Гайдн - один из наиболее коварных композиторов. Казалось бы, его музыка проста, легка, в чем же трудность?
Вот в этом-то и трудность. Все чувствуют, каким должен быть Бетховен, каким Моцарт, а в чем суть гайдновского мировосприятия? Как сыграть Гайдна, чтобы сразу было слышно - это Гайдн, а не Скарлатти, не Чимароза!
У Гайдна в сонатах мы часто видим ворох тем, ворох мотивов, мелодий, которые возникают по театральной, а не по симфонической логике. Это разнохарактерные персонажи, появляюшиеся один за другим, вступающие во взаимодействие, которых Гайдн описывает скорее не с психологической, а с внешней стороны - как они двигаются, как "разговаривают друг с другом" (не с нами). Может быть, поэтому Прокофьев, которому нередко было интереснее, как персонаж ходит, чем что он чувствует, тяготел больше к Гайдну, чем к Моцарту или Бетховену.
Итак, перед нами театр со множеством персонажей.
В классицистском театре был закон единства места, времени и действия. В музыке это проявляется через единство метроритмики. На протяжении части нельзя менять темп, недопустимы рубато (где это не отмечено автором). Единая пульсация несмотря на множество разнохарактерных мотивов обязательна. Они нанизываются на единый темп, на единый пульс.
Единый темп, постоянство пульсации.
Простота характеров, не добавлять ничего своего, не привносить себя, играть только то, что в нотах, не осложнять психологичностью, тут ее нет.
Выслушать каждую ноту, осознав ее функцию (годится для любого композитора, но как мало исполнителей составляют себе за труд этим заняться. Для Гайдна, у которого так мало нот, каждая ценна втройне).
Педаль - минимальная.
Подборка сонат Гайдна в исполнении Нади Райзенберг, Артура Бальзама, Вальтера Клина.
Последняя соната Гайдна в исполнении Александра Лубянцева, которого в 2005 году не пропустили на второй тур конкурса Рубинштейна, хотя на первом туре он был одним из лучших.
Вот в этом-то и трудность. Все чувствуют, каким должен быть Бетховен, каким Моцарт, а в чем суть гайдновского мировосприятия? Как сыграть Гайдна, чтобы сразу было слышно - это Гайдн, а не Скарлатти, не Чимароза!
У Гайдна в сонатах мы часто видим ворох тем, ворох мотивов, мелодий, которые возникают по театральной, а не по симфонической логике. Это разнохарактерные персонажи, появляюшиеся один за другим, вступающие во взаимодействие, которых Гайдн описывает скорее не с психологической, а с внешней стороны - как они двигаются, как "разговаривают друг с другом" (не с нами). Может быть, поэтому Прокофьев, которому нередко было интереснее, как персонаж ходит, чем что он чувствует, тяготел больше к Гайдну, чем к Моцарту или Бетховену.
Итак, перед нами театр со множеством персонажей.
В классицистском театре был закон единства места, времени и действия. В музыке это проявляется через единство метроритмики. На протяжении части нельзя менять темп, недопустимы рубато (где это не отмечено автором). Единая пульсация несмотря на множество разнохарактерных мотивов обязательна. Они нанизываются на единый темп, на единый пульс.
Единый темп, постоянство пульсации.
Простота характеров, не добавлять ничего своего, не привносить себя, играть только то, что в нотах, не осложнять психологичностью, тут ее нет.
Выслушать каждую ноту, осознав ее функцию (годится для любого композитора, но как мало исполнителей составляют себе за труд этим заняться. Для Гайдна, у которого так мало нот, каждая ценна втройне).
Педаль - минимальная.
Подборка сонат Гайдна в исполнении Нади Райзенберг, Артура Бальзама, Вальтера Клина.
Последняя соната Гайдна в исполнении Александра Лубянцева, которого в 2005 году не пропустили на второй тур конкурса Рубинштейна, хотя на первом туре он был одним из лучших.