Весна тревоги нашей. Интервью с А. Сокуровым

- Иногда мне кажется, что идеологическая цензура гораздо легче по сравнению с цензурой “продюсерской”. В политической цензуре всегда есть вариативность — ты можешь придумать ходы, как обойти запреты, создать новые пространства в драматургии. А когда ты работаешь с чистой экономикой, многие художественные процессы душатся вмешательством денег. Сегодня главный и самый жестокий цензор в культуре — это общество плохо образованных, непросвещенных людей.

— Общественно-политическая обстановка в России влияет на стилистику в кино?

— Как и во всем мире. Да, уходят сюжеты нежные, человеческие, про взаимопонимание людей. Появляется больше сюжетов, где люди неврастеничные, находятся в пограничном состоянии, в истерике. Нет произведений идиллического характера, хотя нам Святыми книгами велено показывать людям любовь.

Людей с радикальными мусульманскими настроениями становится все больше, а они, как правило, неврастеничные, гиперактивные и безжалостные.

— Вам со своими взглядами комфортно жить в России?

— Мне тяжело. Иногда целыми неделями у меня ощущение, будто я существую в жестяном гробу. Я исполнен тревоги за будущее своей родины. Каждый политический поступок в России вызывает у меня сердечную боль, и иногда я боюсь умереть от того, что не смогу пережить внутреннего предчувствия того, что ожидает страну.
Целиком: http://m.nv.ua/publications/vesta-trevogi-nashey-rossiyskiy-kinorezhisser-aleksandr-sokurov-rasskazal-o-konflikte-vnutri-rossiyskogo-obshchestva-43482.html