Почти рождественская история.

http://ya-exidna.livejournal.com/368957.html

…если вы сейчас скажете, что я не люблю родину и всякое такое, то я вообще не буду рассказывать.




Я, знаете ли, очень давно живу и разговоров этих досыта наслушался. И в Париже, и здесь. И всё понимаю про эту пресловутую любовь. К родине-то. Или к ещё какой абстрактной хрени. Вы сами-то откуда? впрочем, неважно… я вам про себя скажу: столько лет прожил в Париже, всяких людей повидал. И тех, кому стыдно признаться, что он турок, и тех, кто уж такой весь из себя гордый, что турок, ни дать ни взять сам папаша Ататюрк на лихом коне. А потом всегда получается, что лучше всех те, кто вообще не думает, турок он или кто… Мераль, например.
Дивная женщина была, изумительная… то есть она и сейчас, наверно, просто я-то уже давно не там. Совсем парижанка: и одевалась так, и речь, и всё, и сына так растила. Чисто француженка, не отличишь... впрочем, образованных никогда не отличишь. Я своей-то говорю… да, вы же не знаете: моя покойная жена у Мераль работала, убиралась там, гладила, то-сё. Мераль в Стамбуле родилась, а учиться её в Париж послали, она умная невозможно, вечно с книжками иностранными, ну я своей-то и говорю: смотри, учись, мы-то с тобой люди простые, но нам детей вот как растить надо, чтоб хоть они в Европе своими стали… что? вот уж не знаю, красивая или нет… просто – особенная.

А моя в платке да в шароварах. Так до смерти и ходила, мне, говорит, ни ты, ни твой Париж не указ, моя мать так одевалась, и бабка, и я так буду, а Мераль-ханым твоей, говорит,  полная воля, только грех это – так-то жить. А по мне так самый грех – лицемерие, вот что. Мераль никогда не притворялась, настоящая была, а то наши ведь как: в Париже живут, а в мечеть таскаются, как байрам(1) – так давай чтобы всё по-нашему, как в родной деревне, в махалле(2) , тьфу.
Мне вообще-то в Париже казалось, что я Турцию люблю… нет, вы не подумайте, я и сейчас её люблю, а в Измире и вообще хорошо: море и дышать можно, но… чёрт разберёт эту любовь: мне все в нашем кафе говорят, мол, ты, дед, родину не любишь, как будто и не турок совсем. И про низкопоклонство всякое... махалле, сами знаете.
А мне так-то ничего, я же сам сюда вернулся на старости лет: жена очень хотела, не прижилась она в Европе, плакала, тосковала… но я всё мечтал, чтобы сын… они же с сыном Мераль, почитай, вместе росли, дружили очень. Мераль их везде водила, в лувры всякие, моего в ту же школу пристроила, мы-то сами никогда бы, хотя зарабатывал я прилично. Как братья росли: и по-турецки, и по-французски, и по-немецки выучились, в университет поступили, всю Европу объездили – а мой теперь молится по пять раз в день, посты соблюдает, жена у него в тюрбане… родину очень любит, угу.
Отца стыдится, а родину любит.
В Париже стыдился, что турок, а тут гордится, что в Европе вырос и что мусульманин… вот такая любовь.

Да, я вообще-то про любовь собирался, а на другое сбиваюсь. Но надо же по порядку, чтоб вы поняли… вы когда выходите? вот и хорошо, успею рассказать.
Мы, значит, с женой-покойницей вернулись, она в старую свою махаллехотела, чтоб, мол, всё как у людей. Мечтала, чтоб соседки, родня вокруг, посиделки всякие, чай, сладости, ковры во дворе мыть, байрамы чтоб праздновать… а по мне самый лучший байрам – Ноэль(3). Самый-самый.
Я как в Европу-то приехал, как раз зима была. Холодно, но красота такая вокруг, музыка, украшено всё, сверкает-сияет, в любые чудеса поверишь! У Мераль всегда ёлку красивую ставили, мальчишкам подарки… я в Ноэль-баба(4) наряжался… да нет, это сейчас у меня борода, тогда-то если б и была, то чёрная, мне белую приклеивали, а теперь да… меня в махаллевсе так и зовут – «Ноэль-баба». Смеются. Не нравится им, как я одеваюсь, и борода не такая… да это вам понятно, что хорошее пальто, что кашемир и трость дорогая, а нашим дедам в кафе я «чужой», «француз» и «Ноэль-баба».
Ну я сюда и езжу – здесь дышать можно. Да не в море дело, я же вам про свободу.
Тут, где народ образованный, можно свободно дышать.
И как декабрь, так на меня такая тоска наваливается: иногда думаю – может, позвонить в Париж да поехать? Может, ей сторож нужен или шофёр… это я про Мераль… а хотел-то про любовь, да.

Очень я люблю, когда Рождество.
И перед новым годом у меня тоска – ну я и езжу подышать. В «Агоре» (знаете, торговый центр-то?) на первом этаже этот магазинчик… там я и дышу. Как будто Париж: старинные такие игрушки, ёлки пушистые, тёмные, полумрак, музыка, свечи… словами-то и не расскажешь, но умеют они – тот самый там дух, вот я и хожу, дышу, вспоминаю… каждый день езжу. Там ко мне уж привыкли, хотя сперва подозрительно смотрели: что, мол, тут этот дед бродит, но у меня вид-то солидный, я там пару раз прикупил кое-чего, девочкам-продавщицам говорю: я, мол, Ноэль-баба. Смеются… но хорошо так, не как наши в махалле.
Теперь-то у меня и дома всегда ёлка, и гирлянды, и колокольчики… жена не любила, но её три года уж нет, и ко мне детишки наши любят забежать, в нашей деревне такого не увидишь, а тут сказка. Рождество – самая красивая сказка.
Я вам так скажу: мне вот лично без разницы, Христос ли родился, или кто, я и в мечеть давно не хожу, и с богом-аллахом, коли есть он где, уж как-нибудь договорюсь, но нельзя детей сказки лишать. При чём тут родина, Турция, Европа, вера всякая… главное-то – любовь и красота.
А ещё я вам вот что скажу: если кто весь мир любит, тот и родину свою любит, а у кого в душе на весь мир любви не хватает, тот уж за свой угол цепляется – я, мол, его люблю, а остальных имею право ругать. А я вот и Париж люблю, и Турцию люблю, и дом свой люблю, и одна любовь другой не мешает… но я не об этом.

В магазине сегодня история вышла. Про любовь.
Вы будете смеяться, но я решил купить себе красный колпак. Чтоб, значит, детям веселее. Им ко мне не велят ходить, но они забегают: я под ёлку конфеты кладу, игрушки простенькие, у меня деньги-то есть, я ж сколько лет за границей работал, да и пенсия… сын с невесткой внуков по-своему воспитывают, те ко мне только на байрамы, два раза в год… чужой я им… ладно, что ж поделать. Ну я и думаю: хоть деревенским детишкам радость. Мераль тоже всегда… и сыну тогда нравилось. И что его отец – Ноэль-баба, нравилось, это уж потом он весь из себя мусульманин стал… интересно, если бы Мераль узнала, что я купил красный колпак, чтоб как тогда… или тоже сказала бы, что я на старости лет из ума выжил? Нет, ей бы понравилось, засмеялась бы… в общем, иду я со своим колпаком к кассе.
Медленно так иду, чтоб надышаться.
Остановился у большой гирлянды: она почти как ёлка, и вроде как чуть снегом присыпана, покрашена так, а по ней вышитые кружевные ангелы… и музыка такая… колокольчиковая… аж слёзы навернулись, я на них слаб стал, плачу иногда, когда никто не видит. Всё-таки жизнь почти прошла, и как начнёшь вспоминать… извините.
Стою с колпаком, как дурак, ангелы поют, слёзы текут – сейчас, думаю, успокоюсь и выйду.

Тут этот тип и появился. Или раньше был, но молчал, не знаю.
Я, говорит, у вас позавчера купил шарф, а он с дыркой. Мол, что за безобразие, продавец проверял, да подать сюда того продавца, шарф дорогущий… ему говорят: ах и ох, сейчас всё заменим, покажите ваш чек, а он: чека, мол, нету, но шарф вашей фирмы, да где тот продавец, который… видно, что ему скандала охота, бывают такие. Зовите, говорит, главного.
Приходит главный… дальше неинтересно, обычный такой скандал, с подробностями. Где тот сотрудник, который… дело не в том, кто вас обслуживал, но если у вас нет чека… а я вам говорю, что… тот продавец переведён в другой филиал… нет, вы обязаны принять меры…
И так мне противно стало, что в такой красоте, среди всего этого волшебства… понимаете, это для меня – как если бы в каком святом месте. Кому-то, наверно, так в мечети или в церкви, а мне… ну да, смешно, но в рождественском магазине. Ну, думаю, раз я Ноэль-баба, то так тому и быть.
Вышел и говорю – вежливо так, не по-деревенски, таким, знаете, культурным холодным тоном, как, бывало, муж Мераль иногда… тот весь из себя барин был, умный вроде, а такой женщины не ценил, не ладили они, а как сын подрос, она от него ушла… бей-эфенди(5), говорю, понимаете ли вы, чего именно требуете? Вы, говорю, купили дорогущий шарф, разорвали его и хотите, чтобы пострадала девушка, которой за две недели непрерывной работы платят меньше, чем он стоит? Неужели вы за такие деньги купили шарф с дыркой, не посмотрев? В жизни не поверю, что сами не проверили. А если нет, то не стоит сваливать вину на продавщицу. Тем более перед Новым годом… Ноэль, бей-эфенди, и есть Ноэль, это святое.

Понимаете, я же этих девчонок всех знаю, мне они как родные. Я сразу понял, про кого он: помню же, кто в тот день работал, да и он описывать начал: мол, вот такая девушка была, она мне его заворачивала… хорошо, её в другое место отправили, вовремя!
Вы, говорю, сами свой драгоценный шарф разорвали! Я всех здешних девушек по именам знаю, каждый день тут провожу, они над своей работой трясутся, каждую мелочь соблюдают, каждого тонкого ангела своими ручками на ёлки вешают, все эти хрупкие фонарики-свечки зажигают, а из-за ваших нелепых претензий человеку неприятности… да вдобавок перед Новым годом.
И вижу: что-то у него такое заметалось в глазах.
Да, говорит, и правда… простите-извините – это он менеджеру ихнему, не мне – был неправ, погорячился, с новым годом. И нет его. Ну, я свой колпак оплатил, мне все: спасибо, что я их от этого противного типа избавил, что бывают же такие клиенты, не то, что вы, дорогой наш Ноэль-баба… мне через одну выходить, я быстренько дорасскажу!

Побродил я там ещё, песни послушал, порадовался, выхожу – а он и подскакивает ко мне… я его даже не сразу узнал: другое лицо, как подменили парня. И молодой ведь совсем: в магазине-то в полумраке старше казался... или мне сквозь слёзы, не знаю уж. В общем, он.
Извините, пожалуйста, говорит, и всякое такое. Я, говорит, понял, что вы всё поняли! Вы, наверно, сам Санта-Клаус и есть, вы должны мне помочь! Ну, слово за слово… где да где тот филиал, да как девушку зовут, да жить без неё не могу!
Представляете? Это у него любовь такая, оказывается.
Увидел, влюбился, ходил вокруг да около, шарф дорогущий купил… только решился познакомиться – а её и нету!
Чем, спрашиваю, шарф-то порезал? Ножом, говорит, прям тут и порезал, в том магазине и посуда есть, и всё. Очень удобно, говорю. Ты, говорю ему, сейчас пойди и менеджеру скажи правду: чтобы никто о той девушке ничего плохого не думал. А потом я тебе скажу, как зовут и где искать… раз уж жить без неё не можешь. Если повезёт, будете потом тот порезанный шарфик хранить да смеяться…
Вот так я сегодня был настоящий Ноэль-баба.
Как когда-то в Париже, когда сын ещё во всё это верил и любил Рождество… с праздниками вас, счастливого нового года, выходить мне тут… я вот думаю: может, позвонить Мераль и с новым годом поздравить? Всё-таки Ноэль… самое волшебное время. Самый лучший байрам, кто мне что в махаллени говори.     

1.Махалле (тур.) – небольшой район города или посёлка со своими обычаями, где все друг друга знают – со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами.
2.Байрам (тур.) - праздник
3.Ноэль – от французского слова «Рождество», так в Турции иногда называют новогодние праздники.
4.Ноэль-баба (тур.) – Дед Мороз (или Санта-Клаус), баба (тур.) – отец, папа.
5. Бей-эфенди (тур.) - вежливое обращение к незнакомому человеку.