Текст может оскорблять чувства верующих
Вторая книга Юлии Латыниной называется «Христос с тысячью лиц. Историческое расследование». Краткая аннотация на обороте переплета так же мало говорит о книге, как и название. По прочтении книг часто кажется, что рецензент, чьи слова на обложке, и ты прочли две совершенно разные книги. На самом деле – по моему скромному мнению дилетанта – это книга о зарождении христианства, об истории его возникновения, причинах зарождения и путях распространения. Тема более чем огромная и важная. Тысячи лиц Христа как-то не высветились, но зато постепенно становится понятно, как реконструировался иудаизм и как эта реконструкция (реформы, если хотите) привели к возникновению христианства и ислама.
![]()
![]()
Вторая книга написана гораздо более доступным языком, чем первая, «Иисус», которая показалась мне – за отсутствием глубоких базовых знаний – нагромождением страшных, кровавых фактов. Здесь важные выводы повторяются (даже слишком часто), и это прекрасно. Здесь гораздо чаще попадаются разговорные обороты современной речи, и это тоже облегчает восприятие материала и придает энергии тексту.
Уже первая книга показывает нам воинственность новой секты иудаизма, из которой развилось христианство, по своему поведению – банды головорезов, естественно, борющихся за свободу своего народа против владычества Рима.
Во второй книге рассказывается, как распространялось учение этой секты, сколько этих сект было, как они назывались, чем отличались, что составляло ядро веры, чем она отличалась от ортодоксального иудаизма и что роднило ее с домонотеистическим иудаизмом.
В противоположность официальным утверждениям Латынина показывает, что христианское учение поначалу распространялось не на Запад, где его вытравливали римляне, а на Восток, где его охотно перенимали борющиеся с римлянами царства и государства. Это было логичнее: там жили люди, понимающие арамейский, там жило много евреев, там их не преследовали, а наоборот, видели в них союзников по борьбе с римлянами.
Латынина пишет, что апостолы в первую голову обращались не столько к униженным и оскорбленным, а к особам, обладающим властью, и очень успешно, и что простой народ перенимал новые верования вслед за своими царями.
Много горьких строк автор посвящает нетерпимости нового учения:
Дело в том, что глупым язычникам и не приходило в голову, что веровать в бога можно неправильно. Жрецы Зевса Боттея никогда не называли «бешеными псами» жрецов Зевса Кассиоса. А жрицы Афродиты не призывали императоров казнить жрецов Аполлона.
Не так обстояло дело с религией добра и мира, чьи приверженцы обладали абсолютной истиной. В ней то и дело заводились ужасные богохульники, понимавшие истину неправильно, и добрым христианам, любящим своих врагов, постоянно приходилось напоминать этим богомерзким псам, что если они не раскаются, то будут вертеться на сковородах в аду не хуже язычников.
Много внимания уделяется вегетарианской, часто - веганской диете сектантов (прошу прощения, речь идет о том времени, когда учение этой иудаистской секты еще не стало христианской религией, сами верующие называли себя братьями, святыми, чистыми, последователями «Пути, который ведет ввысь») и отказе от секса вплоть до самооскопления, отказе от мирского. Руководители групп обычно вели чрезвычайно аскетический образ жизни. Были и исключения, как, например, апостол Павел, который, а не Иисус, еще в первой книге был объявлен основателем Христианства.
Несколько глав книги посвящено необычайным приключениям апостолов: Фомы (по «Евангелию от Фомы» на арамейском языке и «Деяниям Фомы»), Иоанна, Филиппа, Фёклы. Во время занимательного рассказа об их странствиях Латынина знакомит нас с формами проповедования христианства: волшебством типа изгнания бесов, оживления мертвых, дарования дара речи животным, раздачей денег, обрушением Храма Артемиды Эфесской… Если проповедник умирал во время пыток, объявлялось, что он сам так хотел.
Отношение к смерти – важная составляющая зародившейся веры. Для верующих «жизнь была тюрьма, в которой все грешники спят, и только те, кто верят в Господа, бодрствуют, а смерть была пробуждением для вечной жизни. Умереть было его затаенное желание. «Ибо то, что называют смертью, есть не смерть, а освобождение от тела, и я принимаю его с радостью» [The Acts of Thomas, 13, 160, 4–5.].
Иначе говоря, Фома очень хотел стать шахидом, причем в буквальном смысле слова.
Дело в том, что арабское слово «шахид» использует общесемитский корень «ШХД» (свидетельствовать) в значении «стать мучеником». Точно такое же значение имеет греческое слово «мартус» («свидетель» в значении «мученик»). (…)
Понятно, что Фома не мог пройти мимо такой роскошной оказии исполнить свою заветную мечту».
«В раннем христианстве, - пишет Ю.Латынина, - важнейшую роль играл культ спутницы Павла, Фёклы. Фёкле были посвящены культовые места и монастыри. Неподалёку от Тарса находилось святилище св. Фёклы, окруженное бесчисленными пещерами отшельников и отшельниц.»
Фёкла была молодой и знатной красавицей в Иконие, она поддается проповедям Павла, приходит к нему в темницу и оказывается приговоренной за это к сожжению. «Имя Фёкла (Феоклея) значит по-гречески Слава Божия, и, ясен пень, что сжечь Славу Божию было так же невозможно, как распять Божее Спасение. Едва Фёклу привязывают к столбу. Как случается чудо: град и дождь тушат костер, и невредимая Фёкла воссоединяется с Павлом». Избежав еще кучи опасностей и выйдя победительницей из многочисленных казней, Фёкла облачается в мужскую одежду и отправляется по Писидии проповедовать слово Божие.
Важное место отводит автор рассказам Иосифа Флавия, сопоставляет его «Иудейские войны» с «Иудейскими древностями», расследует, отчего в них столько несовпадений и между собой, и разночтений с другими хрониками. Рассказывает она и о т. наз. «Славянском Иосифе» - древневосточнославянском переводе « Истории иудейских войн».
Захватывающим оказывается в изложении Латыниной история Иоанна Крестителя. Рассматривается его тождество с Ханохом (Енохом) и с пророком Цадоком.
Большое место в книге занимают вопросы о:
- воскресении и превращении человека в Бога. Автор указывает на различную трактовку смерти и воскресения: что казнь была иллюзией, а на самом деле казненный жив; что воскресение доступно любому человеку, постигшему Бога; что под воскресением порой понимается бессмертие души, но иудеохристиане в него не верили, а настаивали на физическом воскресении и т.п.
- о способности видеть Бога, слышать его, возноситься на небо и возвращаться с рассказами о престолах.
- о разнообразии верующих на территории Римской империи к 40-50-м годам первого века и за ее пределами.
Назореи, эльхасаиты, сапмсеи, ессеи, оссеи, сабеи, эбиониты, манихеи, кумраниты, зилоты и сикарии, терапевты, мандеи, - что их объединяло и что было у них различным?
В конце второго тома Юлия Латынина приводит нас к выводу, что Иисус существовал во плоти, был могущественным Мессией «четвертой секты», обещавшей своим членам бессмертие души, венцы на небесах и тела ангелов, благодаря чему секта достигла небывалого успеха.
Дальнейшее исследование темы ожидает нас в третьем томе.
Вторая книга Юлии Латыниной называется «Христос с тысячью лиц. Историческое расследование». Краткая аннотация на обороте переплета так же мало говорит о книге, как и название. По прочтении книг часто кажется, что рецензент, чьи слова на обложке, и ты прочли две совершенно разные книги. На самом деле – по моему скромному мнению дилетанта – это книга о зарождении христианства, об истории его возникновения, причинах зарождения и путях распространения. Тема более чем огромная и важная. Тысячи лиц Христа как-то не высветились, но зато постепенно становится понятно, как реконструировался иудаизм и как эта реконструкция (реформы, если хотите) привели к возникновению христианства и ислама.
Вторая книга написана гораздо более доступным языком, чем первая, «Иисус», которая показалась мне – за отсутствием глубоких базовых знаний – нагромождением страшных, кровавых фактов. Здесь важные выводы повторяются (даже слишком часто), и это прекрасно. Здесь гораздо чаще попадаются разговорные обороты современной речи, и это тоже облегчает восприятие материала и придает энергии тексту.
Уже первая книга показывает нам воинственность новой секты иудаизма, из которой развилось христианство, по своему поведению – банды головорезов, естественно, борющихся за свободу своего народа против владычества Рима.
Во второй книге рассказывается, как распространялось учение этой секты, сколько этих сект было, как они назывались, чем отличались, что составляло ядро веры, чем она отличалась от ортодоксального иудаизма и что роднило ее с домонотеистическим иудаизмом.
В противоположность официальным утверждениям Латынина показывает, что христианское учение поначалу распространялось не на Запад, где его вытравливали римляне, а на Восток, где его охотно перенимали борющиеся с римлянами царства и государства. Это было логичнее: там жили люди, понимающие арамейский, там жило много евреев, там их не преследовали, а наоборот, видели в них союзников по борьбе с римлянами.
Латынина пишет, что апостолы в первую голову обращались не столько к униженным и оскорбленным, а к особам, обладающим властью, и очень успешно, и что простой народ перенимал новые верования вслед за своими царями.
Много горьких строк автор посвящает нетерпимости нового учения:
Дело в том, что глупым язычникам и не приходило в голову, что веровать в бога можно неправильно. Жрецы Зевса Боттея никогда не называли «бешеными псами» жрецов Зевса Кассиоса. А жрицы Афродиты не призывали императоров казнить жрецов Аполлона.
Не так обстояло дело с религией добра и мира, чьи приверженцы обладали абсолютной истиной. В ней то и дело заводились ужасные богохульники, понимавшие истину неправильно, и добрым христианам, любящим своих врагов, постоянно приходилось напоминать этим богомерзким псам, что если они не раскаются, то будут вертеться на сковородах в аду не хуже язычников.
Много внимания уделяется вегетарианской, часто - веганской диете сектантов (прошу прощения, речь идет о том времени, когда учение этой иудаистской секты еще не стало христианской религией, сами верующие называли себя братьями, святыми, чистыми, последователями «Пути, который ведет ввысь») и отказе от секса вплоть до самооскопления, отказе от мирского. Руководители групп обычно вели чрезвычайно аскетический образ жизни. Были и исключения, как, например, апостол Павел, который, а не Иисус, еще в первой книге был объявлен основателем Христианства.
Несколько глав книги посвящено необычайным приключениям апостолов: Фомы (по «Евангелию от Фомы» на арамейском языке и «Деяниям Фомы»), Иоанна, Филиппа, Фёклы. Во время занимательного рассказа об их странствиях Латынина знакомит нас с формами проповедования христианства: волшебством типа изгнания бесов, оживления мертвых, дарования дара речи животным, раздачей денег, обрушением Храма Артемиды Эфесской… Если проповедник умирал во время пыток, объявлялось, что он сам так хотел.
Отношение к смерти – важная составляющая зародившейся веры. Для верующих «жизнь была тюрьма, в которой все грешники спят, и только те, кто верят в Господа, бодрствуют, а смерть была пробуждением для вечной жизни. Умереть было его затаенное желание. «Ибо то, что называют смертью, есть не смерть, а освобождение от тела, и я принимаю его с радостью» [The Acts of Thomas, 13, 160, 4–5.].
Иначе говоря, Фома очень хотел стать шахидом, причем в буквальном смысле слова.
Дело в том, что арабское слово «шахид» использует общесемитский корень «ШХД» (свидетельствовать) в значении «стать мучеником». Точно такое же значение имеет греческое слово «мартус» («свидетель» в значении «мученик»). (…)
Понятно, что Фома не мог пройти мимо такой роскошной оказии исполнить свою заветную мечту».
«В раннем христианстве, - пишет Ю.Латынина, - важнейшую роль играл культ спутницы Павла, Фёклы. Фёкле были посвящены культовые места и монастыри. Неподалёку от Тарса находилось святилище св. Фёклы, окруженное бесчисленными пещерами отшельников и отшельниц.»
Фёкла была молодой и знатной красавицей в Иконие, она поддается проповедям Павла, приходит к нему в темницу и оказывается приговоренной за это к сожжению. «Имя Фёкла (Феоклея) значит по-гречески Слава Божия, и, ясен пень, что сжечь Славу Божию было так же невозможно, как распять Божее Спасение. Едва Фёклу привязывают к столбу. Как случается чудо: град и дождь тушат костер, и невредимая Фёкла воссоединяется с Павлом». Избежав еще кучи опасностей и выйдя победительницей из многочисленных казней, Фёкла облачается в мужскую одежду и отправляется по Писидии проповедовать слово Божие.
Важное место отводит автор рассказам Иосифа Флавия, сопоставляет его «Иудейские войны» с «Иудейскими древностями», расследует, отчего в них столько несовпадений и между собой, и разночтений с другими хрониками. Рассказывает она и о т. наз. «Славянском Иосифе» - древневосточнославянском переводе « Истории иудейских войн».
Захватывающим оказывается в изложении Латыниной история Иоанна Крестителя. Рассматривается его тождество с Ханохом (Енохом) и с пророком Цадоком.
Большое место в книге занимают вопросы о:
- воскресении и превращении человека в Бога. Автор указывает на различную трактовку смерти и воскресения: что казнь была иллюзией, а на самом деле казненный жив; что воскресение доступно любому человеку, постигшему Бога; что под воскресением порой понимается бессмертие души, но иудеохристиане в него не верили, а настаивали на физическом воскресении и т.п.
- о способности видеть Бога, слышать его, возноситься на небо и возвращаться с рассказами о престолах.
- о разнообразии верующих на территории Римской империи к 40-50-м годам первого века и за ее пределами.
Назореи, эльхасаиты, сапмсеи, ессеи, оссеи, сабеи, эбиониты, манихеи, кумраниты, зилоты и сикарии, терапевты, мандеи, - что их объединяло и что было у них различным?
В конце второго тома Юлия Латынина приводит нас к выводу, что Иисус существовал во плоти, был могущественным Мессией «четвертой секты», обещавшей своим членам бессмертие души, венцы на небесах и тела ангелов, благодаря чему секта достигла небывалого успеха.
Дальнейшее исследование темы ожидает нас в третьем томе.