатой
Коммунизм я строю
Ломом и лопатой.