Только что услышала по радио на иврите (радиостанция классической музыки):
Русские композиторы 19 века основывали свою музыку на народных мелодиях, которые никак не могли сочетаться с европейской гармонией и принципами композиции. Поэтому они писали не общепринятые на Западе многочастные симфонии, а симфонические поэмы. Так поступил Чайковский в первых своих симфониях (?). Но уже четвертую он пишет в обычной 4=хчастной форме. Славянская избыточность, преувеличенность чувств была чужда Западу, и музыка Чайковского казалась непонятной. Поэтому в музыковедении 20 века Чайковского считали недоучкой, просто не получившим достаточного профессионального образования. Послушайте 4-ю симфонию Чайковского. Это программная музыка, но ее программа абстрактна. В ней фигурирует тема судьбы, противостоящая человеку.
Просто непонятно, как этого недоучку, музыка которого так непонятна, пригласили открыть вновь построенный Карнеги-Холл (1891).
Русские композиторы 19 века основывали свою музыку на народных мелодиях, которые никак не могли сочетаться с европейской гармонией и принципами композиции. Поэтому они писали не общепринятые на Западе многочастные симфонии, а симфонические поэмы. Так поступил Чайковский в первых своих симфониях (?). Но уже четвертую он пишет в обычной 4=хчастной форме. Славянская избыточность, преувеличенность чувств была чужда Западу, и музыка Чайковского казалась непонятной. Поэтому в музыковедении 20 века Чайковского считали недоучкой, просто не получившим достаточного профессионального образования. Послушайте 4-ю симфонию Чайковского. Это программная музыка, но ее программа абстрактна. В ней фигурирует тема судьбы, противостоящая человеку.
Просто непонятно, как этого недоучку, музыка которого так непонятна, пригласили открыть вновь построенный Карнеги-Холл (1891).