Засолили жирную селедку —
Это разумеет всяк, кто пьян.
Хорошо, что выдумали водку…
Господи, нелеп сей балаган!
Если бред все, если жизнь вся тайна,
Если смерть подстерегает нас;
Если мы до глупости случайны —
Кроме водки, что еще у нас?
Евгений Кропивницкий
1 декабря в музее "Ану"состоялась лекция искусствоведа Татьяны Савиной "Водка и селёдка. О еде в искусстве СССР от революции до распада", на материале работ Петрова-Водкина, Бориса Кустодиева, Петра Кончаловского, Ильи Машкова, Юрия Пименова и других.
Собственно, история советского натюрморта. На лекцию "Вкус фламандского натюрморта"три недели назад я не пойти не смогла (посмотрела полдюжины видео лекций на эту тему), а сюда пришла.
Татьяна Савина вышла на сцену, одетая в стиле революционных матросов.
![]()
Лектор сразу подчеркнула, что так как простой человек без религии и ее атрибутов существовать не может, новая власть заменила христианство на свою идеологию со своими атрибутами. В христианстве вино, виноградная лоза и корзина с хлебом - символы евхаристии, и рыба, известный христианский символ. Все эти предметы давно опробованы в живописи. И вот вам рыба, водка (вместо вина), хлеб и даже священный текст - газета "Правда"у советских художников.
![]()
К.С.Петров-Водкин. Селёдка. Клеёнка, масло, 1918.
И погасший взгляд ребёнка под столом с иконописными глазами и носом, с чем-то вроде нимба в верхней части головы. Красная скатерть на столе (или клеёнка).
Начала лектор с обзора стилей, существовавших в живописи к 1917 году, затем показала еще пару натюрмортов Кузьмы Сергеевича из Третьяковской галереи и Русского музея. "Петроградскую мадонну"она также отнесла к жанру натюрмортов: ведь ребенок ест, хотя пить грудное молоко ему уже не подходит по возрасту, но ведь больше ничего и нет, и у матери голодные глаза, она не хочет или не может стоять в очереди за хлебом, что у нее за спиной.
![]()
![]()
В "Утреннем натюрморте"лектор обратила наше внимание на отражение только одного яйца в самоваре, другое, по ее мнению, видимо, уже съедено. Также интересна морда собаки и отражение кота в самоваре. Возможно, собака смотрит именно на кота.
Все эти картины 1918 года, когда еду не только для натюрмортов, но и для поесть найти было крайне трудно.
Вообще, если голландские натюрморты показывают нам роскошь буржуазной жизни, то советские натюрморты поначалу показывают ее скудность. Как раз тут было бы уместно показать "Натюрморт с селёдкой" (1918) Давида Штеренберга:
![]()
В то же самое время, однако, еще был жив Борис Кустодиев, как раз в этом же году писавший свою "Купчиху за чаем". Было сказано, что это просто мечта о несбыточном, а не следование реальности. За натурщицей, соседкой с верхнего этажа, баронессой, медиком и музыкантшей, художник послал свою тощую жену, сказав, что ее саму он писать не может, слишком худа.
![]()
Вроде бы все в этом полотне - нарушение хорошего вкуса и тонкого стиля. Все чересчур, все в избытке. И наряд героини ("надела все лучшее сразу"). И чайный стол, где выпечка спорит с фруктами, а крутобокий самовар - с разрезанным арбузом. И блюдечко в руке с манерно отставленным мизинцем. И вычурный котик, и лес колоколен на заднем плане: какая навязчивая аллегория!
Но автору полотна и требовалось такое лубочное воплощение бесстыдного достатка. В промерзлом революционном Петрограде он писал мечту.
И в Петрограде, и в Европе, - повсюду картина собирала восторженные отзывы. Цветопись Кустодиева сравнивали с Тицианом, а мимику купчихи - с улыбкой Джоконды. Картиной восхищались и благочестивые консерваторы вроде художника Нестерова, и певцы революции вроде поэта Маяковского.
Больше того! Эта картина и в советское время тиражировалась достаточно часто. Ее воспроизводили на почтовых марках. И до сих пор возле этой картины в Русском музее зритель расплывается в улыбке узнавания: словно встретил давнюю знакомую - даму, приятную во всех отношениях.
Несколько слов Татьяна Савина сказала о посуде Петроградского фарфорового завода, за авторством Малевича. Когда-то я была в Русском музее на выставке этого завода, и она потрясла меня. С одной стороны, дико было видеть фарфоровые статуэтки революционных матросов, а с другой - какая красивая посуда (1923)!
![]()
Да, из этого чайника неудобно наливать чай и неудобно пить из чашек, но Малевич говорил, что мы куем-де нового человека, пусть привыкает пить так, как это удобно художнику...
![]()
А вот и священные тексты. Владимир Малагис (1902—1974). Траурный натюрморт. 1924
![]()
Владимир Ильич Малагис (Элья Гецелевич Вульф) вообще тяготел к изображению советских газет.
Тем временем лектор перешла к плакатам. Рассказала о неудаче в приучении советских граждан к гамбургерам ("горячие московские котлеты с булочкой") и о работе Ильи Машкова "Советские хлебы" (1936), для которой ему пекли все изделия на заказ, так как он работал с натуры. Единственное, чего я не поняла, как на этом "натюрморте"оказался литовский шакотис (торт с углами в виде пирамиды или ёлки без верхушки, справа от центра).
![]()
![]()
![]()
Натюрморт Ильи Машкова (1934-1936) навлек на себя критику в отходе от соцреализма, мол, тут слишком много буржуазного импрессионизма.
![]()
В 30-х годах после Голодомора необходимо было убеждать народ, что он живет сытно, прекрасно, и еда есть в изобилии. Поэтому снимали картины типа "Кубанских казаков"и писали богатые натюрморты. Татьяна Савина показала портрет-натюрморт Алексея Толстого работы П.Кончаловского. Алексей Толстой, обласканный властью, приходил к художнику с продуктами, а художник нарочно задерживал написание холста, чтобы писатель подольше приходил к нему и приносил бы чем покормить его домочадцев.
![]()
Мы можем увидеть в этом бытовом портрете не столь очевидные стороны. Перед ним стол с яствами, за ним – стена. Если отвлечься от деталей и сконцентрироваться на общем впечатлении, то можно ощутить, что Толстой словно зажат в этом узком пространстве. Перед ним – все блага жизни, за ним – выхода нет. Свернуть ему тоже некуда, - читаем у Алёны Эсауловой. И далее: Картина могла бы быть гимном гедонизму. Жаль, сам Толстой немного «не так» одет: слишком при параде, слишком подтянут, слишком официален. Даже верхняя пуговица рубашки не расстегнута, галстук не ослаблен. Да и на лице его сложно отыскать тень эпикурейства – оно задумчивое и, пожалуй, напряженное.Картина написана в 1941 году, до войны, но в эпоху, далёкую от изобилия.
Петр Кончаловский не изменял себе и после войны. Вот его картина "Пара чаю" (1946).
![]()
Традиционно: рыба (селедка), хлеб, водка, лимон, нож и вилка, необычной формы поднос, изысканный старинный чайник.
После войны большой работой для художников стала "Книга о вкусной и здоровой пище". Так я поняла Татьяну Савину, хотя иллюстрации книги - это не рисунки, а постановочная фотосъёмка праздничных и повседневных столов. Книга о вкусной и здоровой пище была первым отечественным глянцем. Глянец формирует мечту, внушает иллюзию обладания — ты видишь, и тебе кажется, что ты так живешь. Или уже очень скоро будешь так жить. Или хотя бы есть. «Приблизительно в центре стола поместите блюдо с жарким, справа и слева от жаркого — блюда с рыбой или птицей. Между блюдами расположите бутылки с винами и кувшины с соками или водой. Соусники с подливой расставьте в нескольких местах в зависимости от величины стола и количества ужинающих», — глава «Сервировка стола» достойна кисти фламандских живописцев. Напомню: на дворе 1936-39 годы, Ахматова уже практически написала «Реквием».
![]()
Лакировщиком действительности был Ю.Пименов. Посмотрите на его картину "Новый год". 1949. В прихожей телефон. Значит, квартира значительного лица. Неудивительно, что гости в лисьих шубах и забывают в прихожей даже мандарины.
![]()
Во времена оттепели сахарный сталинский соцреализм сменился на новый. Вот что пишет Александр Майсурян в своем блоге: ...в 1950-е наступила следующая эпоха — оттепель. И одним из её знамений стала новая ступень искренности на живописном холсте. Вот революционный натюрморт эпохи «оттепели», черное на черном:
![]()
Андрей Васнецов (1924—2009). Натюрморт с чёрной курицей. 1955
"Натюрморт с водкой, селедкой"и газетой Е. Мельникова (1970) перенести в ЖЖ не удалось, но таких картин много, очень много, они собраны НАПРИМЕР, ТУТ. Эта популярнейшая тема для натюрмортов (и еще и с газетой) привлекала как представителей официального соцреализма, так и нонконформистов. Среди последних - знаменитый Оскар Рабин с его "Правдой"и "Неправдой".
Натюрморт с рыбой и газетой "Правда" (1968)
![]()
![]()
В позднем советском искусстве водка и селедка воспринимаются уже не как скудность пищевого ассортимента, а как привычный, единственно знакомый и потому желанный рацион.
Шумилкин Анатолий Андреевич. "Мечта пролетария". 1989
![]()
![]()
А в постсоветскую эпоху водка и селедка воспринимаются как ностальгия по тем временам, когда не надо было ничего выбирать: ели что было, получали одинаковую зарплату, жили в одинаковых квартирах с одинаковой мебелью. Но эту гламурь и слащавость я показывать не хочу, а покажу лучше работы моего любимого Владимира Любарова.
Макароны по-флотски.
![]()
Серия "Едоки"
![]()
После лекции Римма Усманова провела нас по залам музея с акцентом на натюрморты. Мое внимание привлекла работа Хайма Сутина "Кьянти с селедками"
![]()
... и работа Луи Маркусси (Louis Marcoussis) "Натюрморт с меню и содовым сифоном" (1920)
![]()
...а также рекламная панель с изображением еврейской еды разных общин.
![]()
Верхний ряд слева направо: гонди - персидская кухня; джахнун - йеменская кухня, фаршированные листья мангольда - турецкая кухня; коба хамуста - курдская кухня. Нижний ряд: хамин (чолнт) - польская кухня; пельмени - русская кухня; бахш (зеленый плов) - бухарская кухня; маакуда - марокканская кухня; кускус - триполитанская кухня.
Всем приятного аппетита, а лекция - жаль, что была столь конспективна.
Это разумеет всяк, кто пьян.
Хорошо, что выдумали водку…
Господи, нелеп сей балаган!
Если бред все, если жизнь вся тайна,
Если смерть подстерегает нас;
Если мы до глупости случайны —
Кроме водки, что еще у нас?
Евгений Кропивницкий
1 декабря в музее "Ану"состоялась лекция искусствоведа Татьяны Савиной "Водка и селёдка. О еде в искусстве СССР от революции до распада", на материале работ Петрова-Водкина, Бориса Кустодиева, Петра Кончаловского, Ильи Машкова, Юрия Пименова и других.
Собственно, история советского натюрморта. На лекцию "Вкус фламандского натюрморта"три недели назад я не пойти не смогла (посмотрела полдюжины видео лекций на эту тему), а сюда пришла.
Татьяна Савина вышла на сцену, одетая в стиле революционных матросов.
Лектор сразу подчеркнула, что так как простой человек без религии и ее атрибутов существовать не может, новая власть заменила христианство на свою идеологию со своими атрибутами. В христианстве вино, виноградная лоза и корзина с хлебом - символы евхаристии, и рыба, известный христианский символ. Все эти предметы давно опробованы в живописи. И вот вам рыба, водка (вместо вина), хлеб и даже священный текст - газета "Правда"у советских художников.
К.С.Петров-Водкин. Селёдка. Клеёнка, масло, 1918.
И погасший взгляд ребёнка под столом с иконописными глазами и носом, с чем-то вроде нимба в верхней части головы. Красная скатерть на столе (или клеёнка).
Начала лектор с обзора стилей, существовавших в живописи к 1917 году, затем показала еще пару натюрмортов Кузьмы Сергеевича из Третьяковской галереи и Русского музея. "Петроградскую мадонну"она также отнесла к жанру натюрмортов: ведь ребенок ест, хотя пить грудное молоко ему уже не подходит по возрасту, но ведь больше ничего и нет, и у матери голодные глаза, она не хочет или не может стоять в очереди за хлебом, что у нее за спиной.
В "Утреннем натюрморте"лектор обратила наше внимание на отражение только одного яйца в самоваре, другое, по ее мнению, видимо, уже съедено. Также интересна морда собаки и отражение кота в самоваре. Возможно, собака смотрит именно на кота.
Все эти картины 1918 года, когда еду не только для натюрмортов, но и для поесть найти было крайне трудно.
Вообще, если голландские натюрморты показывают нам роскошь буржуазной жизни, то советские натюрморты поначалу показывают ее скудность. Как раз тут было бы уместно показать "Натюрморт с селёдкой" (1918) Давида Штеренберга:
В то же самое время, однако, еще был жив Борис Кустодиев, как раз в этом же году писавший свою "Купчиху за чаем". Было сказано, что это просто мечта о несбыточном, а не следование реальности. За натурщицей, соседкой с верхнего этажа, баронессой, медиком и музыкантшей, художник послал свою тощую жену, сказав, что ее саму он писать не может, слишком худа.
Вроде бы все в этом полотне - нарушение хорошего вкуса и тонкого стиля. Все чересчур, все в избытке. И наряд героини ("надела все лучшее сразу"). И чайный стол, где выпечка спорит с фруктами, а крутобокий самовар - с разрезанным арбузом. И блюдечко в руке с манерно отставленным мизинцем. И вычурный котик, и лес колоколен на заднем плане: какая навязчивая аллегория!
Но автору полотна и требовалось такое лубочное воплощение бесстыдного достатка. В промерзлом революционном Петрограде он писал мечту.
И в Петрограде, и в Европе, - повсюду картина собирала восторженные отзывы. Цветопись Кустодиева сравнивали с Тицианом, а мимику купчихи - с улыбкой Джоконды. Картиной восхищались и благочестивые консерваторы вроде художника Нестерова, и певцы революции вроде поэта Маяковского.
Больше того! Эта картина и в советское время тиражировалась достаточно часто. Ее воспроизводили на почтовых марках. И до сих пор возле этой картины в Русском музее зритель расплывается в улыбке узнавания: словно встретил давнюю знакомую - даму, приятную во всех отношениях.
Несколько слов Татьяна Савина сказала о посуде Петроградского фарфорового завода, за авторством Малевича. Когда-то я была в Русском музее на выставке этого завода, и она потрясла меня. С одной стороны, дико было видеть фарфоровые статуэтки революционных матросов, а с другой - какая красивая посуда (1923)!
Да, из этого чайника неудобно наливать чай и неудобно пить из чашек, но Малевич говорил, что мы куем-де нового человека, пусть привыкает пить так, как это удобно художнику...
А вот и священные тексты. Владимир Малагис (1902—1974). Траурный натюрморт. 1924
Владимир Ильич Малагис (Элья Гецелевич Вульф) вообще тяготел к изображению советских газет.
Тем временем лектор перешла к плакатам. Рассказала о неудаче в приучении советских граждан к гамбургерам ("горячие московские котлеты с булочкой") и о работе Ильи Машкова "Советские хлебы" (1936), для которой ему пекли все изделия на заказ, так как он работал с натуры. Единственное, чего я не поняла, как на этом "натюрморте"оказался литовский шакотис (торт с углами в виде пирамиды или ёлки без верхушки, справа от центра).
Натюрморт Ильи Машкова (1934-1936) навлек на себя критику в отходе от соцреализма, мол, тут слишком много буржуазного импрессионизма.
В 30-х годах после Голодомора необходимо было убеждать народ, что он живет сытно, прекрасно, и еда есть в изобилии. Поэтому снимали картины типа "Кубанских казаков"и писали богатые натюрморты. Татьяна Савина показала портрет-натюрморт Алексея Толстого работы П.Кончаловского. Алексей Толстой, обласканный властью, приходил к художнику с продуктами, а художник нарочно задерживал написание холста, чтобы писатель подольше приходил к нему и приносил бы чем покормить его домочадцев.
Мы можем увидеть в этом бытовом портрете не столь очевидные стороны. Перед ним стол с яствами, за ним – стена. Если отвлечься от деталей и сконцентрироваться на общем впечатлении, то можно ощутить, что Толстой словно зажат в этом узком пространстве. Перед ним – все блага жизни, за ним – выхода нет. Свернуть ему тоже некуда, - читаем у Алёны Эсауловой. И далее: Картина могла бы быть гимном гедонизму. Жаль, сам Толстой немного «не так» одет: слишком при параде, слишком подтянут, слишком официален. Даже верхняя пуговица рубашки не расстегнута, галстук не ослаблен. Да и на лице его сложно отыскать тень эпикурейства – оно задумчивое и, пожалуй, напряженное.Картина написана в 1941 году, до войны, но в эпоху, далёкую от изобилия.
Петр Кончаловский не изменял себе и после войны. Вот его картина "Пара чаю" (1946).
Традиционно: рыба (селедка), хлеб, водка, лимон, нож и вилка, необычной формы поднос, изысканный старинный чайник.
После войны большой работой для художников стала "Книга о вкусной и здоровой пище". Так я поняла Татьяну Савину, хотя иллюстрации книги - это не рисунки, а постановочная фотосъёмка праздничных и повседневных столов. Книга о вкусной и здоровой пище была первым отечественным глянцем. Глянец формирует мечту, внушает иллюзию обладания — ты видишь, и тебе кажется, что ты так живешь. Или уже очень скоро будешь так жить. Или хотя бы есть. «Приблизительно в центре стола поместите блюдо с жарким, справа и слева от жаркого — блюда с рыбой или птицей. Между блюдами расположите бутылки с винами и кувшины с соками или водой. Соусники с подливой расставьте в нескольких местах в зависимости от величины стола и количества ужинающих», — глава «Сервировка стола» достойна кисти фламандских живописцев. Напомню: на дворе 1936-39 годы, Ахматова уже практически написала «Реквием».
Лакировщиком действительности был Ю.Пименов. Посмотрите на его картину "Новый год". 1949. В прихожей телефон. Значит, квартира значительного лица. Неудивительно, что гости в лисьих шубах и забывают в прихожей даже мандарины.
Во времена оттепели сахарный сталинский соцреализм сменился на новый. Вот что пишет Александр Майсурян в своем блоге: ...в 1950-е наступила следующая эпоха — оттепель. И одним из её знамений стала новая ступень искренности на живописном холсте. Вот революционный натюрморт эпохи «оттепели», черное на черном:
Андрей Васнецов (1924—2009). Натюрморт с чёрной курицей. 1955
"Натюрморт с водкой, селедкой"и газетой Е. Мельникова (1970) перенести в ЖЖ не удалось, но таких картин много, очень много, они собраны НАПРИМЕР, ТУТ. Эта популярнейшая тема для натюрмортов (и еще и с газетой) привлекала как представителей официального соцреализма, так и нонконформистов. Среди последних - знаменитый Оскар Рабин с его "Правдой"и "Неправдой".
Натюрморт с рыбой и газетой "Правда" (1968)
В позднем советском искусстве водка и селедка воспринимаются уже не как скудность пищевого ассортимента, а как привычный, единственно знакомый и потому желанный рацион.
Шумилкин Анатолий Андреевич. "Мечта пролетария". 1989
А в постсоветскую эпоху водка и селедка воспринимаются как ностальгия по тем временам, когда не надо было ничего выбирать: ели что было, получали одинаковую зарплату, жили в одинаковых квартирах с одинаковой мебелью. Но эту гламурь и слащавость я показывать не хочу, а покажу лучше работы моего любимого Владимира Любарова.
Макароны по-флотски.
Серия "Едоки"
После лекции Римма Усманова провела нас по залам музея с акцентом на натюрморты. Мое внимание привлекла работа Хайма Сутина "Кьянти с селедками"
... и работа Луи Маркусси (Louis Marcoussis) "Натюрморт с меню и содовым сифоном" (1920)
...а также рекламная панель с изображением еврейской еды разных общин.
Верхний ряд слева направо: гонди - персидская кухня; джахнун - йеменская кухня, фаршированные листья мангольда - турецкая кухня; коба хамуста - курдская кухня. Нижний ряд: хамин (чолнт) - польская кухня; пельмени - русская кухня; бахш (зеленый плов) - бухарская кухня; маакуда - марокканская кухня; кускус - триполитанская кухня.
Всем приятного аппетита, а лекция - жаль, что была столь конспективна.