Сначала ее предисловие.
Я работаю в организации, где проводятся семинары по поиску работы для безработных. Веду курс по компьютерам, ивриту и этому самому поиску работы в Интернете. Составляю для безработных резюме и рассылаю факсы.
Обычно люди, потеряв работу, ищут ее по объявлениям в газете и Интернете, расспрашивают знакомых и шлют резюме по разным адресам. Их приглашают на интервью, и какое-нибудь дает результат. Потом они выходят работу и забывают о времени поиска, как о страшном сне.
Но есть другие безработные, которые не работали никогда или долго нигде не задерживались. Они не могут искать по объявлениям, потому что просто не знают, как это делается, а Интернет для них — темный лес. По правде говоря, они не очень-то и стараются: получают пособие, обеспечивающее прожиточный минимум, немного подрабатывают то тут, то там, живут или у родителей, или в дешевой муниципальной квартире, и все их устраивает. Такие безработные называются хроническими. Важно не только найти им подходящее место работы, но и изменить их мировоззрение, объяснить, что работать — это значит быть независимым от опеки социальной службы и повысить свой уровень жизни.
Чем я и занимаюсь на семинаре. Почти каждый день я сталкиваюсь с удивительным миром и поражаюсь логике моих подопечных. Так и сложился цикл "ежедневные байки".
Какая несправедливость!
Вижу, один мой ученик возмущается. Спросила, в чем дело.
- Это куда годится?! Ты представляешь, пришел ко мне электрик, соединил два провода и взял 260 шекелей. За полчаса работы!
- Он свою работу сделал?
- Сделал.
- Вы о цене договаривались заранее?
- Да.
- А чем ты недоволен?
- Как чем? Он всего полчаса работал. И столько денег взял.
- То есть если бы он работал не полчаса, а 4 часа, было бы нормально?
- Конечно! Разве мне такие деньги платят за полчаса работы? - восклицает он, забыв, очевидно, что много лет вообще нигде не работает.
- Что тебе мешает выучиться на электрика и тоже получать такие деньги?
- Что? Учиться? Ты еще предложи мне на врача выучиться.
- И предложу. Профессор за полчаса берет 800 шекелей. Он же не электрик, он дольше учился.
- Нет, я учиться не пойду — мне что, делать нечего?
И еще о любви
Сидит мужчина: здоровый такой, в вязаной шапочке, надвинутой на лоб.
- Есть работа, - говорю я.
- Какая? - вяло, только для приличия интересуется он.
- Недалеко, на автобусе 15 минут отсюда.
- Нет, мне нельзя на автобусе. Я в автобусе устаю. Мне на машине надо. Они дают машину?
- Не дают. Разве 15 минут на автобусе - это много? Посмотри на солдат - они полстраны в автобусе проезжают, даже спят в автобусах, бедные. Но ездят.
- Так то солдаты, - возражает мой подопечный. - Они родину любят.
Этот бессознательный ответ тем хорош, что - чистая правда.
Мне не жалко
Изучаем Ворд. Кто деловое письмо пишет, кто таблицу рисует, кто огласовки расставляет. Работает народ, одним словом.
Подхожу к одной ученице и вижу, что она напечатала большой кусок текста. Старательно так, без ошибок. Но ни одного знака препинания не поставила.
Я говорю:
- Лаура, как же так? Надо точки и запятые тоже писать. Ты, когда книгу читаешь, видишь же, что там есть точки и запятые.
Словосочетание "знаки препинания"я не произношу. Опасаюсь.
Лаура смотрит на меня безмятежным взором и отвечает:
- Нет, я книжек не читаю.
- Хорошо, - я почему-то была уверена, что получу такой ответ. - Но ведь ты видела точки и запятые, когда перепечатывала этот текст в Ворде.
Она с готовностью кивает и произносит:
- Да, видела. Только я вот сейчас допишу до конца, а потом добавлю. Мне не жалко.
Лежит негр под пальмой...
Рассказываю на уроке о том, как важно трудиться, как работали первые поселенцы, осваивая болота, - в общем, урок мотивации. Сидят, слушают, задают вопросы.
И тут один ученик заявляет:
- Вам, русским, хорошо! Вы приехали из России, там холодно, и вы привыкли работать. Что кибуцники, что новые репатрианты. А мы приехали из Африки, там жарко, наш организм не приспособлен к таким нагрузкам, поэтому мы и не работаем.
Бедненькая!
Сижу в классе за компьютером. Около другого компьютера какое-то волнение. Спрашиваю, в чем дело.
Ученица, вся в татуировках, нашла объявление "требуется буфетчик в тюрьму"и пришла от этого в большое возбуждение. Сразу захотела узнать, где эта тюрьма и какие там условия.
А я не поняла, о чем идет речь. Слово "кантинай" - буфетчик - я не знала.
Она стала объяснять, что это продавец мелких вещей в тюрьме, а я не понимала. Ну не знала я, что в израильских тюрьмах есть буфеты и буфетчики!
Она с сочувствием посмотрела на меня, болезную, и сказала:
- Бедненькая, что ты вообще видела в этой жизни?
Думать — это больно
Я составляю резюме той татуированной особе, которая хочет работать буфетчицей в тюрьме. Проблема в том, что она никогда не работала, но надо ведь что-то написать. Женщина морщит лоб, пытаясь вспомнить: может быть, она все-таки где-то работала. Совместными усилиями резюме приобретает удобоваримый вид.
Вдруг в класс входит ее куратор. Она бросается к нему:
- Ой, забери меня отсюда! Я не могу! Я лучше к другим учителям пойду.
- Почему? - спрашивает куратор.
- Думать надо - она заставляет.
Тест-шмест
Только что один ученик рассказал, как ходил к психологу:
- Ты представляешь, я зашел, а он положил передо мной чистый лист бумаги, карандаш и попросил меня нарисовать...
- Кота? - с надеждой спросила я.
- Нет, картину.
- Какую картину?
- Я не понял, сказал что-нибудь нарисовать.
- Нарисовал?
- Я что, дурной? Я ему так и сказал: "Доктор, я тебя уважаю, но что ты себе думаешь? Я что, маленький ребенок — картинки тебе рисовать? Я разве псих ненормальный?!"
- Это же был тест!
- Какой тест-шмест? Я мужчина и себя уважаю! Если ты доктор, предложи раздеться, померь давление, дай таблетки. А это что? Просто издевательство!
Наша Галя балована
В классе громко разговаривали три женщины. Когда я посмотрела на них из-за компьютера, самая громогласная рявкнула:
— Кируля, ну что ты хочешь? Я марокканка, я так всегда разговариваю.
— Если о том, как искать работу, хоть кричите, все на пользу, — ответила я.
— А что ты думаешь, наша тема неважная? — возразила другая.
— Не расслышала, что за тема. Вы перебивали друг друга.
— Мы говорим о воспитании детей. Сейчас дети такие гиперактивные, никакого сладу с ними нет. Вот я, например, сажаю своего перед телевизором, он четыре часа смотрит, как картинки мельтешат, и засыпает. А так укладывай не укладывай — никакого толку.
— Сколько ему лет?
— Три года, а уже на меня плюется, топает ногами, замахивается. Я на него кричу, он в ответ кричит и по полу катается. Только телевизор и помогает. Такой гиперактивный!
— Моему два с половиной было, когда он тоже начал на меня замахиваться и бросаться игрушками. Я тоже кричала, но он моего крика боялся. Тогда я стала покупать в аптеке успокаивающий сбор. Заварю, дам ему стакан, он себе спит, меня не трогает.
— А не кричать не пробовали? — спросила я.
— Как же иначе? — удивились они. — Если не покричишь, они не перестанут. Ты что, на своих не кричала?
— Нет.
— А как?
— Объясняла, как взрослым людям, что не надо так делать. Понимали.
— Наверное, они у тебя не гиперактивные. А у нас больные.
Пьерестроуйка
Ученик задал вопрос:
- Я вот слышал, что у вас была какая-то там пьерестроуйка. То ли Горбачев сделал, то ли Сталин - не помню. И что она вам дала?
- Свободу дала.
- А зачем вам свобода? - удивился другой ученик. - Нам в школе рассказывали, что раз в СССР все люди работают, у них всё есть, едят хорошо, пенсию получают, пособие по безработице.
- Нет, дорогой, - отвечаю, - это ты что-то напутал. Не было в СССР никакого пособия по безработице. Раз все работают, нет нужды в пособии по безработице.
Тут заволновался весь класс:
- Это как?
- А вот так. Или ты работаешь, или ты больной, или мертвый, потому что никакого Нацстраха нет, пособия нет, и вообще в тюрьму посадят.
- Зачем в тюрьму?
- Не работаешь? Не болен? Значит, тунеядец. А тунеядцы должны сидеть в тюрьме. Желательно в Сибири - снег убирать.
- Но зачем?
- Как зачем? Воспитывают мотивацию. Вот как я в вас мотивацию воспитываю? Я объясняю, что работать - это важно и нужно, что человек себя уважает, когда работает и сам содержит свою семью. А в СССР все было не так. Или ты работаешь, или ты сидишь в тюрьме в Сибири. Или в психушке. Раз не хочешь работать - значит, псих.
Ученики задумались.
- Я понял, зачем Горбачев сделал перестройку, - сказал первый ученик. - Чтобы тем, кто не хочет работать, ничего не было. Свобода чтоб была.
Вот они целиком:
http://booknik.ru/publications/all/ejednevnye-bayiki/
http://booknik.ru/publications/all/ejednevnye-bayiki0/
http://booknik.ru/publications/all/ejednevnye-bayiki01/