Композитор Андрей Тихомиров пишет в своем блоге:
"Наблюдая мою одержимость творчеством то одного, то другого европейского композитора, Металлиди (Жанна Лазаревна Металлиди, учительница музыкальной школы - И.З.) тактично, но последовательно старалась сдвинуть мой интерес в сторону отечественной музыки и даже организовала для меня несколько визитов в кабинет народного творчества при музыкальном училище. Я пришел туда, начитавшись учебников, настроенный очень серьезно, с готовностью услышать образцы «прекрасной крестьянской лирики», этакие романсы Римского-Корсакова и Чайковского, но дышащие безыскусной природной красотой. Елена Николаевна Разумовская, встретившая меня в лаборатории, к своей просветительской задаче отнеслась тоже очень ответственно. В качестве наилучшего примера для знакомства семиклассника с русским фольклором ею был выбран вологодский похоронный плач. Изобразила она его самолично, в полный голос и так убедительно, что я не на шутку перепугался. Тем не менее, и этот опыт отпечатался в моем мозгу, и вскоре я написал сюиту для двух фортепиано «Кому на Руси жить хорошо», где под номером 2 шла пьеса «Плач об умершем кормильце».
Или:
"Довольно быстро я узнал, что существуют и другие композиторы, чья музыка может быть мне интересна, но Бетховен несомненно оставался для меня первым по рангу, идеалом композитора и человека. Я истово копался в нотах бетховенских произведений и разбирал кое-как «по складам» то одну, то другую сонату, караулил новые поступления не только в нотном магазине, но и в магазине грамзаписей, предпочитая покупать те пластинки, на конвертах которых красовался портрет гения. Я даже пытался найти в своем лице черты сходства с этими изображениями и подолгу простаивал перед зеркалом, набычившись и тщетно пытаясь наладить между бровями сумрачную романтическую морщину".
Источник: http://tikhomirov-music.com/personal/history
"Наблюдая мою одержимость творчеством то одного, то другого европейского композитора, Металлиди (Жанна Лазаревна Металлиди, учительница музыкальной школы - И.З.) тактично, но последовательно старалась сдвинуть мой интерес в сторону отечественной музыки и даже организовала для меня несколько визитов в кабинет народного творчества при музыкальном училище. Я пришел туда, начитавшись учебников, настроенный очень серьезно, с готовностью услышать образцы «прекрасной крестьянской лирики», этакие романсы Римского-Корсакова и Чайковского, но дышащие безыскусной природной красотой. Елена Николаевна Разумовская, встретившая меня в лаборатории, к своей просветительской задаче отнеслась тоже очень ответственно. В качестве наилучшего примера для знакомства семиклассника с русским фольклором ею был выбран вологодский похоронный плач. Изобразила она его самолично, в полный голос и так убедительно, что я не на шутку перепугался. Тем не менее, и этот опыт отпечатался в моем мозгу, и вскоре я написал сюиту для двух фортепиано «Кому на Руси жить хорошо», где под номером 2 шла пьеса «Плач об умершем кормильце».
Или:
"Довольно быстро я узнал, что существуют и другие композиторы, чья музыка может быть мне интересна, но Бетховен несомненно оставался для меня первым по рангу, идеалом композитора и человека. Я истово копался в нотах бетховенских произведений и разбирал кое-как «по складам» то одну, то другую сонату, караулил новые поступления не только в нотном магазине, но и в магазине грамзаписей, предпочитая покупать те пластинки, на конвертах которых красовался портрет гения. Я даже пытался найти в своем лице черты сходства с этими изображениями и подолгу простаивал перед зеркалом, набычившись и тщетно пытаясь наладить между бровями сумрачную романтическую морщину".
Источник: http://tikhomirov-music.com/personal/history