Когда мы приехали в Израиль, на гражданский новый год купили ананас. И 31 декабря поставили его на стол и собрались зарезатьнарезать.
Дети (8 и 9 лет) возмутились: нельзя, вы с ума сошли, как же его можно резать!
Мы подумали, что они просто сегодня не хотят его попробовать, и через месяц снова предложили его съесть. Возмущению детей не было предела.
Мы с мужем даже боялись их расспрашивать, отчего. Дети начинали нести какую-то околесицу... Вплоть до того, что им жалко, ему будет больно, и мы не могли понять, прикалываются они или жалеют порушить красоту...
Через три месяца мы без детей зарезали этот ананас и съели. Побоялись им показать даже кусочек.
Больше я ананасов не покупала.
Дочь стала веганкой.
Сын убежденный мясоед.
Что с ними тогда было, неизвестно.
Дети (8 и 9 лет) возмутились: нельзя, вы с ума сошли, как же его можно резать!
Мы подумали, что они просто сегодня не хотят его попробовать, и через месяц снова предложили его съесть. Возмущению детей не было предела.
Мы с мужем даже боялись их расспрашивать, отчего. Дети начинали нести какую-то околесицу... Вплоть до того, что им жалко, ему будет больно, и мы не могли понять, прикалываются они или жалеют порушить красоту...
Через три месяца мы без детей зарезали этот ананас и съели. Побоялись им показать даже кусочек.
Больше я ананасов не покупала.
Дочь стала веганкой.
Сын убежденный мясоед.
Что с ними тогда было, неизвестно.