Сегодня печальная годовщина трагических событий у Вильнюсского Дома печати и Телебашни. Погибли 14 человек, ранены 702, из них от пуль 52 человека. Мы сидели дома у телевизоров с маленькими детьми и с ужасом наблюдали за тем, как в Дом печати врываются советские солдаты, крушат все на своем пути, и как дикторы Телецентра остаются на своих местах до последней минуты. Когда из эфира они исчезли, оставались в прямой трансляции видеокамеры в коридорах...
Перепишу частично свой старый пост.
Рассказ глазами очевидца
Горбачевская перестройка, начатая в 1986 году, долго не воспринималась в Литве как серьезная возможность для осуществления политических изменений. Уже вовсю в Ленинграде и Москве печатались ранее запрещенные книги и исторические материалы, а я писала дяде в Екатеринбург: «Чувствуется ли у вас какая-либо перестройка? У нас в Литве ничего не происходит». Литовцы воспринимали нового советского вождя как еще одну куклу – поговорит и перестанет. «Мели, Емеля, твоя неделя!» Дядя ответил мне, что у них на Урале также не чувствуется никаких изменений. Гласность? Полноте! О Чернобыльской аварии мы узнали спустя неделю, уже после первомайской демонстрации, и только потому, что радиоактивные осадки выпали в Норвегии. Уже наступило лето, а люди продолжали оставаться в неведении: есть ли посаженные в мае на огородах овощи, собирать ли грибы и т.д.
Но постепенно огромная имперская махина раскачалась. В Литве так же стали печатать правду. Какая правда интересовала людей, какая правда замалчивалась? О массовых арестах, многотысячных высылках крестьян, духовенства и интеллигенции при захвате страны в 1940 году, о «добровольном» присоединении балтийских стран к СССР, о пакте Молотова-Риббентропа и его секретных протоколах.
Впервые частично демократическим путем проведенные в 1989 году выборы в Верховный Совет СССР и съезд народных депутатов стали сенсацией. Страна не отрывалась от телевизоров, транслировавших в прямом эфире выступления делегатов: они (не все, некоторые подхалимажничали) говорили правду! Выступал А.Д.Сахаров. Выступили и делегаты из Литвы. Не помню, кто именно из литовских делегатов сформулировал вопрос о парадоксе слов гимна СССР «Союз нерушимый республик свободных». Видимо, это был профессор Вильнюсского университета. Он сказал, что хочет дать домашнее задание съезду: подумать, могут ли быть республики свободными, если они соединены в нерушимый союз.
Балтийский путь
23 августа 1989 года в 19 часов в ознаменование 50-летия печально известного преступного сговора Молотова – Риббентропа 2-2,5 миллиона людей из трех прибалтийских республик, взявшись за руки, выстроились в одну шестисоткилометровую линию от Башни Германа в Таллине до Башни Гедиминаса в Вильнюсе. Это называлось Балтийский путь, и было протестом против советской оккупации балтийских стран.
9 ноября 1989 года пала Берлинская стена. «Процесс пошёл»…
Литовский Саюдис («со-движение») вначале назывался Литовское со-движение за Перестройку. В его инициативную группу входили наши педагоги: редактор газеты «Известия Саюдиса» Арвидас Юозайтис, мастер спорта международного класса, чемпион по плаванию, красавец, почти ровесник, но уже кандидат философских наук, преподавал нам философию (сколько в его лекциях было марксизма – можете себе представить). Витаутас Ландсбергис преподавал историю музыки пианистам, а у нас, музыковедов, вел лекторскую практику (мне предложил подготовить лекцию о Высоцком), был педагогом по специальности моей подруги.
Мы зачитывались газетами Саюдиса («Республика», «Возрождение»). На митинге в парк Вингис 9 июля 1988 г присутствовало 100 тысяч человек.
Воодушевление народа было необыкновенным.
В марте 1990 года СССР собиралась менять конституцию, в частности, пункт об условиях союза республик (видимо, в Кремле сделали домашнее задание литовского профессора). Веры в справедливость советской власти быть не могло. Следовало воспользоваться конституционной возможностью и заявить о выходе из СССР. Это было сделано 11 марта 1990 года. Накануне произошло первое заседание впервые демократически избранного Верховного совета Лит.ССР. 11 марта его Председателем был избран В. Ландсбергис (91 голосов против 38), и Верховный совет констатировал незаконность присоединении Литвы к СССР и провозгласил Акт о восстановлении независимой Литвы.
В это время я с маленькими детьми была у мамы в Ленинграде. Слушая по радио последние известия, я услышала и эту новость. Со следующего дня я стала прислушиваться, не скажут ли о новостях из Литвы в рубрике «Новости из-за рубежа». Но они по-прежнему шли в очень лаконичном изложении (как будто ничего не произошло) в новостях о событиях в СССР. Предстояли еще дни испытаний.
Поняв, что литовцы настроены серьезно, и пытаясь объяснить нам, что без России мы не проживем, Горбачев начал экономическую блокаду. Сократились поставки газа, топлива. По ТВ стали объяснять, как экономить газ. Нужно зажигать газ, когда кастрюля уже стоит на плите, закрывать ее крышкой и не переваривать пищу. Зажигать свет только в той комнате, где сейчас находишься. Зажигать мотор автомобиля, чтобы его прогреть, на минимальное количество времени. На спусках с холмов ехать с выключенным мотором, по инерции. На остановках перед светофором выключать моторы. Все это мы дисциплинированно выполняли, и воздух в столице стал чище. Он стал совсем чистым, когда остановилось производство и повысились цены на тот же газ, бензин и электричество. Стало слышно пение птиц. Но это уже было после достижения независимости.
Зимой 1990-1991 года отопление в квартирах было минимальным. В консерватории играть на рояле было невозможно: мы сидели там в варежках и перчатках, мерзлыми руками играть нельзя. Мы шутили, что тот, кто выживет в эту зиму, закалится на всю жизнь.
С лета 1990 года по дорогам Литвы стали ездить танки. Мы ехали с дачи из Меркине в Вильнюс и увидели на лесной дороге большую колонну, направлявшуюся к столице. На полной скорости доехав до ближайшего телефона-автомата, муж позвонил в отделение Саюдиса, чтобы сообщить об этом. Его поблагодарили, сказали, что уже знают.
В январе 1991 года военная угроза усилилась. 8 января на военный аэропорт в Шяуляй приземлились 30 военных самолетов с десантниками. 9 января с самого утра над Вильнюсом кружили военные вертолеты. Недалеко от нашего общежития 11 января среди бела дня советский танк въехал на противоположную полосу движения улицы и перевернул грузовик, шофер грузовика скончался. На следующий день бронетранспортер переворачивает таким же образом легковой автомобиль в Каунасе.
Горбачев ставит Ландсбергису ультиматум. Ландсбергис пытается с ним связаться, но ему отвечают, что «Горбачев обедает».
11 января десантники врываются в диспетчерскую железной дороги, останавливается железнодорожный транспорт. Люди оказываются запертыми в остановившихся вагонах. Жители поселков, прилегающих к железной дороге, ходят кормить пассажиров, в том числе – детей из Чернобыля, застрявших в поезде около Новой Вильни.
В общежитиях университета и консерватории, где мы жили, стали устраивать облавы: искали дезертиров, уклоняющихся от службы в советской армии, причем хватали всех подряд (приказ Горбачева от 4 января 1991 г.). 7 января министр обороны СССР Язов предупредил В. Ландсбергиса, что специальная парашютная дивизия прибывает в Литву для силового набора юношей в советскую армию. Мы с мужем и маленькими детьми ходили ночевать в соседние частные дома, нас, все понимая, приютили несколько раз местные жители.
Прогремело дело Артура Сакалаускаса: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B5%D0%BB%D0%BE_%D0%A1%D0%B0%D0%BA%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%83%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%81%D0%B0
Он застрелил шестерых сослуживцев, насиловавших и пытавших его на глазах у уголовников, которых его взвод сопровождал к местам заключения. Один из этих уголовников рассказал, что таких издевательств, как над Артуром, он в своей среде не видывал.
17 января началась война в Персидском заливе, что отвлекло внимание мировой общественности от событий в Литве.
9 февраля был проведен референдум, в котором участвовали 84,3 % жителей Литвы. 90,4 % высказались за то, чтобы Литва стала независимой демократической республикой.
11 февраля член НАТО Исландия признала Литовское государство. Мировое признание Литва получила после августовского (1991) путча в Москве.
Перепишу частично свой старый пост.
Рассказ глазами очевидца
Горбачевская перестройка, начатая в 1986 году, долго не воспринималась в Литве как серьезная возможность для осуществления политических изменений. Уже вовсю в Ленинграде и Москве печатались ранее запрещенные книги и исторические материалы, а я писала дяде в Екатеринбург: «Чувствуется ли у вас какая-либо перестройка? У нас в Литве ничего не происходит». Литовцы воспринимали нового советского вождя как еще одну куклу – поговорит и перестанет. «Мели, Емеля, твоя неделя!» Дядя ответил мне, что у них на Урале также не чувствуется никаких изменений. Гласность? Полноте! О Чернобыльской аварии мы узнали спустя неделю, уже после первомайской демонстрации, и только потому, что радиоактивные осадки выпали в Норвегии. Уже наступило лето, а люди продолжали оставаться в неведении: есть ли посаженные в мае на огородах овощи, собирать ли грибы и т.д.
Но постепенно огромная имперская махина раскачалась. В Литве так же стали печатать правду. Какая правда интересовала людей, какая правда замалчивалась? О массовых арестах, многотысячных высылках крестьян, духовенства и интеллигенции при захвате страны в 1940 году, о «добровольном» присоединении балтийских стран к СССР, о пакте Молотова-Риббентропа и его секретных протоколах.
Впервые частично демократическим путем проведенные в 1989 году выборы в Верховный Совет СССР и съезд народных депутатов стали сенсацией. Страна не отрывалась от телевизоров, транслировавших в прямом эфире выступления делегатов: они (не все, некоторые подхалимажничали) говорили правду! Выступал А.Д.Сахаров. Выступили и делегаты из Литвы. Не помню, кто именно из литовских делегатов сформулировал вопрос о парадоксе слов гимна СССР «Союз нерушимый республик свободных». Видимо, это был профессор Вильнюсского университета. Он сказал, что хочет дать домашнее задание съезду: подумать, могут ли быть республики свободными, если они соединены в нерушимый союз.
Балтийский путь
23 августа 1989 года в 19 часов в ознаменование 50-летия печально известного преступного сговора Молотова – Риббентропа 2-2,5 миллиона людей из трех прибалтийских республик, взявшись за руки, выстроились в одну шестисоткилометровую линию от Башни Германа в Таллине до Башни Гедиминаса в Вильнюсе. Это называлось Балтийский путь, и было протестом против советской оккупации балтийских стран.
9 ноября 1989 года пала Берлинская стена. «Процесс пошёл»…
Литовский Саюдис («со-движение») вначале назывался Литовское со-движение за Перестройку. В его инициативную группу входили наши педагоги: редактор газеты «Известия Саюдиса» Арвидас Юозайтис, мастер спорта международного класса, чемпион по плаванию, красавец, почти ровесник, но уже кандидат философских наук, преподавал нам философию (сколько в его лекциях было марксизма – можете себе представить). Витаутас Ландсбергис преподавал историю музыки пианистам, а у нас, музыковедов, вел лекторскую практику (мне предложил подготовить лекцию о Высоцком), был педагогом по специальности моей подруги.
Мы зачитывались газетами Саюдиса («Республика», «Возрождение»). На митинге в парк Вингис 9 июля 1988 г присутствовало 100 тысяч человек.
Воодушевление народа было необыкновенным.
В марте 1990 года СССР собиралась менять конституцию, в частности, пункт об условиях союза республик (видимо, в Кремле сделали домашнее задание литовского профессора). Веры в справедливость советской власти быть не могло. Следовало воспользоваться конституционной возможностью и заявить о выходе из СССР. Это было сделано 11 марта 1990 года. Накануне произошло первое заседание впервые демократически избранного Верховного совета Лит.ССР. 11 марта его Председателем был избран В. Ландсбергис (91 голосов против 38), и Верховный совет констатировал незаконность присоединении Литвы к СССР и провозгласил Акт о восстановлении независимой Литвы.
В это время я с маленькими детьми была у мамы в Ленинграде. Слушая по радио последние известия, я услышала и эту новость. Со следующего дня я стала прислушиваться, не скажут ли о новостях из Литвы в рубрике «Новости из-за рубежа». Но они по-прежнему шли в очень лаконичном изложении (как будто ничего не произошло) в новостях о событиях в СССР. Предстояли еще дни испытаний.
Поняв, что литовцы настроены серьезно, и пытаясь объяснить нам, что без России мы не проживем, Горбачев начал экономическую блокаду. Сократились поставки газа, топлива. По ТВ стали объяснять, как экономить газ. Нужно зажигать газ, когда кастрюля уже стоит на плите, закрывать ее крышкой и не переваривать пищу. Зажигать свет только в той комнате, где сейчас находишься. Зажигать мотор автомобиля, чтобы его прогреть, на минимальное количество времени. На спусках с холмов ехать с выключенным мотором, по инерции. На остановках перед светофором выключать моторы. Все это мы дисциплинированно выполняли, и воздух в столице стал чище. Он стал совсем чистым, когда остановилось производство и повысились цены на тот же газ, бензин и электричество. Стало слышно пение птиц. Но это уже было после достижения независимости.
Зимой 1990-1991 года отопление в квартирах было минимальным. В консерватории играть на рояле было невозможно: мы сидели там в варежках и перчатках, мерзлыми руками играть нельзя. Мы шутили, что тот, кто выживет в эту зиму, закалится на всю жизнь.
С лета 1990 года по дорогам Литвы стали ездить танки. Мы ехали с дачи из Меркине в Вильнюс и увидели на лесной дороге большую колонну, направлявшуюся к столице. На полной скорости доехав до ближайшего телефона-автомата, муж позвонил в отделение Саюдиса, чтобы сообщить об этом. Его поблагодарили, сказали, что уже знают.
В январе 1991 года военная угроза усилилась. 8 января на военный аэропорт в Шяуляй приземлились 30 военных самолетов с десантниками. 9 января с самого утра над Вильнюсом кружили военные вертолеты. Недалеко от нашего общежития 11 января среди бела дня советский танк въехал на противоположную полосу движения улицы и перевернул грузовик, шофер грузовика скончался. На следующий день бронетранспортер переворачивает таким же образом легковой автомобиль в Каунасе.
Горбачев ставит Ландсбергису ультиматум. Ландсбергис пытается с ним связаться, но ему отвечают, что «Горбачев обедает».
11 января десантники врываются в диспетчерскую железной дороги, останавливается железнодорожный транспорт. Люди оказываются запертыми в остановившихся вагонах. Жители поселков, прилегающих к железной дороге, ходят кормить пассажиров, в том числе – детей из Чернобыля, застрявших в поезде около Новой Вильни.
В общежитиях университета и консерватории, где мы жили, стали устраивать облавы: искали дезертиров, уклоняющихся от службы в советской армии, причем хватали всех подряд (приказ Горбачева от 4 января 1991 г.). 7 января министр обороны СССР Язов предупредил В. Ландсбергиса, что специальная парашютная дивизия прибывает в Литву для силового набора юношей в советскую армию. Мы с мужем и маленькими детьми ходили ночевать в соседние частные дома, нас, все понимая, приютили несколько раз местные жители.
Прогремело дело Артура Сакалаускаса: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B5%D0%BB%D0%BE_%D0%A1%D0%B0%D0%BA%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%83%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%81%D0%B0
Он застрелил шестерых сослуживцев, насиловавших и пытавших его на глазах у уголовников, которых его взвод сопровождал к местам заключения. Один из этих уголовников рассказал, что таких издевательств, как над Артуром, он в своей среде не видывал.
17 января началась война в Персидском заливе, что отвлекло внимание мировой общественности от событий в Литве.
9 февраля был проведен референдум, в котором участвовали 84,3 % жителей Литвы. 90,4 % высказались за то, чтобы Литва стала независимой демократической республикой.
11 февраля член НАТО Исландия признала Литовское государство. Мировое признание Литва получила после августовского (1991) путча в Москве.