Так написано в Википедии о всемирно известном художнике, сценографе, декораторе, дизайнере Леоне Баксте.
По мотивам лекции Елены Галинской 13.08.2021 в Тель-Авивском музее Anu. Еврейское закулисье. «Леон Бакст — лицо русского модерна»
Лейба Хаим Израилевич Розенберг (урожденный Рабинович) – величайший театральный художник, тонкий живописец, непревзойденный мастер линии. Эта линия - изогнутая, напряженная, эмоциональная, удивительно гармоничная, стала своеобразной визитной карточкой не только стиля художника, но и в целом стиля модерн, который просто нельзя себе представить без Бакста.
![]()
Дедушка мастера, Пинхус Хаймович Розенберг, в молодости жил в Париже, работал там портным, открыл магазин военной одежды и организовал успешное предприятие по поставке сукна для русской армии. Заработав значительный капитал, он стал купцом Первой гильдии и получив право жить в столицах. Дед «много жертвовал приютам для бедных и сам царь Александр II жал ему руку».
Пинхус Розенберг усыновил своего зятя, и таким образом обеспечил переезд своей дочери Баси с зятем в столицу, обойдя закон о черте оседлости, и позволил тому избежать воинской повинности. Это было возможно, так как Розенберг не имел других наследников мужского пола. Это случилось в 1868 или 1869 году.
А.Н.Бенуа пишет, что отец Лёвы Розенберга, Израиль Самуил Рабинович, был "человеком зажиточным (биржевым деятелем), успевшим дать детям приличное начальное воспитание". Исследователь творчества Бакста Ж.-Л. Барсак пишет, что отец художника был "известным толкователем священных текстов, эрудитом, блестяще знающим Библию и Талмуд. Многие приезжали за его советами издалека, порой даже из других стран" (цитата отсюда). Фамилия Рабинович прямо указывает на род занятий предков художника: раввины.
Так всё же: как Лейба Израилевич Рабинович-Розенберг превратился в Льва Самойловича Бакста?
Так как у отца было два имени, то вначале отчество Лейбы было Израилевич, затем же он сменил его на Самуилович, по-русски - Самойлович. Имя Лейба легко меняется на имя Лев, распространенное у евреев и на родном языке - Арье. Художник много и подолгу жил в Париже. Во французском языке распространено имя Léon, близкое к Лев.
Что же касается псевдонима, то все три распространенные версии его происхождения не выдерживают никакой критики. Это доказала Н.Усова в своем исследовании Трёхфамилие Бакста, которое я уже цитировала. А.Бенуа думал, что Бакст - фамилия деда художника или некоего дяди, как туманно ему говорил Бакст (Бенуа не знал, что деды как раз Рабинович и Розенберг). Племянница Бакста Мария Клячко утверждала, что Бакстер, а не Розенберг, — девичья фамилия матери (ага, Бася, урожденная Розенберг, в девичестве была Бакстер?!) Третья версия от исследовательницы И. Пружан гласит, что фамилию Бакстер носила бабушка по материнской линии, но она была Ривка З. Моргенштерн!
Вот бабушка по отцовской линии - может быть, но о ней мы ничего не знаем. Не знаем мы и о дяде с такой фамилией. Н.Усова пишет, что деревня Бакшты Ошмянского уезда Виленской губернии, недалеко от Гродно - места рождения Лейбы Рабиновича, на полпути между Минском и Вильно, и дала фамилию родственникам художника Бакстам. Она нашла нескольких Бакштов (так первоначально произносилась фамилия), и некоторые из них, даже многие, были очень богатыми людьми (а некоторые женились на девушках по фамилии Рабинович). Некая Адля (Аделе, вероятно) Рабинович из Кременчуга вышла замуж за Авраама Бакшта, приписанного к Ошмянскому кагалу. Была ли она сестрой отца или племянницей? - вотще вопрошает Н.Усова. Знал о существовании родственников с этой фамилией и Леон Бакст. Он встречался с американскими "однофамильцами"и в Америке, и в Париже. Взять фамилию успешных родственников - означало притянуть к себе успех, и это было очень в еврейском духе.
В скобках я должна скромно заметить, что белорусское название Бакшты является явным переиначиванием литовского слова Bokštai, то есть Башни, и является типичным примером изменения литовских названий на белорусские. В этой местности есть куча подобных названий: Ошмяны - это литовская Ašmena, Липнишки - Lipniškės, Трабы - Trobos (Хаты), Трокели - Trakeliai. Леон Бакст поистине стал башней среди художников стиля модерн. Но он литовского не знал, и от этого значения не отталкивался.
Если же в роду действительно существовал(а) какой-то (какая-то) Бакстер, то, скорее всего, происхождение фамилии идет от слова "пекарь" - на германском диалекте нидерландского языка, распространенного в Южной Голландии.
Итак, дедушка Розенберг жил в доме номер 4 на Невском проспекте, то есть рядом с Дворцовой площадью, Зимним дворцом и Адмиралтейством. Его квартира была обставлена с большим вкусом и выдержана в духе салона Второй империи, наполнена антиквариатом, изысканными вещами и произведениями искусства. Дед вел свободную светскую жизнь. У него было много друзей, он слыл заядлым театралом. К нему и решился обратиться за помощью Лёвушка, когда отец начал его бранить за рисование.
С помощью деда набор рисунков Левушки отправили для оценки в Париж жившему там знаменитому скульптору Марку Антокольскому. Мэтр отозвался о присланных работах весьма похвально и посоветовал их автору в будущем поступить в Академию художеств. Родители успокоились. А Левушка, который учился в 6-ой петербургской гимназии, в 12 лет выиграл там конкурс на лучшее исполнение портрета В.А. Жуковского – к 100-летию со дня его рождения. Образцом служила гравюра.
В Академию художеств его приняли вольнослушателем. Там он прошел все курсы, от рисунков с гипса до натурных занятий, познакомился с талантливой молодежью и подружился с Валентином Серовым. Окончить академию ему не довелось. На Серебряную медаль нужно было написать картину на тему Оплакивание Христа.
Священную историю Розенберг знал хорошо. И отобразил тему с высокой степенью достоверности. На его полотне измученная еврейская женщина с заплаканными глазами скорбит над телом сына. И по лицам стоящих рядом тоже видно, к какому народу они принадлежат. Члены академического совета были возмущены до предела. Вспыхнул скандал. Как можно, чтобы черты лица Пресвятой Девы Марии и Иисуса выдавали их национальную принадлежность!
Диплома и медали он не получил.
Как раз в это время у Лёвушки начинается тяжелый жизненный период: скончался дед, развелись родители, каждый из них создал новую семью. Лев остался главным кормильцем в семье, состоящей из него, брата и двух сестер. Все вместе они снимали маленькую квартирку.
Он берется за любую работу. Оформление книг для детей, плакаты, вывески, спичечные коробки, но особенно хорошо платили за портреты царя. Тем временем Серов знакомит Розенберга с Альбертом Бенуа, Лев вступает в организованное последним Общество акварелистов. Акварельные работы молодого художника пользуются успехом, его приглашают преподавать рисунок детям Великого Князя Владимира Александровича. Преподавательскую работу Розенберг любил. Недаром он был выходцем из семьи раввинов.
В 1889 году происходит важное событие: Лёву приглашают участвовать в в большой выставке – совместном показе работ российских и финских художников. И вот тут-то Лев серьезно задумался. Хочется, чтобы дебют оказался удачным, чтобы его запомнили. Но кому врежется в память такая "нефотогеничная"фамилия – Розенберг?
И он становится Бакстом.
В 1890 году Бакст входит в новый художественный кружок, организатором и вдохновителем которого был брат Альберта - Александр Бенуа. В него также входили Константин Сомов, публицист Дмитрий Философов, музыкальные критики Альфред Нурок и Вальтер Нувель, двоюродный брат Дмитрия Сергей Дягилев (главный спонсор), Серов, Врубель, Добужинский, Коровин, Е.Лансере... Вскоре кружок получил название "Мир искусства". Молодые художники, искусствоведы, философы были озабочены новыми путями в искусстве и просвещением общества. Новые пути они видели в обновлении художественного языка, обращении к истории, к русскому фольклору и фольклору народов Востока, в обновлении музыкального театра. Бакст принимал участие в оформлении их журнала, а также журналов «Золотое руно», «Аполлон», «Весы». Бакст заведовал художественным отделом "Мира искусства"и оформлял каждый выпуск так, чтобы сама журнальная книжка становилась произведением искусства. Журнал понравился самому царю, а имя Бакста стало широко известным.
![]()
![]()
В компании всесторонне образованных друзей Лев Бакст почувствовал, что ему не хватает знаний. Побывать в европейских музеях, посмотреть Европу было очень важно молодому мастеру. Получив очень выгодный заказ на парадный портрет: прибытие адмирала Авелана и русских моряков в Париж, - он едет в Европу и тщательно знакомится с творениями великих мастеров, берет уроки у французских преподавателей. Теперь он постоянно курсирует между Парижем и Петербургом, продолжает издавать журнал и увлекается написанием портретов.
![]()
Особенно известна картина Бакста «Ужин» («Дама с апельсинами» или «Дама в ресторане»), которая вызвала в обществе скандал, поскольку публика восприняла изображённую женщину как даму полусвета (рыжие волосы, глубокое декольте, облегающее чёрное платье, весьма кокетливая улыбка). Стасов презрительно писал об этой работе: «Сидит у стола кошка в дамском платье; её мордочка в виде круглой тарелки, в каком-то рогатом головном уборе; тощие лапы в дамских рукавах протянуты к столу, но она сама смотрит в сторону, словно поставленные перед нею блюда не по вкусу, а ей надо стащить что-нибудь другое на стороне; талия её, весь склад и фигура — кошачьи, такие же противные, как у английского ломаки и урода Бердслея. Невыносимая вещь!» Розанов писал о ней же: «Стильная декадентка fin de siècle, чёрно-белая, тонкая, как горностай, с таинственной улыбкой à la Джиоконда, кушает апельсины».
Между тем, с одной стороны, изображенная здесь жена Александра Бенуа Анна Карловна был воплощением кротости, доброжелательности, верности и сердечной теплоты. М.Добужинский пишет о ней: «Бенуа был нашим общим центром, и уюту его дома очень помогала его жена, женщина на редкость милого и веселого характера, которую все без исключения очень любили. Всюду, куда переезжали Бенуа (за петербургское время они переменили три квартиры), создавалась та же теплая патриархальность».
С другой стороны, Баксту в этом портрете удалось сказать новое слово. Лицо женщины как бы не закончено, оно остается таинственным, и улыбка загадочной. Чувственная красота ее передана динамичными линиями. Впоследствии именно динамика линий станет основной отличительной чертой творческого почерка художника. У него все в движении. Скатерть изгибается и меняет оттенки - как вихрь, как волна. Узкое платье изгибается, повторяя изгиб фигуры, то же - и узкий рукав. Декольте обрамлено волнистыми линиями. Черный цвет платья контрастирует светлому фону, но перекликается с черными стульями и шляпой. Шляпа невероятно изогнута и вместе с темными рыжими волосами создает чрезвычайно замысловатый контур пятна и отдаленно напоминает черную розу на длинном черном стебле.
Белая грудь слегка подчеркнута. Так будет в большинстве картин Льва Бакста. Он был мужчина традиционной ориентации.
Продолжение следует.
По мотивам лекции Елены Галинской 13.08.2021 в Тель-Авивском музее Anu. Еврейское закулисье. «Леон Бакст — лицо русского модерна»
Лейба Хаим Израилевич Розенберг (урожденный Рабинович) – величайший театральный художник, тонкий живописец, непревзойденный мастер линии. Эта линия - изогнутая, напряженная, эмоциональная, удивительно гармоничная, стала своеобразной визитной карточкой не только стиля художника, но и в целом стиля модерн, который просто нельзя себе представить без Бакста.
Дедушка мастера, Пинхус Хаймович Розенберг, в молодости жил в Париже, работал там портным, открыл магазин военной одежды и организовал успешное предприятие по поставке сукна для русской армии. Заработав значительный капитал, он стал купцом Первой гильдии и получив право жить в столицах. Дед «много жертвовал приютам для бедных и сам царь Александр II жал ему руку».
Пинхус Розенберг усыновил своего зятя, и таким образом обеспечил переезд своей дочери Баси с зятем в столицу, обойдя закон о черте оседлости, и позволил тому избежать воинской повинности. Это было возможно, так как Розенберг не имел других наследников мужского пола. Это случилось в 1868 или 1869 году.
А.Н.Бенуа пишет, что отец Лёвы Розенберга, Израиль Самуил Рабинович, был "человеком зажиточным (биржевым деятелем), успевшим дать детям приличное начальное воспитание". Исследователь творчества Бакста Ж.-Л. Барсак пишет, что отец художника был "известным толкователем священных текстов, эрудитом, блестяще знающим Библию и Талмуд. Многие приезжали за его советами издалека, порой даже из других стран" (цитата отсюда). Фамилия Рабинович прямо указывает на род занятий предков художника: раввины.
Так всё же: как Лейба Израилевич Рабинович-Розенберг превратился в Льва Самойловича Бакста?
Так как у отца было два имени, то вначале отчество Лейбы было Израилевич, затем же он сменил его на Самуилович, по-русски - Самойлович. Имя Лейба легко меняется на имя Лев, распространенное у евреев и на родном языке - Арье. Художник много и подолгу жил в Париже. Во французском языке распространено имя Léon, близкое к Лев.
Что же касается псевдонима, то все три распространенные версии его происхождения не выдерживают никакой критики. Это доказала Н.Усова в своем исследовании Трёхфамилие Бакста, которое я уже цитировала. А.Бенуа думал, что Бакст - фамилия деда художника или некоего дяди, как туманно ему говорил Бакст (Бенуа не знал, что деды как раз Рабинович и Розенберг). Племянница Бакста Мария Клячко утверждала, что Бакстер, а не Розенберг, — девичья фамилия матери (ага, Бася, урожденная Розенберг, в девичестве была Бакстер?!) Третья версия от исследовательницы И. Пружан гласит, что фамилию Бакстер носила бабушка по материнской линии, но она была Ривка З. Моргенштерн!
Вот бабушка по отцовской линии - может быть, но о ней мы ничего не знаем. Не знаем мы и о дяде с такой фамилией. Н.Усова пишет, что деревня Бакшты Ошмянского уезда Виленской губернии, недалеко от Гродно - места рождения Лейбы Рабиновича, на полпути между Минском и Вильно, и дала фамилию родственникам художника Бакстам. Она нашла нескольких Бакштов (так первоначально произносилась фамилия), и некоторые из них, даже многие, были очень богатыми людьми (а некоторые женились на девушках по фамилии Рабинович). Некая Адля (Аделе, вероятно) Рабинович из Кременчуга вышла замуж за Авраама Бакшта, приписанного к Ошмянскому кагалу. Была ли она сестрой отца или племянницей? - вотще вопрошает Н.Усова. Знал о существовании родственников с этой фамилией и Леон Бакст. Он встречался с американскими "однофамильцами"и в Америке, и в Париже. Взять фамилию успешных родственников - означало притянуть к себе успех, и это было очень в еврейском духе.
В скобках я должна скромно заметить, что белорусское название Бакшты является явным переиначиванием литовского слова Bokštai, то есть Башни, и является типичным примером изменения литовских названий на белорусские. В этой местности есть куча подобных названий: Ошмяны - это литовская Ašmena, Липнишки - Lipniškės, Трабы - Trobos (Хаты), Трокели - Trakeliai. Леон Бакст поистине стал башней среди художников стиля модерн. Но он литовского не знал, и от этого значения не отталкивался.
Если же в роду действительно существовал(а) какой-то (какая-то) Бакстер, то, скорее всего, происхождение фамилии идет от слова "пекарь" - на германском диалекте нидерландского языка, распространенного в Южной Голландии.
Итак, дедушка Розенберг жил в доме номер 4 на Невском проспекте, то есть рядом с Дворцовой площадью, Зимним дворцом и Адмиралтейством. Его квартира была обставлена с большим вкусом и выдержана в духе салона Второй империи, наполнена антиквариатом, изысканными вещами и произведениями искусства. Дед вел свободную светскую жизнь. У него было много друзей, он слыл заядлым театралом. К нему и решился обратиться за помощью Лёвушка, когда отец начал его бранить за рисование.
С помощью деда набор рисунков Левушки отправили для оценки в Париж жившему там знаменитому скульптору Марку Антокольскому. Мэтр отозвался о присланных работах весьма похвально и посоветовал их автору в будущем поступить в Академию художеств. Родители успокоились. А Левушка, который учился в 6-ой петербургской гимназии, в 12 лет выиграл там конкурс на лучшее исполнение портрета В.А. Жуковского – к 100-летию со дня его рождения. Образцом служила гравюра.
В Академию художеств его приняли вольнослушателем. Там он прошел все курсы, от рисунков с гипса до натурных занятий, познакомился с талантливой молодежью и подружился с Валентином Серовым. Окончить академию ему не довелось. На Серебряную медаль нужно было написать картину на тему Оплакивание Христа.
Священную историю Розенберг знал хорошо. И отобразил тему с высокой степенью достоверности. На его полотне измученная еврейская женщина с заплаканными глазами скорбит над телом сына. И по лицам стоящих рядом тоже видно, к какому народу они принадлежат. Члены академического совета были возмущены до предела. Вспыхнул скандал. Как можно, чтобы черты лица Пресвятой Девы Марии и Иисуса выдавали их национальную принадлежность!
Диплома и медали он не получил.
Как раз в это время у Лёвушки начинается тяжелый жизненный период: скончался дед, развелись родители, каждый из них создал новую семью. Лев остался главным кормильцем в семье, состоящей из него, брата и двух сестер. Все вместе они снимали маленькую квартирку.
Он берется за любую работу. Оформление книг для детей, плакаты, вывески, спичечные коробки, но особенно хорошо платили за портреты царя. Тем временем Серов знакомит Розенберга с Альбертом Бенуа, Лев вступает в организованное последним Общество акварелистов. Акварельные работы молодого художника пользуются успехом, его приглашают преподавать рисунок детям Великого Князя Владимира Александровича. Преподавательскую работу Розенберг любил. Недаром он был выходцем из семьи раввинов.
В 1889 году происходит важное событие: Лёву приглашают участвовать в в большой выставке – совместном показе работ российских и финских художников. И вот тут-то Лев серьезно задумался. Хочется, чтобы дебют оказался удачным, чтобы его запомнили. Но кому врежется в память такая "нефотогеничная"фамилия – Розенберг?
И он становится Бакстом.
В 1890 году Бакст входит в новый художественный кружок, организатором и вдохновителем которого был брат Альберта - Александр Бенуа. В него также входили Константин Сомов, публицист Дмитрий Философов, музыкальные критики Альфред Нурок и Вальтер Нувель, двоюродный брат Дмитрия Сергей Дягилев (главный спонсор), Серов, Врубель, Добужинский, Коровин, Е.Лансере... Вскоре кружок получил название "Мир искусства". Молодые художники, искусствоведы, философы были озабочены новыми путями в искусстве и просвещением общества. Новые пути они видели в обновлении художественного языка, обращении к истории, к русскому фольклору и фольклору народов Востока, в обновлении музыкального театра. Бакст принимал участие в оформлении их журнала, а также журналов «Золотое руно», «Аполлон», «Весы». Бакст заведовал художественным отделом "Мира искусства"и оформлял каждый выпуск так, чтобы сама журнальная книжка становилась произведением искусства. Журнал понравился самому царю, а имя Бакста стало широко известным.
В компании всесторонне образованных друзей Лев Бакст почувствовал, что ему не хватает знаний. Побывать в европейских музеях, посмотреть Европу было очень важно молодому мастеру. Получив очень выгодный заказ на парадный портрет: прибытие адмирала Авелана и русских моряков в Париж, - он едет в Европу и тщательно знакомится с творениями великих мастеров, берет уроки у французских преподавателей. Теперь он постоянно курсирует между Парижем и Петербургом, продолжает издавать журнал и увлекается написанием портретов.
Особенно известна картина Бакста «Ужин» («Дама с апельсинами» или «Дама в ресторане»), которая вызвала в обществе скандал, поскольку публика восприняла изображённую женщину как даму полусвета (рыжие волосы, глубокое декольте, облегающее чёрное платье, весьма кокетливая улыбка). Стасов презрительно писал об этой работе: «Сидит у стола кошка в дамском платье; её мордочка в виде круглой тарелки, в каком-то рогатом головном уборе; тощие лапы в дамских рукавах протянуты к столу, но она сама смотрит в сторону, словно поставленные перед нею блюда не по вкусу, а ей надо стащить что-нибудь другое на стороне; талия её, весь склад и фигура — кошачьи, такие же противные, как у английского ломаки и урода Бердслея. Невыносимая вещь!» Розанов писал о ней же: «Стильная декадентка fin de siècle, чёрно-белая, тонкая, как горностай, с таинственной улыбкой à la Джиоконда, кушает апельсины».
Между тем, с одной стороны, изображенная здесь жена Александра Бенуа Анна Карловна был воплощением кротости, доброжелательности, верности и сердечной теплоты. М.Добужинский пишет о ней: «Бенуа был нашим общим центром, и уюту его дома очень помогала его жена, женщина на редкость милого и веселого характера, которую все без исключения очень любили. Всюду, куда переезжали Бенуа (за петербургское время они переменили три квартиры), создавалась та же теплая патриархальность».
С другой стороны, Баксту в этом портрете удалось сказать новое слово. Лицо женщины как бы не закончено, оно остается таинственным, и улыбка загадочной. Чувственная красота ее передана динамичными линиями. Впоследствии именно динамика линий станет основной отличительной чертой творческого почерка художника. У него все в движении. Скатерть изгибается и меняет оттенки - как вихрь, как волна. Узкое платье изгибается, повторяя изгиб фигуры, то же - и узкий рукав. Декольте обрамлено волнистыми линиями. Черный цвет платья контрастирует светлому фону, но перекликается с черными стульями и шляпой. Шляпа невероятно изогнута и вместе с темными рыжими волосами создает чрезвычайно замысловатый контур пятна и отдаленно напоминает черную розу на длинном черном стебле.
Белая грудь слегка подчеркнута. Так будет в большинстве картин Льва Бакста. Он был мужчина традиционной ориентации.
Продолжение следует.