Цыганы шумною толпой по... Сицилии кочуют

16 января мы посетили новый спектакль Израильской оперы. В нем объединены две одноактные оперы: "Алеко"Рахманинова по поэме Пушкина "Цыганы"и "Сельская честь"Масканьи по новелле Дж. Верги. Ни ту, ни другую на сцене я не видела.

Поют, как обычно, замечательно.

Музыка, конечно, прекрасная, у Рахманинова более бледная, у Масканьи более яркая, более профессионально уверенная. Оба композитора во время сочинения были молоды (19 лет и 26 соответственно). В обеих операх есть жемчужины, популярные номера, слушая которые невозможно остаться равнодушным: хорошо известная ария Алеко и знаменитое интермеццо в "Сельской чести", основанное на мелодии дуэта Сантуццы и Туридду.

Так что в основном внимание привлекла постановка, режиссура. Она оригинальна (режиссер Джоан Антон Реки).
Изо всех сил режиссер старается подчеркнуть однотипность драмы, вероятно, имея в виду, что измена и убийство из ревности - вечный сюжет. Для этого цыганский табор он расположил на главной площади итальянского городка, перед церковью и между домами типичной итальянской архитектуры (в либретто: Берег реки. Кругом разбросаны шатры из белого и пестрого холста. Направо — шатер Алеко и Земфиры. В глубине — телеги, завешанные коврами. Кое-где разведены костры, варится ужин в котелках. )

Мало того: уже в первом акте видим действующих лиц второго! Справа на сцене трактир, и трактирщики - не кто иные, как Сантуцца и Туридду! Туридду (персонаж "Сельской чести") спаивает Алеко, неоднократно подливая ему спиртное! Без смеха это воспринимать невозможно, хотя в музыке разыгрывается трагедия; а простодушный зритель, не знающий наизусть Пушкина, видит, что Алеко попросту пьян (режиссер заставляет его пошатываться после выпитого. Как будто недостаточно быть опьяненным болью от измены и мук ревности!)

Режиссер демонстрирует нам все, что он знает о цыганах. Цыгане, по его мнению, торгуют и гадают на картах. Поэтому "странное"желание Рахманинова дать в опере пару танцев режиссер полностью игнорирует. В то время, как оркестр играет танцы, на сцене происходит торговля, продавцы не двигаются, покупатели немного двигаются, разумеется, совершенно не в соответствии с никакой музыкой (на танцорах сэкономили, что ли?).
Чем торгуют? Цветами, овощами и фруктами, картинами в рамках.



Появляется неведомая Рахманинову гадалка. Она предсказывает измену жены не только Алеко, но и Сантуцце (как мы помним, персонажи Масканьи присутствуют и в первом акте). Туридду и Лола начинают флиртовать и сговариваться о встрече еще в опере Рахманинова, Сантуцца от боли заламывает руки.

Алеко (Йонуц Паску) и играл, и пел превосходно. В конце его проникновенной, страстной арии (Вся негой, страстью полна, Прильнув ко мне, в глаза глядела... И что ж? Земфира неверна! Моя Земфира охладела!) я не смогла удержаться от слез. Не успела я расчувствоваться и утереть слезы, как вторая валторна начала зверски фальшивить. Слезы умиления и катарсиса высохли сами собой.



Молодой цыган - Валентин Дитюк - обладатель богатого, бархатного голоса - пел великолепно. К сожалению, в сцене убийства его комплекция, выражаясь политкорректно, вызвала улыбку (он упал навзничь, животом кверху, позже его перевернули ничком).



Финальный хор, где цыгане изгоняют из своих рядов убийцу, вызвал ассоциации с современностью. Мгновенно здоровое общество среагировало на насилие.

Мы дики, нет у нас законов,
Мы не терзаем, не казним.
Не нужно крови нам и стонов,
Но жить с убийцей не хотим.



Во втором действии декорации оказались более чем уместны: действие тут происходит в Италии. Освещение постоянно менялось, и вид сцены поражал красотой. Удачной находкой оказалось освещение из церковной двери, оно получилось в виде колокола (дополнительная метафора).



Музыка Масканьи гораздо более захватывающая и стремительная, и игра и пение артистов были на высоте (несколько слабее других был исполнитель роли Туридду, Сергей Поляков).
Режиссер выявил смысл названия оперы - «Сельская честь» (Cavalleria rusticana). С самого начала становится ясно, что Сантуцца обесчещена. Она ложится на паперть и все жительницы городка осмеивают ее. Измена жениха для нее равносильна смерти. К счастью, перед финальным поединком Туридду наказывает матери отнестись к Сантуцце как к его вдове.

Был когда-то анекдот. Фильмы делятся на три категории по финансированию. В крупнобюджетном в случае катастрофы прямо на экране происходит взрыв, который показывают крупным планом. В среднебюджетном фильме взрыв происходит вдалеке, слышен только звук. В малобюджетном на экране появляется человек, который рассказывает, что тут вот рядом произошёл взрыв.
Так вот опера Масканьи в этом смысле малобюджетная. Никто никого не режет, не закалывает и не стреляет на сцене. Вбегает посланец с известием, что все умерли. Тут же звучит настолько шаблонная, ходульная музыка драматического окончания (захлебывающиеся хроматические нисходящие квартоли и минорные аккорды в быстром темпе с боем литавр), что весь трагизм полностью нивелируется.