Поздравляю всех причастных!
![]()
↧
С Международным днем пианиста!
↧
Открытие сезона в Израильской опере
Не успели мы отплеваться от нелепой постановкичудесной оперы Беллини "Монтекки и Капулетти", которая прошла у нас в августе, как вот уже новое открытие сезона и, забыв о своих страданиях, я мгновенно приобрела билеты на оперу Моцарта "Волшебная флейта". Беллини в Ленинграде не ставили, а Моцарта я видела сто лет назад еще в Кировском театре с К. Плужниковым в роли Тамино.
Купив билеты, я прочла анонс и обомлела.
Спектакль, в котором сошлись дух немого кино, атмосфера берлинского кабаре 1920-х, изощренного безумия сюрреалистической анимации, был первоначально поставлен в 2012 году в "Komische Oper"в Берлине, а в Тель-Авиве он будет показан с 4 по 15 ноября. Зрителям предстоит увидеть авангардный мультимедийный проект выдающегося режиссера-экспериментатора, руководителя "Komische Oper"Барри Коски, нашумевшую инсценировку оперы Моцарта, созданную Коски в сотрудничестве со сценографами – художником Полом Барреттом и Сьюзан Андрейд из британского театрального коллектива "1927".
Снова новаторство, снова какая-то анимация и авангард. Однако моя подруга, побывавшая на премьере 4 ноября, спектакль расхвалила, и я успокоилась.
![]()
Памина и Папагено
Постановка действительно заслуживает аплодисментов.
Гнетущее впечатление неминуемого краха цивилизации, которую не спасет ни разум, ни творчество, ни искусство, охватившее меня после просмотра шедевра Л. Висконти, сменилось ощущением неизбежного торжества того же самого разума ("Мудрость, Искусство, Труд" - декларативно было написано на плакатах), как результата готовности пройти все испытания и заслужить простое человеческое счастье - обрести пару, создать семью и почувствовать себя победителем над всеми искушениями.
![]()
Тамино посреди белой стены на крошечной выдвижной панели.
Музыка, как водится, исполнена прекрасно. Вообще много особенностей этой оперы соблюдено. Это сказочное представление, это представление со страшилками и юмором, это философская история - все это создается сценографией. Музыке нисколько не противоречит. Есть ли синтез искусств - сомневаюсь. Но состыковано прекрасно.
Жанр зингшпиля даже не противоречит различного рода посторонним музыкальным вставкам, в смысле, введению в оперу двух популярных фортепианных фантазий Вольфганга Амадея, ре и до минор (спасибо, что не Шумана и не Гершвина). Причем именно они безупречно постановочно оформлены.
Понятно, что цель режиссера-постановщика - дать слушателю интересное зрелище. С этой задачей Барри Коски и Сьюзан Андрейд справились на все сто. И при этом почти все было прекрасно состыкованос музыкой Моцарта. Запутанный и многослойный сюжет "Волшебной флейты"был подан ясно и доступно. На экране не только мелькала анимация, но и в некоторых важных для действия местах было черным по белому написано, что происходит. Вместо декораций - анимация. Зрелищно.
![]()
Перед зрителями белый экран, он же белая стена, на которую проецируются движущиеся со страшной скоростью рисунки, множество рисунков. В стене выдвигающиеся панели, из них выходят действующие лица и стоя на крошечной подставке выразительно и чисто поют (я не смогла бы чисто петь, стоя в воздухе на такой высоте на таком крошечном пространстве. Но там профессионалы...). Панели выдвигаются внизу, на сцене и примерно посередине высоты сцены, чуть ниже уровня балкона. Мне кажется, что поэтому звук голоса слышен даже лучше, чем когда певцы поют внизу.
![]()
![]()
![]()
![]()
Но то, что они поют стоя на месте (неважно, на выдвижных панелях или на полу сцены), создает странный эффект: с одной стороны, на экране все мелькает, мельтешит, с другой стороны - певцы поют стоя неподвижно. Восприятию музыки это, тем не менее, не мешает, но очень утомляет глаз и нервную систему. И еще надо еще успевать читать субтитры.
![]()
Идея анимации и вся концепция оформления очень удачна. Но выполнена с избыточностью. Вдвое меньше бы этих отдельно летающих от Папагено ртов (когда ему запрещают говорить), поменьше бы и не так хищно загребающих клешней у Царицы Ночи - скелета, не так быстро бы вращающихся колесиков-частей часового механизма в другой сцене, короче, если бы все это не мельтешило, было бы лучше. Переусердствовали.
Удивило присутствие в опере анимационного черного кота как постоянно действующего персонажа. Но он сделан с таким юмором, что вполне себя оправдывает. Зачем шествие обезьян, я так и не поняла.
![]()
Бедняга Царица Ночи также стоит на большой высоте на выдвигающейся панели.
![]()
Папагено и кот
![]()
Как уже отмечали успевшие побывать на спектакле, удивляет также полное отсутствие на сцене флейты. Хорошо, что не изъяли из оркестровой партии. Но идея передана - искусство и добро побеждает зло прямо на глазах.![]()
dona_annaсчитает, что фунцкию флейты выполняли нотные строчки, летящие в нужное время в нужном направлении.
Все фотографии Лины Городецкой. Если не отображаются, рекомендую пройти по этой ссылке.Нам-то, простым смертным, фотографировать во время спектакля запрещено. Да и хочется посмотреть и послушать, а не фотографировать! Много фотографий также есть в посте Донны Анны. И там, и в посте Лины Городецкой есть также несколько прекрасных видео этой постановки.
На спектакле было очень много ивритоязычных израильтян, а не только русскоязычных, как бывало ранее. И все они с удовольствием слушали, смотрели, смеялись, явно изголодавшись по культурным развлечениям.
Праздник состоялся.
Купив билеты, я прочла анонс и обомлела.
Спектакль, в котором сошлись дух немого кино, атмосфера берлинского кабаре 1920-х, изощренного безумия сюрреалистической анимации, был первоначально поставлен в 2012 году в "Komische Oper"в Берлине, а в Тель-Авиве он будет показан с 4 по 15 ноября. Зрителям предстоит увидеть авангардный мультимедийный проект выдающегося режиссера-экспериментатора, руководителя "Komische Oper"Барри Коски, нашумевшую инсценировку оперы Моцарта, созданную Коски в сотрудничестве со сценографами – художником Полом Барреттом и Сьюзан Андрейд из британского театрального коллектива "1927".
Снова новаторство, снова какая-то анимация и авангард. Однако моя подруга, побывавшая на премьере 4 ноября, спектакль расхвалила, и я успокоилась.
Памина и Папагено
Постановка действительно заслуживает аплодисментов.
Гнетущее впечатление неминуемого краха цивилизации, которую не спасет ни разум, ни творчество, ни искусство, охватившее меня после просмотра шедевра Л. Висконти, сменилось ощущением неизбежного торжества того же самого разума ("Мудрость, Искусство, Труд" - декларативно было написано на плакатах), как результата готовности пройти все испытания и заслужить простое человеческое счастье - обрести пару, создать семью и почувствовать себя победителем над всеми искушениями.
Тамино посреди белой стены на крошечной выдвижной панели.
Музыка, как водится, исполнена прекрасно. Вообще много особенностей этой оперы соблюдено. Это сказочное представление, это представление со страшилками и юмором, это философская история - все это создается сценографией. Музыке нисколько не противоречит. Есть ли синтез искусств - сомневаюсь. Но состыковано прекрасно.
Жанр зингшпиля даже не противоречит различного рода посторонним музыкальным вставкам, в смысле, введению в оперу двух популярных фортепианных фантазий Вольфганга Амадея, ре и до минор (спасибо, что не Шумана и не Гершвина). Причем именно они безупречно постановочно оформлены.
Понятно, что цель режиссера-постановщика - дать слушателю интересное зрелище. С этой задачей Барри Коски и Сьюзан Андрейд справились на все сто. И при этом почти все было прекрасно состыкованос музыкой Моцарта. Запутанный и многослойный сюжет "Волшебной флейты"был подан ясно и доступно. На экране не только мелькала анимация, но и в некоторых важных для действия местах было черным по белому написано, что происходит. Вместо декораций - анимация. Зрелищно.
Перед зрителями белый экран, он же белая стена, на которую проецируются движущиеся со страшной скоростью рисунки, множество рисунков. В стене выдвигающиеся панели, из них выходят действующие лица и стоя на крошечной подставке выразительно и чисто поют (я не смогла бы чисто петь, стоя в воздухе на такой высоте на таком крошечном пространстве. Но там профессионалы...). Панели выдвигаются внизу, на сцене и примерно посередине высоты сцены, чуть ниже уровня балкона. Мне кажется, что поэтому звук голоса слышен даже лучше, чем когда певцы поют внизу.
Но то, что они поют стоя на месте (неважно, на выдвижных панелях или на полу сцены), создает странный эффект: с одной стороны, на экране все мелькает, мельтешит, с другой стороны - певцы поют стоя неподвижно. Восприятию музыки это, тем не менее, не мешает, но очень утомляет глаз и нервную систему. И еще надо еще успевать читать субтитры.
Идея анимации и вся концепция оформления очень удачна. Но выполнена с избыточностью. Вдвое меньше бы этих отдельно летающих от Папагено ртов (когда ему запрещают говорить), поменьше бы и не так хищно загребающих клешней у Царицы Ночи - скелета, не так быстро бы вращающихся колесиков-частей часового механизма в другой сцене, короче, если бы все это не мельтешило, было бы лучше. Переусердствовали.
Удивило присутствие в опере анимационного черного кота как постоянно действующего персонажа. Но он сделан с таким юмором, что вполне себя оправдывает. Зачем шествие обезьян, я так и не поняла.
Бедняга Царица Ночи также стоит на большой высоте на выдвигающейся панели.
Папагено и кот
Как уже отмечали успевшие побывать на спектакле, удивляет также полное отсутствие на сцене флейты. Хорошо, что не изъяли из оркестровой партии. Но идея передана - искусство и добро побеждает зло прямо на глазах.
dona_annaсчитает, что фунцкию флейты выполняли нотные строчки, летящие в нужное время в нужном направлении.Все фотографии Лины Городецкой. Если не отображаются, рекомендую пройти по этой ссылке.Нам-то, простым смертным, фотографировать во время спектакля запрещено. Да и хочется посмотреть и послушать, а не фотографировать! Много фотографий также есть в посте Донны Анны. И там, и в посте Лины Городецкой есть также несколько прекрасных видео этой постановки.
На спектакле было очень много ивритоязычных израильтян, а не только русскоязычных, как бывало ранее. И все они с удовольствием слушали, смотрели, смеялись, явно изголодавшись по культурным развлечениям.
Праздник состоялся.
↧
↧
Изощренные развлечения загнивающего Запада
Впервые в Израиле: открытый турнир по быстрым шахматам на воде
Региональный совет Мегилот Ям а-Мелах приглашает всех шахматистов страны на необычный турнир по шахматам. Турнир, который состоится 11 ноября, необычен тем, что он пройдет на Мертвом море в прямом смысле этого слова.
Десятки плавающих досок будут установлены в море на пляже Калия и шахматисты будут играть прямо на воде. Турнир предусматривает 5 туров в формате быстрых игр. До него допускаются как профессиональные шахматисты, так и любители. Общий призовой фонд 7000 шек.
![]()
Арье Коэн, глава регионального совета Мегилот: "Этот уникальный шахматный турнир отражает все самое лучшее, что может предложить наш регион – жизнерадостных, креативных, гостеприимных жителей, уникальную природу и море позитива. Мы будем рады каждому шахматисту – от начинающего до гроссмейстера. Море незабываемых впечатлений и зажигающая атмосфера гарантированы. Добро пожаловать в Мегилот Ям а-Мелах".
Записаться на турнир можно по телефону: 0522688666
ИСТОЧНИК
Региональный совет Мегилот Ям а-Мелах приглашает всех шахматистов страны на необычный турнир по шахматам. Турнир, который состоится 11 ноября, необычен тем, что он пройдет на Мертвом море в прямом смысле этого слова.
Десятки плавающих досок будут установлены в море на пляже Калия и шахматисты будут играть прямо на воде. Турнир предусматривает 5 туров в формате быстрых игр. До него допускаются как профессиональные шахматисты, так и любители. Общий призовой фонд 7000 шек.
Арье Коэн, глава регионального совета Мегилот: "Этот уникальный шахматный турнир отражает все самое лучшее, что может предложить наш регион – жизнерадостных, креативных, гостеприимных жителей, уникальную природу и море позитива. Мы будем рады каждому шахматисту – от начинающего до гроссмейстера. Море незабываемых впечатлений и зажигающая атмосфера гарантированы. Добро пожаловать в Мегилот Ям а-Мелах".
Записаться на турнир можно по телефону: 0522688666
ИСТОЧНИК
↧
Алектрион войлочный
По дороге в Эйлат я усмотрела на автозаправке занятное дерево. Дерево как дерево, а вот плоды - малина!
![]()
![]()
![]()
Понятно, что не малина, а что? Оказалось, что алектрион. И помог мне его определить каталог Галины Маламант. Она пишет: Дерево принадлежит семейству Сапиндовых, родом из Австралии, произрастает также в Юго-Восточной Азии и Микронезии.
Малораспространенное, вечнозеленое, плодовое, медленно растущее дерево высотой до 30 м, или куст.
Среди наиболее известных разновидностей Алектрионов - разнолистный, оливолистный.
В Израиле повсеместно растет Алектрион войлочный - используется как декоративное украшение улиц, скверов, парков.
Название из греческой мифологии апеллирует к тому состоянию цветков, когда они становятся похожими на петушиный гребень. Юноша Алектрион должен быть будить предававшихся любви Ареса и Афродиту до наступления солнца, но проспал и был превращен в петуха. С тех пор петухи должны возвещать миру о наступлении утра, а дерево, чьи цветы напоминают петушиные гребни, носит название Алектрион.
Войлочный потому, что опять же плоды поначалу похожи на почки вербы, как будто покрытые войлоком.
Плоды съедобны, особенно их любят птицы.
Я видела дерево только однажды, поэтому фото плодов и цветов в разных их стадиях из блога![]()
malamant:
![]()
![]()
![]()
Понятно, что не малина, а что? Оказалось, что алектрион. И помог мне его определить каталог Галины Маламант. Она пишет: Дерево принадлежит семейству Сапиндовых, родом из Австралии, произрастает также в Юго-Восточной Азии и Микронезии.
Малораспространенное, вечнозеленое, плодовое, медленно растущее дерево высотой до 30 м, или куст.
Среди наиболее известных разновидностей Алектрионов - разнолистный, оливолистный.
В Израиле повсеместно растет Алектрион войлочный - используется как декоративное украшение улиц, скверов, парков.
Название из греческой мифологии апеллирует к тому состоянию цветков, когда они становятся похожими на петушиный гребень. Юноша Алектрион должен быть будить предававшихся любви Ареса и Афродиту до наступления солнца, но проспал и был превращен в петуха. С тех пор петухи должны возвещать миру о наступлении утра, а дерево, чьи цветы напоминают петушиные гребни, носит название Алектрион.
Войлочный потому, что опять же плоды поначалу похожи на почки вербы, как будто покрытые войлоком.
Плоды съедобны, особенно их любят птицы.
Я видела дерево только однажды, поэтому фото плодов и цветов в разных их стадиях из блога
malamant:
↧
Тренируйся на кошках!
↧
↧
Небоскребы Тель Авива
Цветы в Тель Авиве? Лучше - Тель Авив в цветах!
Вид из Музея Эрец Исраэль.
![]()
![]()
ВИДЕО
![]()
![]()
Новые здания на перекрестке улиц Леонардо да Винчи и Каплан
Они же в интересном ракурсе
![]()
![]()
Правительственное здание Кирьят А-Мемшала (слева) и "Падающая башня"
![]()
Башни Азриэли со стороны Сароны в песчаную бурю.
![]()
Здание ТОИА, "со шляпой", завоевавшее приз на конкурсе современных построек, вид из Сароны тоже сегодня, в песчаную бурю.
Небоскребы Рамат Гана из Гиватаима (города, входящие в Большой Тель Авив) вечером
![]()
![]()
Вид из Музея Эрец Исраэль.
ВИДЕО
Новые здания на перекрестке улиц Леонардо да Винчи и Каплан
Они же в интересном ракурсе
Правительственное здание Кирьят А-Мемшала (слева) и "Падающая башня"
Башни Азриэли со стороны Сароны в песчаную бурю.
Здание ТОИА, "со шляпой", завоевавшее приз на конкурсе современных построек, вид из Сароны тоже сегодня, в песчаную бурю.
Небоскребы Рамат Гана из Гиватаима (города, входящие в Большой Тель Авив) вечером
↧
В музее Эрец Исраэль
10 ноября у меня неожиданно выдался выходной день, и мы быстро решили, что хотим побывать в музее Эрец Исраэль, где я была только однажды и посетила только павильон Стекла, а муж не был ни разу; кроме того, там сейчас еще проходит открывшаяся в праздник Суккот выставка фотографии, которая очень интересовала мужа. Мы провели там чудесный день. К сожалению, при переводе фотографий из мобильника в компьютер произошел сбой и 105 фото исчезли. Тем не менее осталось еще много и, главное, впечатления, которыми и спешу с вами поделиться.
![]()
Музе́й Э́рец-Исраэ́ль (англ. Eretz Israel Museum; ивр. מוזיאון ארץ ישראל) — это историко-археологический музей, расположенный в районе Тель-Авива Рамат-Авив.
Музей Эрец-Исраэль, открытый в 1953 году, имеет большую экспозицию археологических, антропологических и исторических артефактов, собранных в тематических выставочных павильонах: изделия из меди, стекла, керамики; монеты и т.д. В музее также есть планетарий.
Экспозиция «Человек и его работа» демонстрирует древние методы ткачества, помола зерна и выпечки хлеба, ювелирные украшения и глиняную посуду. На территории музея можно ознакомиться с экспозицией археологических раскопок, в ходе которых были обнаружены 12 различных культурных слоёв филистимлянского города Тель-Касилы, построенного в XI веке до н. э.
Зайдя на территорию музея, мы получили план и рекомендации, как передвигаться по выставке. Выставка ФОТОМЕНТА равномерно распределена по павильонам музея. Поэтому мы одновременно и знакомились с музеем, и осматривали выставку.
Сразу при входе в музей слева стоит под стеклом огромная пожарная машина. Я пожалела, что с нами не было внука, но дедушка тут же сфотографировал эту машину и послал ему по интернету.
![]()
Прямо перед нами возник живописный холм, на котором с одной стороны расположились скамейки и нечто, похожее на древнюю водокачку. Там была надпись, но я была так взволнована свежим воздухом и открывшимся простором, что не обследовала ее.
![]()
Уже на заднем плане этого снимка, между пальмами, заметны некие стелы. Подойдя поближе, мы залюбовались ими и фотографировали и при солнечном свете, и в сумерках.
![]()
Этот арткомплекс называется "Линия горизонта" (имеется в виду, что он располагается на уровне линии горизонта) и является стратегической точкой музея, символизируя мирное сосуществование культур и религий. На этих "пробковых башнях"изображены полумесяц, крест и шестиконечная звезда. Автор Авнер Шер, род.1951. Материал и техника: пробка, цифровые и ручные манипуляции, гравировка, печать, травление, выжигание, перфорация с ЧПУ, стальной каркас.
![]()
![]()
![]()
![]()
С этого холма вниз ведет живописная лестница, а строго на север аллея к главным павильонам музея. Пройдя по ней мимо винного пресса византийского периода (5-6 век)
![]()
мы зашли в первый павильон. Он очень обширный и посвящен деньгам (там их очень много и все красивыечто же еще может интересовать евреевбедных, измученных дороговизной израильтян). О важности денег никто не спорит. Тем более, что профессии, связанные с деньгами, считаются характерными для евреев. Дом, мебель, скот, мешки с зерном с собой не заберешь, когда начнется очередной погром и надо будет быстро уходить. А деньги забрать легче. И выменять на деньги захваченного соплеменника часто можно (распространенная веками практика). Или приобрести средства для быстрой эвакуации.
Очень интересно было посмотреть на протоденьги. Это и бусы, и чай, и табак, и соль, и даже вязаные шарфики, не говоря уже о ракушках и рогах. Все фотографии увеличиваются по клику.
![]()
![]()
![]()
Ёмкости для табака - прототип денег. Рядом с ними длинный цилиндр - ёмкость для соли - прототип денег. Какие-то шарфики/салфетки, это тоже бывшие деньги. Чай. Ракушки. Протоденьги со всех концов Земного шара. Еще хорошо,что 105 кадров у меня пропало, а то бы я вам тут выложила и древние шекели, и монеты времен Рима, Византии, Османской империи, мамлюков.
![]()
![]()
В этом павильоне располагается первая часть выставки ФОТОМЕНТА. Но лучше я расскажу вам сначала о самом музее и его постоянной экспозиции.
Второй павильон посвящен истории почты. В силу разбросанности еврейского народа по разным странам и континентам и одновременно тесным семейным отношениям, родственным привязанностям, вставал вопрос о способе связи. В почтовом павильоне находится большая почтовая машина, образцы израильских почтовых ящиков и, вероятно, филателистический раздел, но мы его почему-то не видели.
![]()
![]()
Напротив Почтового павильона располагается павильон керамики. Он оформлен весьма примечательно. Если первые два корпуса музея - это унылые бетонные коробки и снаружи, и внутри, то "Керамический"павильон снаружи выглядит бетонной коробкой, а внутри там пещеры, то ли стилизованные, то ли реставрированные. Такие пещеры в мягком средиземноморском известняке и песчанике легко вырыть, и они долгие тысячелетия служили нашим предкам жилищем, а бедуины еще совсем недавно жили в таких помещениях, некоторые до сих пор. Дома Марии и Иосифа в Назарете - то, что в этом качестве показывают туристам - это именно такиенорыпещеры.
![]()
![]()
В этом павильоне также находятся саркофаг и предметы утвари из глины. Рядом с павильоном керамики - серая, ничем не украшенная бетонная башня необычной конструкциии убогие сараи:павильон меди и павильон стекла.
![]()
В павильоне меди мы не были, а павильон стекла вновь приковал моё внимание, так как я очень люблю стеклянную посуду. Ее там много и всякой разной, старинной и современных мастеров.
![]()
Формованное стекло эллинистического периода, 4-1 вв. до н.э.. Чечевицеобразные колбы, подвешенные на шнурке бутылки паломников, кувшинчики для духов и мазей, сферические бутылочки с ручками - "банки"для воды...
![]()
Древнегреческий философ Сенека изрек: "Всякое искусство есть подражание природе".Только поэтомуВ соответствии с этими эстетическими взглядами в Средиземноморье в греко-римский период (1- 4 вв. н.э.) выдувались формы для хранения духов в виде финика, виноградины, желудя, сосновой шишки и т.д..
![]()
Этот необычный и прекрасно сохранившийся сосуд относится к небольшой группе сосудов для питья в форме рога с отверстием на заостренном конце, датированных ранне-римским периодом. Такие богато украшенные сосуды имели и культовую функцию, и использовались на праздничных мероприятиях. Рогообразные сосуды для питья были распространены во второй половине первого тысячелетия до н.э. на Среднем Востоке, особенно в Персии, найдены были в Северной Африке, Италии, Греции, Ближнем Востоке и Афганистане.
![]()
![]()
![]()
![]()
А это современная работа: Графин для вина, художник Ариэль Бар-Таль, 1960.
![]()
Золотая стеклянная панель из большого жилого комплекса на окраине Кейсарии, 6-7 век н.э., отрыта в 2005 году.
Фрагмент:![]()
![]()
![]()
![]()
Дворик перед павильоном стекла очень интересно оформлен. Выйдя из него, мы прошли к центру музейного комплекса и прогулялись по высокому его "берегу", откуда сфотографировали панорамы Тель Авива с небоскребами вдалеке, дошли до планетария, посидели в тени беседки, закусили припасами и решили спуститься вниз.
В центре музея вот такая мозаика.
![]()
Фото из интернета, автор Леонид Падруль
Так называемая «мозаика с птицами» была создана в шестом веке. Впервые мозаика была открыта в 1921 году в Бейт-Гуврине на юге страны и являлась частью пола молитвенной комнаты христианского здания. В то время он был сохранен, затем поврежден и переведен на складское хранение Управления древностей.
![]()
Мозаика большая, 3м х 4м. В отличие от других мозаик она не лежит, а стоит. На мозаике есть надпись на греческом языке, в которой говорится, что она была помещена в доме Гуврина учениками священника Ободионсав честь Иисуса учениками «Невинных и Праведников».
![]()
Полукруглое здание, кусок которого виден на этой фотографии (она из интернета), - наиболее интересный внешне корпус музея. Выставка ФОТОМЕНТА там не проходила, и мы туда не заходили. Вообще оно похоже на учебное здание. Оттуда выходили группы как после лекций.
![]()
![]()
Спустившись вниз, мы увидели два старинных здания, одно напротив другого.
![]()
За ними был спуск вниз к еще одному современному зданию, а от него уютная дорожка, по которой мы, к сожалению, не пошли. Видимо, она ведет в археологический парк.
![]()
На этом экскурсию по самому музею я прерываю и в следующий раз расскажу о выставке ФОТОМЕНТА, на которой мы побывали.
Музе́й Э́рец-Исраэ́ль (англ. Eretz Israel Museum; ивр. מוזיאון ארץ ישראל) — это историко-археологический музей, расположенный в районе Тель-Авива Рамат-Авив.
Музей Эрец-Исраэль, открытый в 1953 году, имеет большую экспозицию археологических, антропологических и исторических артефактов, собранных в тематических выставочных павильонах: изделия из меди, стекла, керамики; монеты и т.д. В музее также есть планетарий.
Экспозиция «Человек и его работа» демонстрирует древние методы ткачества, помола зерна и выпечки хлеба, ювелирные украшения и глиняную посуду. На территории музея можно ознакомиться с экспозицией археологических раскопок, в ходе которых были обнаружены 12 различных культурных слоёв филистимлянского города Тель-Касилы, построенного в XI веке до н. э.
Зайдя на территорию музея, мы получили план и рекомендации, как передвигаться по выставке. Выставка ФОТОМЕНТА равномерно распределена по павильонам музея. Поэтому мы одновременно и знакомились с музеем, и осматривали выставку.
Сразу при входе в музей слева стоит под стеклом огромная пожарная машина. Я пожалела, что с нами не было внука, но дедушка тут же сфотографировал эту машину и послал ему по интернету.
Прямо перед нами возник живописный холм, на котором с одной стороны расположились скамейки и нечто, похожее на древнюю водокачку. Там была надпись, но я была так взволнована свежим воздухом и открывшимся простором, что не обследовала ее.
Уже на заднем плане этого снимка, между пальмами, заметны некие стелы. Подойдя поближе, мы залюбовались ими и фотографировали и при солнечном свете, и в сумерках.
Этот арткомплекс называется "Линия горизонта" (имеется в виду, что он располагается на уровне линии горизонта) и является стратегической точкой музея, символизируя мирное сосуществование культур и религий. На этих "пробковых башнях"изображены полумесяц, крест и шестиконечная звезда. Автор Авнер Шер, род.1951. Материал и техника: пробка, цифровые и ручные манипуляции, гравировка, печать, травление, выжигание, перфорация с ЧПУ, стальной каркас.
С этого холма вниз ведет живописная лестница, а строго на север аллея к главным павильонам музея. Пройдя по ней мимо винного пресса византийского периода (5-6 век)
мы зашли в первый павильон. Он очень обширный и посвящен деньгам (
Очень интересно было посмотреть на протоденьги. Это и бусы, и чай, и табак, и соль, и даже вязаные шарфики, не говоря уже о ракушках и рогах. Все фотографии увеличиваются по клику.
Ёмкости для табака - прототип денег. Рядом с ними длинный цилиндр - ёмкость для соли - прототип денег. Какие-то шарфики/салфетки, это тоже бывшие деньги. Чай. Ракушки. Протоденьги со всех концов Земного шара. Еще хорошо,что 105 кадров у меня пропало, а то бы я вам тут выложила и древние шекели, и монеты времен Рима, Византии, Османской империи, мамлюков.
В этом павильоне располагается первая часть выставки ФОТОМЕНТА. Но лучше я расскажу вам сначала о самом музее и его постоянной экспозиции.
Второй павильон посвящен истории почты. В силу разбросанности еврейского народа по разным странам и континентам и одновременно тесным семейным отношениям, родственным привязанностям, вставал вопрос о способе связи. В почтовом павильоне находится большая почтовая машина, образцы израильских почтовых ящиков и, вероятно, филателистический раздел, но мы его почему-то не видели.
Напротив Почтового павильона располагается павильон керамики. Он оформлен весьма примечательно. Если первые два корпуса музея - это унылые бетонные коробки и снаружи, и внутри, то "Керамический"павильон снаружи выглядит бетонной коробкой, а внутри там пещеры, то ли стилизованные, то ли реставрированные. Такие пещеры в мягком средиземноморском известняке и песчанике легко вырыть, и они долгие тысячелетия служили нашим предкам жилищем, а бедуины еще совсем недавно жили в таких помещениях, некоторые до сих пор. Дома Марии и Иосифа в Назарете - то, что в этом качестве показывают туристам - это именно такие
В этом павильоне также находятся саркофаг и предметы утвари из глины. Рядом с павильоном керамики - серая, ничем не украшенная бетонная башня необычной конструкции
В павильоне меди мы не были, а павильон стекла вновь приковал моё внимание, так как я очень люблю стеклянную посуду. Ее там много и всякой разной, старинной и современных мастеров.
Формованное стекло эллинистического периода, 4-1 вв. до н.э.. Чечевицеобразные колбы, подвешенные на шнурке бутылки паломников, кувшинчики для духов и мазей, сферические бутылочки с ручками - "банки"для воды...
Древнегреческий философ Сенека изрек: "Всякое искусство есть подражание природе".
Этот необычный и прекрасно сохранившийся сосуд относится к небольшой группе сосудов для питья в форме рога с отверстием на заостренном конце, датированных ранне-римским периодом. Такие богато украшенные сосуды имели и культовую функцию, и использовались на праздничных мероприятиях. Рогообразные сосуды для питья были распространены во второй половине первого тысячелетия до н.э. на Среднем Востоке, особенно в Персии, найдены были в Северной Африке, Италии, Греции, Ближнем Востоке и Афганистане.
А это современная работа: Графин для вина, художник Ариэль Бар-Таль, 1960.
Золотая стеклянная панель из большого жилого комплекса на окраине Кейсарии, 6-7 век н.э., отрыта в 2005 году.
Фрагмент:
Дворик перед павильоном стекла очень интересно оформлен. Выйдя из него, мы прошли к центру музейного комплекса и прогулялись по высокому его "берегу", откуда сфотографировали панорамы Тель Авива с небоскребами вдалеке, дошли до планетария, посидели в тени беседки, закусили припасами и решили спуститься вниз.
В центре музея вот такая мозаика.
Фото из интернета, автор Леонид Падруль
Так называемая «мозаика с птицами» была создана в шестом веке. Впервые мозаика была открыта в 1921 году в Бейт-Гуврине на юге страны и являлась частью пола молитвенной комнаты христианского здания. В то время он был сохранен, затем поврежден и переведен на складское хранение Управления древностей.
Мозаика большая, 3м х 4м. В отличие от других мозаик она не лежит, а стоит. На мозаике есть надпись на греческом языке, в которой говорится, что она была помещена в доме Гуврина учениками священника Ободионсав честь Иисуса учениками «Невинных и Праведников».
Полукруглое здание, кусок которого виден на этой фотографии (она из интернета), - наиболее интересный внешне корпус музея. Выставка ФОТОМЕНТА там не проходила, и мы туда не заходили. Вообще оно похоже на учебное здание. Оттуда выходили группы как после лекций.
Спустившись вниз, мы увидели два старинных здания, одно напротив другого.
За ними был спуск вниз к еще одному современному зданию, а от него уютная дорожка, по которой мы, к сожалению, не пошли. Видимо, она ведет в археологический парк.
На этом экскурсию по самому музею я прерываю и в следующий раз расскажу о выставке ФОТОМЕНТА, на которой мы побывали.
↧
"Любовь и эпидемия"в Камерном театре
17 ноября мы с подругой сходили на спектакль Тель Авивского Камерного театра. Эпидемия бушует в мире немногим больше полутора лет, а уже сочинены и поставлены спектакли на эту тему. Действие происходит в гостинице для тех, кто вынужден сидеть в изоляции 13 дней. Мы увидели три сценки (в программке написано, что четыре, но пьеса идет без перерыва и нам вполне хватило трех). Жанр - комедия.
Первая сценка - молодая пара, которая беспрестанно ссорится, как в водевиле. Но деваться некуда и приходится выяснять отношения. Муж хочет провести с женой время в постели, восхищается видом из окна ("Море!"), но у нее есть к нему слишком много претензий. По ходу дела выясняется, что он нарочно заразил их короновирусом, чтобы побыть в этой гостинице...
![]()
Вторая сценка - джентльмен средних лет, вынужденный сидеть в этой гостинице, пригласил проститутку, которая (после работы) пытается его разговорить. Благодаря ей выясняется, что у него в молодости была девушка, о которой он мечтал и о которой он узнал, что она в настоящий момент разводится. Проститутка подталкивает его к тому, чтобы он ей позвонил, выясняется, что она тоже не может его забыть, и что ей срочно нужна его поддержка. Сценка не столь комичная, сколь психологическая и трогательная.
![]()
Третья сцена - острая сатира на действующего депутата Кнессета, в недавнем прошлом министра - притчи во языцех. Кто только над ней не смеялся и не вышучивал! К сожалению, я не смогла полностью оценить эту сатиру, так как в ней используется слэнг и сопоставление высокого иврита левых с косноязычным ивритом малообразованных правых депутатов. Новости на иврите я не слушаю, но это моя проблема. Зал хохотал, моя подруга угорала.
В общем, спектакль прекрасный, и хорошо владеющим ивритом, свободно ориентирующимся в израильских актуалиях жителям центра страны очень рекомендую.
Первая сценка - молодая пара, которая беспрестанно ссорится, как в водевиле. Но деваться некуда и приходится выяснять отношения. Муж хочет провести с женой время в постели, восхищается видом из окна ("Море!"), но у нее есть к нему слишком много претензий. По ходу дела выясняется, что он нарочно заразил их короновирусом, чтобы побыть в этой гостинице...
Вторая сценка - джентльмен средних лет, вынужденный сидеть в этой гостинице, пригласил проститутку, которая (после работы) пытается его разговорить. Благодаря ей выясняется, что у него в молодости была девушка, о которой он мечтал и о которой он узнал, что она в настоящий момент разводится. Проститутка подталкивает его к тому, чтобы он ей позвонил, выясняется, что она тоже не может его забыть, и что ей срочно нужна его поддержка. Сценка не столь комичная, сколь психологическая и трогательная.
Третья сцена - острая сатира на действующего депутата Кнессета, в недавнем прошлом министра - притчи во языцех. Кто только над ней не смеялся и не вышучивал! К сожалению, я не смогла полностью оценить эту сатиру, так как в ней используется слэнг и сопоставление высокого иврита левых с косноязычным ивритом малообразованных правых депутатов. Новости на иврите я не слушаю, но это моя проблема. Зал хохотал, моя подруга угорала.
В общем, спектакль прекрасный, и хорошо владеющим ивритом, свободно ориентирующимся в израильских актуалиях жителям центра страны очень рекомендую.
↧
Выставка PHOTOMENTA в музее Эрец Исраэль
По аналогии с немецкой выставкой современного искусства DOCUMENTA, проходящей в Касселе каждые пять лет с 1955 года, в Израиле теперь каждые пять лет будет проходить выставка PHOTOMENTA - выставка работ фотографов стран Средиземноморья.
Ее открытие состоялось в конце сентября этого года в музее Эрец Исраэль ("MUZA"). Маша Хинич пишет: На ней представлены различные взгляды на мир фотографов из стран Средиземноморья. Эта выставка становится своеобразным «ФотоМентаМостом» культур, людей, взглядов, стран, политических мнений. Мостом между границами и противоречиями, создавая фотовстречу – встречу МЕНТАльную, художественную и повествовательную, позволяющую познакомиться с другими, но столь близкими странами и культурами. (...) Выставка расположена в различных павильонах и галереях MUZA и даже в археологическом парке музея. Схема выставки напоминает морскую карту или рыболовную сеть, и такое сравнение не случайно: устроители выставки сравнивают расположение различных точек экспозиции с рассыпанными по карте Средиземноморья портовыми городами, а серии фотографий, представленных на выставке, сочетаются с археологическими и историческими сокровищами музея.
С основной экспозицией они сочетаются плохо, порой чисто номинально, порой и вообще никак, но и сами работы фотохудожников настолько различны, "разношёрстны", что совсем рядом поместить их тоже можно с трудом. Но несмотря на неудачное расположение экспозиции, не дающее никакой линии, никакого ритма (тема этой первой выставки заявлена как "Ритм"), есть на ней выдающиеся работы, интересные работы, сильные работы, заслуживающие уважения и вызывающие восхищение. Всего тут около трехсот фотографий и 13 видеоработ.
Наибольшее впечатление на нас, простых людей, отдаленно связанных с искусством, произвели три видеоработы.
![]()
Сцена из спектакля "Пардес"балетного ансамбля Вертиго
1. В башне, конфигурация которой так необычна, мы поднялись наверх (пешком, лифт не работал) и сели перед экраном, безостановочно транслировавшим фильм-балет "Пардес" (Цитрусовая плантация, или Фруктовый сад) балетной группы Vertigo. Этот новый балет до сих пор совершенно неизвестной мне группы потряс нас абсолютно. Так же, как и комедия "Любовь и эпидемия", он создан из реальности, так сказать, по мотивам вынужденного карантина. Шестеро персонажей после вынужденной разлуки встречаются в весеннем фруктовом саду (он же апельсиновая плантация; карантин сняли у нас весной, когда все зеленело) и приветствуют друг друга, как заключенные, впервые пробующие свободу.
![]()
Постепенно они начинают двигаться, танцевать, приходя в экстаз, а танец, как и любовь, как известно, словами не расскажешь. Тут к месту такие слова, какими воспользовался рецензент на сайте ансамбля Вертиго: преданность танцу, решимость, сосредоточенность, ни одного фальшивого или пустого жеста. Шаги похожи на танцевальные, но руки рисуют запутанные структуры, как будто они говорят на другом языке. Начало церемониальное, серьезное и размеренное. Сильные махи руками из стороны в сторону повторяются с разной интенсивностью на протяжении всего танца. Танец набирает силу и течение. Захватывающий дуэт двух танцоров - Идена Бен Шимола и Корины Фрейман, тело которых создает один общий водоворот. Танец становится бурным, он основан на качелях и волнах. Это история любви, драма любви.
Спектакль "Пардес"идет, как я понимаю, и его можно увидеть вживую.Билеты продаются. Но мы увидели его впервые именно на выставке Фотомента как видеоарт работу. А из башни, куда мы забрались, открываются чудесные виды на Тель Авив!
2. Видеоработа Per Speculum (2006 г.) Адриана Пачи, албанца, работающего в Италии, в павильоне Стекла. В начале нам показывают примерно дюжину детей. Он не хотят позировать, или хотят, позируют охотно или неохотно, камера скользит по их лицам и фигуркам, их показывают по одному и по нескольку. Все происходит ближе к закату летом в поле на опушке леса, недалеко от роскошного, раскидистого дуба-великана. Перед ними ставят зеркало и один из них стреляет по нему из рогатки. Ребятишки разбирают себе осколки и опрометью (босиком) бегут к дубу, залезают на его ветви, прячутся в них и оттуда пытаются отразить солнечный свет каждый из своего осколка.
![]()
Это красиво (хотя и задумываешься, а не наступит ли кто на остальные, более мелкие осколки зеркала, не поранится ли? В траве ведь они не видны!) и многозначно, символы хоть ложкой черпай. Во-первых, каждый из нас, хотя и не заметен, но отражает луч света, солнца, тепла, любви. Во-вторых, все вместе мы, отражая свет под определенным градусом, можем и дуб спалить, и мир осветить, и красоту создать. В-третьих, есть мнение, что Пачи снимает якобы беззаботную игру детей на холмах Южной Англии. Идиллическое (зеркальное) изображение постепенно начинает шататься. Выдумка идеального детского мира ставится под сомнение в тот момент, когда зеркало разбивается на куски после выстрела из рогатки. Меланхолическая хрупкость финальной сцены выражает фундаментальную разбитость.Иными словами, критик увидел в работе идею хрупкости мира, который так легко разбить и невозможно собрать.
Наконец, израильский искусствовед увидел в видеоработе Адриана Пачи аллегорию хрупкой детской памятии чуть ли не "недоступности полноты единения с трансцендентным"!
3. Рядом с павильоном, где разложены старинные инструменты, которыми работал человек тысячи лет назад, в нижней части музея, демонстрируется диковинное видео о некоем восточном религиозном обряде. От него тоже невозможно оторваться, так оно завораживает. Я расскажу то, что увидела я, а другие увидят что-то другое, я постою в сторонке и послушаю.
На кровати лежит изумительной красоты восточная женщина (уже интересно, но это не то, что вы подумали). Кровать находится в красивом дворце. На другой кровати в красивом лесу тоже лежит красивая женщина. И на третьей - не в лесу и не во дворце -тоже. Кто-то из них привязан к кровати веревками. Кажется, по крайней мере, двое из них рожают.
Затем собирается толпа людей и они долго куда-то идут сначала по поселку, потом по пустыне. Мужчины одеты в длинные черные платья до пят, женщины одеты по-восточному, с замотанными головами. Они несут кровать в разобранном виде. Кажется, женщина идет вместе с ними. Они приходят на берег Мертвого моря и начинают на горке на берегу копать ямку кирками. Сразу показывается вода. Яму они вырыли очень мелкую и непонятно зачем. Хоронить туда женщину они не собираются. Они ставят кровать на берег моря, женщина ложится на нее, волны набегают на кровать и постепенно уносят ее в море. Надо понимать, что рано или поздно женщина утонет. Они стоят и смотрят. Никто не возражает. В том числе и она сама.
Если это не аллегория послушания диким законам, то я китайский император.
Среди работ, занимающих половинное положение между фотографией и видеоарт, есть несколько запомнившихся, они находятся в Почтовом павильоне:
1. музыкант, играющий на струнном щипковом инструменте во дворе арабского дома. Рядом с ним сначала куча родственников и соседей, кто-то танцует под его музыку, кто-то смотрит, кто-то выглядывает из окна, затем по одному они начинают исчезать (ну, как на фотографиях сталинского времени, когда замазывали то одного репрессированного деятеля, то другого), когда все исчезают, снова по одному начинают появляться и танцевать, и так до бесконечности.
2. Фотографии некоей художницы, где на трех фотографиях сидит отец с сыном, затем только отец в той же позе, затем только сын, затем никто - по тому же типу, как в прошлом видео. Видимо, о мимолетности жизни.
Борис Брестовицкий упоминает одну из работ выставки, перформанс, называет он ее, и происходит она в Павильоне денег. Посередине павильона черными длинными плотными занавесками огорожено пространство и там звучит музыка: попеременно григорианский хорал, еврейская и мусульманская молитва. Это страшно мешает рассматривать деньги. Но внутри занавесок - перформанс. В небольшой затемненной комнате на стене висят пять телеэкранов. На них видеоизображение людей – трое мужчин и две женщины. Они молчат, просто сидят на стуле. И вдруг начинается молитва. Сначала католическая «Pater Noster» на латыни, потом – мусульманская «аль-фатиха» на арабском и потом – «шма Исраэль» (Слушай, Израиль) на иврите. По лицам людей невозможно понять – какую религию они исповедуют, так подобраны эти люди. На них не надеты предметы, по которым можно определить религиозную принадлежность. Но как только начинаются молитвы, лица людей преображаются. И ты стоишь в этой небольшой комнате, один на один с… религией, один на один с молитвой, и пытаешься понять, угадать, определить – кто из них какую молитву считает своей.
![]()
![]()
Поражает одухотворенность, еле уловимая изменчивость лиц при смене кадров.
Ну, а просто фотографии... Какие они разные! И по объектам, и по технике, и по колориту, и по смыслу...
33 фотографа из 16 средиземноморских стран: Турции, Греции, Кипра, Албании, Черногории, Боснии и Герцеговины, Хорватии, Словении, Италии, Франции, Испании, Марокко, Алжира, Туниса, Мальты, Израиля, а также фотографы из Палестинской автономии. Приведу некоторые.
1. Знаменитая итальянская фотожурналистка Летиция Батталья из Палермо известна своим циклом фотографий жертв и главарей мафии. Иногда она оказывалась на месте четырех или пяти различных убийств за один день. В 1993 году, когда прокуратура Палермо предъявила обвинение Джулио Андреотти, семь раз бывшим премьер-министром Италии, полиция обыскала архив Баттальи и нашла две фотографии 1979 года Андреотти с крупным мафиози, Нино Сальво; Андреотти отрицал, что знал его. Эти фотографии были единственным вещественным доказательством связей могущественного политика с сицилийской мафией. Потенциальное значение снимка Баттальи стало очевидным только спустя 15 лет. Снимки Летиции Баттальи о мафии широко представлены на выставке, а также снимки простых людей и улочек Палермо. Экспрессивные ее фотоработы приглашаю вас посмотреть ТУТ.
![]()
Фотожурналистка сыграла важную роль в спасении и возрождении исторического центра Палермо, работала в горсовете Палермо от Партии зеленых, занимается защитой прав женщин и заключенных.
![]()
![]()
2. Турецкий фотограф Надир Бочан (Nadir Bucan) поразил посетителей своим необыкновенным светом, простором. В его фотографиях маленькая человеческая фигурка неизменно оказывается в окружении грандиозного горного пейзажа, зимнего или летнего, под благословенным небом. Жизнеутверждающее мировосприятие художника обрушивается на зрителя, от фотографий невозможно оторваться. На выставке представлен цикл его работ "Под тенью Солнца".
![]()
Надир Бочан (Букан) в 2018 году получил докторскую степень, защитив диссертацию на тему «Изменение границ документальной фотографии: постдокументальная фотография». Он публикует академические статьи: «Вальтер Бенджамин и документальная фотография» и «Социолог с камерой: Себастьян Сальгадо». Букан живет в Турции и преподает фотографию на факультете изящных искусств Университета Van Yuzuncu Yil.
![]()
![]()
https://photos.lensculture.com/large/c05adf68-ca73-4d1f-96a0-caabb422c7da.jpg
![]()
https://photos.lensculture.com/large/01327c17-127a-465a-ad62-3642ac6b3d98.jpg
![]()
![]()
![]()
![]()
3. Франческа Пикерас, Франция, родилась в семье художников, которые дружили с Марселем Дюшаном, Маном Рэем, Сальвадором Дали. Поначалу она ходила по городу и запечатлевала следы урбанизации, уродующие окружающую среду. «Я фотографирую то, что человек строит по экономическим причинам или для войн. Люди изобрели невероятные конструкции, чтобы удовлетворить свои потребности, зачастую морально весьма сомнительные. Но моя цель не в том, чтобы осуждать. Напротив, безумие человека, его парадоксы и противоречия интересуют меня. Кульминация эстетики этих объектов для меня - когда природа берет над ними верх. Время, ржавчина и распад превращают эти конструкции в скульптуры и поэтически переписывают историю индустрии, историю человека, нашу историю," - говорит фотохудожница. На нашей выставке Франческа Пикерас представила две серии работ: затонувшие корабли и "Огонь".
![]()
![]()
![]()
![]()
4. Израильский фотограф Дор Гуэз представил серию "Полевые лилии". Когда-то у туристов и паломников на Святую землю были популярны альбомы засушенных цветов, собранных в окрестностях Иерусалима, Галилейского моря и в других местах. Основываясь на исследовании фотографий из этих гербариев в архивах Американской колонии в Иерусалиме, Гуэз создал эту свою фотосерию.
Эти изображения настолько необычны, что кажутся не снимками,они выполнены в какой-то особой технике. И, конечно, просто красивы, как красивы цветы, как красива нетронутая цивилизацией природа.
![]()
![]()
![]()
![]()
Выставка располагается по-средиземноморски хаотично и представленные темы образуют мозаику, представляя совершенно различный подход к изображаемому, подчас абсолютно несовмещаемый.
Такова наша ближневосточная обстановка. Таково современное искусство. Такова наша жизнь.
Ее открытие состоялось в конце сентября этого года в музее Эрец Исраэль ("MUZA"). Маша Хинич пишет: На ней представлены различные взгляды на мир фотографов из стран Средиземноморья. Эта выставка становится своеобразным «ФотоМентаМостом» культур, людей, взглядов, стран, политических мнений. Мостом между границами и противоречиями, создавая фотовстречу – встречу МЕНТАльную, художественную и повествовательную, позволяющую познакомиться с другими, но столь близкими странами и культурами. (...) Выставка расположена в различных павильонах и галереях MUZA и даже в археологическом парке музея. Схема выставки напоминает морскую карту или рыболовную сеть, и такое сравнение не случайно: устроители выставки сравнивают расположение различных точек экспозиции с рассыпанными по карте Средиземноморья портовыми городами, а серии фотографий, представленных на выставке, сочетаются с археологическими и историческими сокровищами музея.
С основной экспозицией они сочетаются плохо, порой чисто номинально, порой и вообще никак, но и сами работы фотохудожников настолько различны, "разношёрстны", что совсем рядом поместить их тоже можно с трудом. Но несмотря на неудачное расположение экспозиции, не дающее никакой линии, никакого ритма (тема этой первой выставки заявлена как "Ритм"), есть на ней выдающиеся работы, интересные работы, сильные работы, заслуживающие уважения и вызывающие восхищение. Всего тут около трехсот фотографий и 13 видеоработ.
Наибольшее впечатление на нас, простых людей, отдаленно связанных с искусством, произвели три видеоработы.
Сцена из спектакля "Пардес"балетного ансамбля Вертиго
1. В башне, конфигурация которой так необычна, мы поднялись наверх (пешком, лифт не работал) и сели перед экраном, безостановочно транслировавшим фильм-балет "Пардес" (Цитрусовая плантация, или Фруктовый сад) балетной группы Vertigo. Этот новый балет до сих пор совершенно неизвестной мне группы потряс нас абсолютно. Так же, как и комедия "Любовь и эпидемия", он создан из реальности, так сказать, по мотивам вынужденного карантина. Шестеро персонажей после вынужденной разлуки встречаются в весеннем фруктовом саду (он же апельсиновая плантация; карантин сняли у нас весной, когда все зеленело) и приветствуют друг друга, как заключенные, впервые пробующие свободу.
Постепенно они начинают двигаться, танцевать, приходя в экстаз, а танец, как и любовь, как известно, словами не расскажешь. Тут к месту такие слова, какими воспользовался рецензент на сайте ансамбля Вертиго: преданность танцу, решимость, сосредоточенность, ни одного фальшивого или пустого жеста. Шаги похожи на танцевальные, но руки рисуют запутанные структуры, как будто они говорят на другом языке. Начало церемониальное, серьезное и размеренное. Сильные махи руками из стороны в сторону повторяются с разной интенсивностью на протяжении всего танца. Танец набирает силу и течение. Захватывающий дуэт двух танцоров - Идена Бен Шимола и Корины Фрейман, тело которых создает один общий водоворот. Танец становится бурным, он основан на качелях и волнах. Это история любви, драма любви.
Спектакль "Пардес"идет, как я понимаю, и его можно увидеть вживую.Билеты продаются. Но мы увидели его впервые именно на выставке Фотомента как видеоарт работу. А из башни, куда мы забрались, открываются чудесные виды на Тель Авив!
2. Видеоработа Per Speculum (2006 г.) Адриана Пачи, албанца, работающего в Италии, в павильоне Стекла. В начале нам показывают примерно дюжину детей. Он не хотят позировать, или хотят, позируют охотно или неохотно, камера скользит по их лицам и фигуркам, их показывают по одному и по нескольку. Все происходит ближе к закату летом в поле на опушке леса, недалеко от роскошного, раскидистого дуба-великана. Перед ними ставят зеркало и один из них стреляет по нему из рогатки. Ребятишки разбирают себе осколки и опрометью (босиком) бегут к дубу, залезают на его ветви, прячутся в них и оттуда пытаются отразить солнечный свет каждый из своего осколка.
Это красиво (
Наконец, израильский искусствовед увидел в видеоработе Адриана Пачи аллегорию хрупкой детской памятии чуть ли не "недоступности полноты единения с трансцендентным"!
3. Рядом с павильоном, где разложены старинные инструменты, которыми работал человек тысячи лет назад, в нижней части музея, демонстрируется диковинное видео о некоем восточном религиозном обряде. От него тоже невозможно оторваться, так оно завораживает. Я расскажу то, что увидела я, а другие увидят что-то другое, я постою в сторонке и послушаю.
На кровати лежит изумительной красоты восточная женщина (
Затем собирается толпа людей и они долго куда-то идут сначала по поселку, потом по пустыне. Мужчины одеты в длинные черные платья до пят, женщины одеты по-восточному, с замотанными головами. Они несут кровать в разобранном виде. Кажется, женщина идет вместе с ними. Они приходят на берег Мертвого моря и начинают на горке на берегу копать ямку кирками. Сразу показывается вода. Яму они вырыли очень мелкую и непонятно зачем. Хоронить туда женщину они не собираются. Они ставят кровать на берег моря, женщина ложится на нее, волны набегают на кровать и постепенно уносят ее в море. Надо понимать, что рано или поздно женщина утонет. Они стоят и смотрят. Никто не возражает. В том числе и она сама.
Если это не аллегория послушания диким законам, то я китайский император.
Среди работ, занимающих половинное положение между фотографией и видеоарт, есть несколько запомнившихся, они находятся в Почтовом павильоне:
1. музыкант, играющий на струнном щипковом инструменте во дворе арабского дома. Рядом с ним сначала куча родственников и соседей, кто-то танцует под его музыку, кто-то смотрит, кто-то выглядывает из окна, затем по одному они начинают исчезать (ну, как на фотографиях сталинского времени, когда замазывали то одного репрессированного деятеля, то другого), когда все исчезают, снова по одному начинают появляться и танцевать, и так до бесконечности.
2. Фотографии некоей художницы, где на трех фотографиях сидит отец с сыном, затем только отец в той же позе, затем только сын, затем никто - по тому же типу, как в прошлом видео. Видимо, о мимолетности жизни.
Борис Брестовицкий упоминает одну из работ выставки, перформанс, называет он ее, и происходит она в Павильоне денег. Посередине павильона черными длинными плотными занавесками огорожено пространство и там звучит музыка: попеременно григорианский хорал, еврейская и мусульманская молитва. Это страшно мешает рассматривать деньги. Но внутри занавесок - перформанс. В небольшой затемненной комнате на стене висят пять телеэкранов. На них видеоизображение людей – трое мужчин и две женщины. Они молчат, просто сидят на стуле. И вдруг начинается молитва. Сначала католическая «Pater Noster» на латыни, потом – мусульманская «аль-фатиха» на арабском и потом – «шма Исраэль» (Слушай, Израиль) на иврите. По лицам людей невозможно понять – какую религию они исповедуют, так подобраны эти люди. На них не надеты предметы, по которым можно определить религиозную принадлежность. Но как только начинаются молитвы, лица людей преображаются. И ты стоишь в этой небольшой комнате, один на один с… религией, один на один с молитвой, и пытаешься понять, угадать, определить – кто из них какую молитву считает своей.
Поражает одухотворенность, еле уловимая изменчивость лиц при смене кадров.
Ну, а просто фотографии... Какие они разные! И по объектам, и по технике, и по колориту, и по смыслу...
33 фотографа из 16 средиземноморских стран: Турции, Греции, Кипра, Албании, Черногории, Боснии и Герцеговины, Хорватии, Словении, Италии, Франции, Испании, Марокко, Алжира, Туниса, Мальты, Израиля, а также фотографы из Палестинской автономии. Приведу некоторые.
1. Знаменитая итальянская фотожурналистка Летиция Батталья из Палермо известна своим циклом фотографий жертв и главарей мафии. Иногда она оказывалась на месте четырех или пяти различных убийств за один день. В 1993 году, когда прокуратура Палермо предъявила обвинение Джулио Андреотти, семь раз бывшим премьер-министром Италии, полиция обыскала архив Баттальи и нашла две фотографии 1979 года Андреотти с крупным мафиози, Нино Сальво; Андреотти отрицал, что знал его. Эти фотографии были единственным вещественным доказательством связей могущественного политика с сицилийской мафией. Потенциальное значение снимка Баттальи стало очевидным только спустя 15 лет. Снимки Летиции Баттальи о мафии широко представлены на выставке, а также снимки простых людей и улочек Палермо. Экспрессивные ее фотоработы приглашаю вас посмотреть ТУТ.
Фотожурналистка сыграла важную роль в спасении и возрождении исторического центра Палермо, работала в горсовете Палермо от Партии зеленых, занимается защитой прав женщин и заключенных.
2. Турецкий фотограф Надир Бочан (Nadir Bucan) поразил посетителей своим необыкновенным светом, простором. В его фотографиях маленькая человеческая фигурка неизменно оказывается в окружении грандиозного горного пейзажа, зимнего или летнего, под благословенным небом. Жизнеутверждающее мировосприятие художника обрушивается на зрителя, от фотографий невозможно оторваться. На выставке представлен цикл его работ "Под тенью Солнца".
Надир Бочан (Букан) в 2018 году получил докторскую степень, защитив диссертацию на тему «Изменение границ документальной фотографии: постдокументальная фотография». Он публикует академические статьи: «Вальтер Бенджамин и документальная фотография» и «Социолог с камерой: Себастьян Сальгадо». Букан живет в Турции и преподает фотографию на факультете изящных искусств Университета Van Yuzuncu Yil.
https://photos.lensculture.com/large/c05adf68-ca73-4d1f-96a0-caabb422c7da.jpg
https://photos.lensculture.com/large/01327c17-127a-465a-ad62-3642ac6b3d98.jpg
3. Франческа Пикерас, Франция, родилась в семье художников, которые дружили с Марселем Дюшаном, Маном Рэем, Сальвадором Дали. Поначалу она ходила по городу и запечатлевала следы урбанизации, уродующие окружающую среду. «Я фотографирую то, что человек строит по экономическим причинам или для войн. Люди изобрели невероятные конструкции, чтобы удовлетворить свои потребности, зачастую морально весьма сомнительные. Но моя цель не в том, чтобы осуждать. Напротив, безумие человека, его парадоксы и противоречия интересуют меня. Кульминация эстетики этих объектов для меня - когда природа берет над ними верх. Время, ржавчина и распад превращают эти конструкции в скульптуры и поэтически переписывают историю индустрии, историю человека, нашу историю," - говорит фотохудожница. На нашей выставке Франческа Пикерас представила две серии работ: затонувшие корабли и "Огонь".
4. Израильский фотограф Дор Гуэз представил серию "Полевые лилии". Когда-то у туристов и паломников на Святую землю были популярны альбомы засушенных цветов, собранных в окрестностях Иерусалима, Галилейского моря и в других местах. Основываясь на исследовании фотографий из этих гербариев в архивах Американской колонии в Иерусалиме, Гуэз создал эту свою фотосерию.
Эти изображения настолько необычны, что кажутся не снимками,они выполнены в какой-то особой технике. И, конечно, просто красивы, как красивы цветы, как красива нетронутая цивилизацией природа.
Выставка располагается по-средиземноморски хаотично и представленные темы образуют мозаику, представляя совершенно различный подход к изображаемому, подчас абсолютно несовмещаемый.
Такова наша ближневосточная обстановка. Таково современное искусство. Такова наша жизнь.
↧
↧
Средиземное море вчера, 27 ноября 2021 года
↧
Посмотрела фильм
"Семейный портрет в интерьере", 1974, Лукино Висконти, все, конечно, смотрели его. В анализ не стану вдаваться. Насколько нужно сильно играть, что зритель почти не обращает внимания на интерьер и костюмы, которые сногсшибательны, но остаются на втором плане. Впрочем, фильм настолько разноплановый и богатый, что каждый может увидеть в нем свое.
Обратила внимание на то, насколько похожей на маркизу Брумонти сделали Алису Фрейндлих в фильме "Служебный роман"после того, как та решила ухаживать за собой.
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
И даже сцену на крыше Рязанов в фильм вставил! Хотя где московская крыша и где балкон Рима со скульптурой!
Обратила внимание на то, насколько похожей на маркизу Брумонти сделали Алису Фрейндлих в фильме "Служебный роман"после того, как та решила ухаживать за собой.
И даже сцену на крыше Рязанов в фильм вставил! Хотя где московская крыша и где балкон Рима со скульптурой!
↧
Лекция о Роберте Фальке
В музее "Ану", бывший музей Диаспоры, продолжается цикл лекций искусствоведа Елены Галинской о художниках. На них я узнала о неизвестных мне или малоизвестных Утагаве Хиросиге, В.Любаровеи В.Губареве, Эгоне Шиле, Эдварде Мунке, Арчимбольдо, Джованни Болдини, Сюзанне Валадон и Морисе Утрилло, Тамаре де Лемпицкой, бабушке Мозес, Иване Генераличе и других более или менее выдающихся мастерах живописи. На этот раз темой лекции был «Роберт Фальк – классик или авангардист?"
![]()
В горах. 1916
Самый лиричный из кубистов, самый молодой из авангардистов, самый формалистический из советских художников, Роберт Фальк ассоциируется с большой живописной традицией: от эпохи Ренессанса до Сезанна. Следуя моде на тот или иной стиль, он писал в исключительно индивидуальной манере, всегда «по-фальковски», так и не вписавшись ни в европейскую богему, ни в советский соцреализм.
Став ключевой фигурой русского искусства ХХ века, Фальк оказал на него огромное влияние и связал своим творчеством Первый и Второй русские авангарды - было написано на приглашении - анонсе лекции.
![]()
У водоёма. 1943
Впервые на имя Фалька (с детства прекрасно известное многим моим френдам, выросшим в атмосфере искусства) я наткнулась в книге Дины Рубиной "Белая голубка Кордовы" (2009). Герой романа, гениальный живописец, мастерски подделывавший картины разных эпох, берется за Фалька: биография того позволяет придумать правдоподобную историю создания давно утраченной и внезапно найденной картины.
Действительно, жизнь Фалька была настолько необычна, что местонахождение всех его более 2000 картин можно и не установить: он жил в дореволюционной России, затем 10 лет во Франции и, наконец, снова в России, в Москве, в двухлетнем путешествии в Крым и Среднюю Азию и в эвакуации; его последние работы мало кто покупал, но могли получить в подарок.
Лектор начала свой рассказ с анекдота. Через 4 года после смерти художника в московском Манеже открылась выставка «ХХХ лет МОСХа», на которой побывали члены Политбюро КПСС во главе с Н.С.Хрущевым. Остановившись перед картиной "Обнаженная в кресле"Р. Фалька, Хрущев возмущенно спросил, что это такое. Позже экскурсоводы Третьяковской галереи, где сейчас хранится картина, часто рассказывали, что кто-то из присутствующих негромко подсказал: «Это «Обнаженная» Фалька». Но Хрущев не расслышал фамилию художника и еще более гневно переспросил: «Обнаженная Валька?!»«Я хотел бы спросить, женаты они или не женаты; а если женаты, то хотел бы спросить, с женой они живут или нет? Это — извращение, это ненормально, — так записаны его слова в стенограмме.
![]()
Обнаженная в кресле. 1922
Благодаря разносу Хрущева после долгих лет полузабвения художника скандальная "Обнаженная в кресле"стала его звездным часом. О художнике узнали.
Родился Роберт Рафаилович в богатой еврейской семье в Москве. В доме говорили на немецком и русском. Учился в престижной лютеранской школе Петер-Пауль-шуле, учился музыке, собирался поступать в Московскую консерваторию. Но - подарили краски, увлекся живописью. В Московском училище живописи, ваяния и зодчества Фальк учился у Л. Пастернака, В.Серова, К.Коровина. В 1909 году женился на Елизавете Сергеевне Потехиной, девушке из старинного дворянского рода, соученице по училищу, тоже художнице, много ее рисовал, вообще всю жизнь Фальк писал портреты всех своих многочисленных жен и женщин.
![]()
«Автопортрет на синем фоне», 1910
![]()
«Лиза на солнце», 1907
![]()
Лиза в розовом. 1909.
В училище Фальк сдружился с живописцами, представляющими новые революционные течения в русском искусстве — Машковым, Кончаловским, Куприным, Лентуловым и Рождественским. Эта группа художников стала основой общества «Бубновый валет», показавшей в 1910 году первую авангардную выставку в России. Фальк вспоминал: «В этот период я любил яркие контрастные сочетания, обобщённые выразительные контуры, даже подчеркивал их черной краской. В выставках «Бубнового валета» участвовали и французские художники: Пикассо, Брак, Дерен, Матисс, Руссо, Синьяк и другие.
Стиль произведений Фалька можно назвать одним из самых сдержанных среди всех авангардистов начала XX века. Он не гнался за эпатажем, свойственным почти всем членам «Бубнового валета», продолжая исследовать в новаторском искусстве психологизм, погружаясь в суть изображаемых объектов. Фальк активнее других обращался к национальному культурному наследию и экспериментировал с кубизмом, но в его случае опыты с трансформацией форм можно охарактеризовать как «лирический кубизм». Художник писал: «Я стремился сдвигами форм концентрировать эмоциональную выразительность».
![]()
Пейзаж со свиньями. 1912
Ученик Фалька художник Дмитрий Терехов рассказал, что, по Фальку, стиль вырабатывается от сильнейших художественных впечатлений, от произведений других художников; очень заметно, что на Фалька произвели впечатление К.Моне, П.Сезанн, Ван Гог, Гоген, Пикассо, Ж.Брак, а также Рембрандт и другие старые мастера. Художников "Бубнового валета"называли "Московскими сезаннистами".
![]()
Автопортрет на фоне крыш. 1909. Вверху справа: Автопортрет на фоне окна. 1916. Внизу слева: Автопортрет с завязанным ухом. 1921. Внизу справа: Автопортрет в жёлтом. 1924.
Фальк считается самым «тихим» в объединении демонстративно дерзких живописцев, но в его творческой биографии это был самый радикальный период: яркие краски, контрастные сочетания, выразительные контуры, динамичные композиции, никакого покоя. Немного примитивизма, больше кубизма — все в русле тогдашней современной европейской живописи в ее русском освоении.
![]()
Церковь в лиловом. 1912
На первой же выставке "Бубнового валета"одну из картин Фалька купили, и она вырученные деньги он (конец 1910 года) отправился в путешествие в Италию, причем от Милана до Рима шел пешком. Затем каждое лето он с семьей ездит в Крым (Коктебель, Волошин...).
![]()
Сиена. Воспоминание об Италии. 1911
![]()
Крымский пейзаж, 1915
В браке с Елизаветой Сергеевной Потехиной у Роберта Рафаиловича родился сын Валерий Романович (1916—1943), художник, график-офортист, погиб на фронте). Брак продолжался 11 лет. В 1915 году Роберт Фальк увлекается другой женщиной, Любовью Попеску, но она была замужем.
![]()
Обнаженная. 1916
В 1920 году Фальк увлекается дочкой К.С. Станиславского, Кирой Алексеевой, и переживает бурное, тяжелое, напряженное время, из-под егоперакисти выходят экспрессивные, напряженные полотна.
![]()
Красная мебель. 1920Рецензент The Art Newspaper Russia О.Кабанова назвала эту картину "сложно выстроенной, настораживающей, как "подавленная истерика". Фальк писал эту картину во время личностного кризиса в Покровском-Стрешневе — санатории для нервных больных. Он тяжело переживал вынужденный развод с первой женой.
Елизавета Сергеевна никогда не переставала ждать своего неверного мужа, так и осталась одна. А брак с Кирой Алексеевой просуществовал едва пару лет.
Фальк и Алексеева повстречались на этюдах в Бахчисарае. Кира Алексеева была прекрасной певицей (а Фальк пианистом) и, как писал сам Фальк, обладала «бешеным талантом к живописи». В конце 1920 года Роберт и Кира стали жить вместе, а год спустя у них родилась дочь Кирилла (Cyrilla Falk, 1921—2006, переводчица русской поэзии на французский язык). Однако отношения не сложились — Фальк вновь увлекается, на этот раз своей ученицей, Раисой Вениаминовной Идельсон.
![]()
«Портрет К.К.Алексеевой». 1919.
![]()
Женщина в красном лифе (Р.В.Идельсон) 1922
Раиса Идельсон (1894 — 1972), поэтесса и художница, стала третьей женой Роберта Фалька. Его пригласили преподавать в Витебск, в Школу Шагала, где он вел пленэры, там они и познакомились. В 1922 году Раиса поступила в Высшие художественно-технические мастерские (ВХУТЕМАС), и судьба привела ее на курс Роберта Фалька, который в то время был деканом живописного факультета.
![]()
Художник Юдель Пэн. Две кошечки. Портрет Раисы Идельсон. 1908
![]()
Роберт Фальк. Автопортрет с женой (Раисой Идельсон). 1923
После Октябрьской революции жизнь Фалька продолжала бить ключом, с 1918 по 1928 годы он преподавал в ГСХМ — Вхутемасе — Вхутеине (ныне МГАХИ им. Сурикова); был деканом факультета живописи, работал в Московской коллегии по делам искусства и художественной промышленности Отдела изобразительных искусств Наркомпроса. Периодически с 1921 года преподавал в Витебском художественном училище. В 1921 году стал членом объединения «Култур-лиге», созданного для развития еврейского искусства, связанного с традиционной культурой на идише, создавал театральные декорации. Однако историки искусства наблюдают в его картинах этого периода, как картины становятся все более интровертными. Их печальные герои с наклоненными головами и опущенными руками погружены в себя, а их фигуры — в темное пространство фона. Мазки у Фалька становятся все мельче и образуют сложные, мерцающие, но притушенные цветовые пятна.
![]()
Нищий. 1924
Никого этот портрет вам не напоминает? Вот, видимо, потому ...ни один музей не решился взять ее на закупку или даже в дар.
Нищий сидел в мороз на земле у стены Почтамта на Мясницкой улице, одетый в рваное тряпье, поджав под себя ноги, обмотанные грязными портянками и обутые в лапти. Возле него, опасливо озираясь, толпился народ, который привлекли страстное, обличительное остроумие и хриплые рулады сложнейшей матерщины. Нищий вдохновенно поливал матом советскую власть, которая не только его «справное хозяйство» порушила, семью разбила, по миру пустила, но и всю крестьянскую Россию-матушку раскрестьянила и на голод обрекла. Величественный и грозный, он был похож одновременно на протопопа Аввакума и затравленного волка. Фальк терпеть не мог ругательств, грубости, но необычайная форма черепа, умные, суровые и в то же время чрезвычайно молодые глаза, сильное, грубое, волевое лицо привлекли внимание художника. Фальк вынул из кармана блокнотик, который вечно носил в кармане, и стал прямо на улице, стоя, делать беглые наброски карандашом. «Художник! - зарычал нищий. - Патрет мой рисовать хочешь?» Фальк тихо произнес: «Да, очень хочу написать большую картину с Вас. Я живу здесь недалеко, напротив. Вот только как Вы доберетесь? Восьмой этаж, а лифт не работает». «А чего мне за это будет?» «Я Вам буду платить за каждый час». Нищий потребовал грандиозную по тому времени плату за позирование для «настоящей фотографии в красках», т.е. для портрета. Фальк вырвал листочек из блокнота и написал адрес, объяснил, как идти, и назначил время: «Два часа дня». Это было воскресенье.
Ровно в 14 часов раздался стук в дверь. На пороге стоял нищий, во весь рост, без костылей, весьма прилично одетый: в шубейке на меху, в шапке- ушанке, на ногах - яловые сапоги и блестящие калоши. Прямо-таки справный мужик времен нэпа. Фальк оторопел - у него был уже приготовлен и холст, и краски, но бравый вид «модели» сильно его разочаровал. Художник стал просить, чтобы «модель» предстала перед ним в первоначальном облике - в роли нищего, но «модель» долго спорила и убеждала художника, что «патрет» должен представлять ее во всей красе. В результате сошлись на том, что плату за сеанс нужно увеличить вдвое, и Фальку пришлось на нее согласиться - уж очень заинтриговал злодей художника. Нищий принес свой профессиональный «туалет» и устроился на полу в мастерской. Много рассказал он о деревне, о раскулачивании, о том, как он был тоже раскулачен и избег высылки в Сибирь, удрав в город, где изобрел выгодную «профессию» нищего. «Подают добрые люди щедро, особливо ежели браниться начнешь». Уходя, натурщик заворачивал свое тряпье в добротный мешок и обязательно присовокуплял туда что-нибудь из имущества хозяина. Фальк был рассеян, не замечал пропаж, а если и замечал, то нежелание потерять модель оказывалось сильней брезгливости - уж очень хорошо пошла работа. Писать Фальк любил долго, истово, и он стал нарочно подкладывать «нищему» то что-нибудь из провизии, то серебряные ложки и т.п. Однажды «нищий» ухитрился ухватить ящик с инструментами: щипцы для натяжки холста, молотки и другие нужные художнику принадлежности. Фальк всегда готовил все материалы заранее, очень тщательно натягивал и грунтовал холсты, строго соблюдал традиции своего цеха («Бубновый валет»). На следующий день Фальк обнаружил пропажу, но модель не явилась. Художник побежал на излюбленное место «работы» нищего, но его и днем с огнем уже найти было невозможно. Он, очевидно, перебазировался в другой район города.
Картина экспонировалась на выставках 20-х годов и имела успех. Она была закуплена нашим послом во Франции Сурицем для советского посольства в Париже. Но... как только видел картину любой посетитель (из французов), так сейчас же и «узнавал»: «Voila! Votre Lenin!»
В конце концов наше посольство обратилось к художнику с просьбой заменить картину другой, что и было сделано (Ангелина Щекин-Кротова, цит по: https://www.tg-m.ru/articles/4-2020-69/robert-falk-vot-vam-moi-lyudi).
В 1927 году Р.Фальк с Государственным еврейским театром (ГОСЕТ), где работал, едет на гастроли в Париж. Несмотря на шумный успех, Грановскому (режиссер театра и родственник Фалька) предъявляют претензии в превышении гастрольного бюджета и ставят в строку самовольный договор на гастроли в Америке; режиссер решает остаться во Франции вместе с женой. Фальки также задержались в Париже; Роберт много работал, и, как всегда — увлекался женщинами, ибо «в своих увлечениях был неудержим». Он опять встретил свою прежнюю любовь — Любовь Попеску. Раиса Идельсон решает покинуть супруга: в 1929 году она возвращается в СССР, ухаживать за больным отцом — такова была ее официальная версия.
Картины парижского периода — лучшие у Фалька. Именно в Париже он нащупал новую манеру письма, зыбкую и воздушную. Картины словно напоены весенним французским воздухом и цветочными запахами.
В парижских его холстах продолжают развиваться те качества, которые ясно наметились уже в Москве: замкнутость, камерность, самососредоточенность, богатство и тонкость цветовых отношений. Многочисленные пейзажи Парижа тают в перламутровой дымке мягких золотисто-оливковых тонов. Художника больше интересует воздух города, нежели его дома и мосты, улицы и зеленоватая вода Сены. Цельность цветовой и световоздушной среды растворяет подробности, живопись звучит скорее музыкой, чем рассказом. Интимностью, мягкой лирикой проникнуты и портретные работы, особенно женские, - чуть-чуть нарочито вытянутые, плавно очерченные фигуры: "Портрет Л. М. Эренбург" (1933-34), "Больная" (1935), "Парижанка" (1936).
![]()
Осенний Париж. 1933-34
![]()
Солнце в море. Бретань. 1934-1935
Живя во Франции, Фальк много путешествовал по Бретани, Корсике, посетил Арль и отметил, что «у Ван Гога он гораздо красивее». Парижу художник дал очень выразительную характеристику: «Это не город, а целая страна, каждый квартал — отдельный город».
![]()
Пейзаж в Эксе. 1932
![]()
Мост в Сен-Клу. 1932
![]()
Сена. Париж. 1936
В 1930-х годах сын Фалька Валерий приехал к отцу в Париж. Они работали вдвоем: Валерий увлекался живописью, и лучшего педагога, чем Фальк, ему трудно было отыскать: они ездили на этюды, участвовали в выставках. Фальк снимал чердак отеля «Сенат», где задолго до него, в студенческие годы, жил Поль Сезанн. Исследователи биографии Фалька утверждают, что в этот период у него был роман с дочерью Марины Цветаевой — Ариадной Эфрон. Благодаря знакомствам в кругах предпринимателей, эмигрировавших из России, у Фалька появились заказы и достаток. Он выставлялся — в Салоне независимых, на Осеннем Салоне, общался с Михаилом Ларионовым и Натальей Гончаровой, с Хаимом Сутиным и Иваном Пуни.Валерий был болезненным и отец искал для него врачей и ухаживал за ним; здоровье сына поправилось.
![]()
Валерий Фальк. 1938.
Однако атмосфера в Париже постепенно сгущалась; с 1933 года его наводнили немецкие эмигранты. Несмотря на профессиональный успех, хороший заработок, определенный уют и комфорт жизни в Париже, художника мучило чувство ностальгии. Прожив в Париже 10 лет, Роберт Фальк вместе с сыном (говорят, что сын настаивал) в 1937 году вернулся в СССР. Ему повезло: его не расстреляли и не сослали. От репрессий его спас известный летчик Андрей Юмашев, который еще в Париже был его учеником и другом. К тому времени он еще не совершил перелет через Северный полюс (за что получит звание Героя Советского Союза), но уже установил много мировых рекордов. Юмашев взял Фалька, которому все равно в Москве было негде жить, и увез сначала в Крым, а затем в Среднюю Азию. Около года мастер жил и работал в Самарканде, Бухаре и Ташкенте. По возвращении Фальк поселился в мастерской в Доме Перцова на Пречистенской набережной.
![]()
Весна в Крыму. 1938
Из четырех официальных жен Роберта Фалька только одна, последняя, не была художницей. Ангелина Васильевна Щёкин-Кротова (1910−1992) родилась в семье потомственных дворян, и, получив образование, работала гидом-переводчиком в системе «Интуриста», а также проводила семинары по истории русского искусства для коллег-переводчиков, работающих с туристическими группами в Третьяковской галерее.
![]()
Портрет А. Щекин-Кротовой 1940.
С Ангелиной Фальк познакомился на своей персональной выставке, которая прошла весной 1939 года в Доме писателей: Фальку было 53 года, ей — 29. Вскоре они поженились и поселились в мастерской Фалька, в Доме Перцова, которую ему помогли получить его друзья. Соседями Фальков были художники, которых Ангелина Васильевна называла «тихими бубновыми валетами» — Александр Куприн и Василий Рождественский.
![]()
Портрет жены (А. В. Щекин-Кротова в Софрино) 1945
Ангелине Васильевне достался самый «тяжелый» период в творчестве Фалька: художника критиковали за «формализм», его картины не покупали, заказов на оформление спектаклей практически не было. После начала Великой отечественной войны Фальк и Щекин-Кротова были эвакуированы; судьба занесла их в Башкирию, а затем и в Самарканд.
![]()
«Золотой пустырь. Самарканд», 1943 год
Три военных года семья провела в Самарканде. Фальк преподавал в Самаркандском областном художественном училище и, как обычно, много работал. 1943-й год принес Роберту Фальку горестное известие: его сын Валерий умер в госпитале от ран, полученных на фронте. Отец узнал об этом уже после возвращения из эвакуации в Москву. Ангелина Васильевна утешала и поддерживала мужа.
![]()
В белой шали (Портрет А. Щекин-Кротовой). 1947
Роберт Фальк написал много портретов Ангелины Васильевны. Он говорил: «Я хочу довести лицо до лика». И его жена про себя читала во время сеансов стихи — Ахматову, Пастернака, Мандельштама: так она достигала внутреннего настроения, необходимого Фальку для работы. Он говорил жене: «Ты для меня вовсе не красавица, а что-то совсем другое. Я не хочу устраивать из тебя красивую модель». И рисовал ее прекрасные образы — таинственные, проникновенные, одухотворенные, исполненные красочного мерцания.
После войны наступило не менее тяжелое время. В театре работать Фальку не разрешали. На выставки его картины не брали. Больба с космополитизмом, с формализмом... Ждали, когда он начнет работать в манере социалистического реализма. Но он не начал. Это был путь нонконформизма. Жили очень бедно. Это видно даже по натюрмортам. Для них художник одалживал предметы у своих друзей. Писал картошку, даже полюбил ее писать. Ел очень мало - суп из капусты, кусочек сухарика. Но аристократические привычки сохранял. Утром должен был выпить кофе с пирожным. Кофе было ячменным или желудевым, неважно. А пирожное делилось на 3 части и съедалось за 3 дня.
![]()
Картошка. 1955
Об этой картине пишет Елизавета Зельдович-Гальперина: Я хочу вам рассказать об одном натюрморте, который мне запомнился на всю жизнь. Это корзинка, довольно грязная, старая лубянка, в которой насыпано и рядом рассыпано несколько картофелин, обыкновенная серая картошка немытая. И все это на фоне серой ряднины, тряпки, на которой картошка лежит. Кроме серого и серо-желтого цвета самой лубянки, ничего там нет. Но это все светится, как драгоценные камни. Вот присыпь их пеплом, а они все равно будут светиться.
![]()
Натюрморт с негритянской скульптурой. 1944
В 1944 году мы с Фальком были у нашей приятельницы Лидии Максимовны Бродской в гостях. Фальк увидел у нее на полочке африканскую скульптуру из черного эбенового дерева. Взмолился: «Дайте мне хотя бы на время. Я хочу этого негра написать». Почти год стояла скульптура «безработной» у нас дома, так как Фальк никак не мог найти негру «достойного» места и подходящей компании. У нас в мастерской была полка - простая доска, прибитая к стене. На этой полке стояли различные «пожившие» предметы, вызывающие «аппетит» к живописи. Среди них не нашлось ни одного предмета - интересного «собеседника» для негра. У Сельвинских мы как-то «реквизировали» старинную фарфоровую чашечку ярко-кораллового цвета. От Елизаветы Сергеевны [Потехиной, первой жены] Фальк притащил алый стеклянный графинчик. «Теперь они могут беседовать», - сказал Фальк. Поставил все это в затененной части комнаты и долго, чуть ли не в течение целого года, писал зловещую «группу заговорщиков» - густо, плотно, добиваясь «драгоценной живописи». Получилась очень значительная вещь, которая своим настроением очень похожа на «Красную мебель».
Как всегда, Фальк стремился, чтобы предметы говорили друг с другом, понимали друг друга. Но это был не литературный вымысел, не какой-то символ. Он группировал предметы по заряду энергией цвета, он создавал «пластическое Событие». В те годы художники, которым он показывал этот натюрморт, пугались и советовали Фальку не выставлять эту вещь. «Мрачно так, заговор какой-то. Мистика» - такова была их реакция. После долгих колебаний Третьяковка решилась купить этот «Натюрморт с негритянской скульптурой» за грошовую цену. Конечно, в экспозицию натюрморт не попал, - пишет А.В. Щекин-Кротова.
![]()
Голубка и роза (Реквием). 1948–1950
Снова дадим слово А.Щекин-Кротовой:
Через несколько лет, уже в 50-х годах, Фальк снова поставил эту кораллового цвета чашечку и положил в нее бумажную розу, взятую им на память из венка, положенного на гроб Михоэлса. К ней он хотел добавить что-то голубенькое. Говорю: «Цветы? Ткани?» - «Нет-нет-нет. Что-нибудь блестящее!» И вот как-то, покупая картошку на Тишинском рынке, я увидела на одном из прилавков группу глиняных обливных кустарных игрушек - зверушек, птиц. Я купила голубую голубку на зеленой подставочке. Когда я вернулась домой и протянула Фальку голубку, он вскричал: «То, что надо! Дай, дай скорей!» Цветовой аккорд острый, неожиданный, что-то есть в звучании драматичное. И потом, наклонившись, шепотом сообщил мне: «Это будет реквием Михоэлсу».
![]()
Фикус. 1956
Цветы Фальк любил больше полевые. «Это пейзажи в горсти», - объяснял он мне. Может быть, они действительно заменяли ему пейзажи - трудно стало бродить в поисках мотивов. Болезни, старость... Но трудился он неустанно с утра до вечера. Я любила смотреть на его лицо, когда он писал цветы: оно становилось спокойным и светлым.
Однажды летом 1956 года мы жили в деревне Арханово, недалеко от Абрамцева. Лето было на редкость дождливое, невозможно было писать на пленэре. И Фальк стал писать из окна избы уходящую в туман деревенскую улицу, сквозь сетку моросящего дождя. Слева он поставил на полу кадку с фикусом; его плотные, тяжелые листья создавали как бы тяжелую раму или кулису для зыбкого, прозрачного пейзажа в окне. И нужен был переход от переднего плана к пейзажу. «Поставь мне на подоконник васильки в стакане», - сказал Фальк. В ближних полях, как на грех, васильков не было, и я нарвала крупных незабудок в овраге у родника. Фальк был огорчен ужасно, он мечтал именно о васильках. Пришлось пойти в дальние поля и нарвать синих-синих васильков. На другой день Фальк смущенно попросил: «Не хочешь ли ты снова поставить сюда незабудки?» С тех пор целый месяц я ставила свежий пучок незабудок в стакан, но мечта о синих васильках словно бы просвечивала сквозь голубизну. А нам в конце концов все равно, какие это цветы. Важно, что они сияют драгоценным сплавом синего и голубого, оживляют своим звонким пятном голубоватый, пастельный колорит картины.
В доме художника собирались друзья: Святослав Рихтер, Илья Эренбург, Генрих Нейгауз, Александр Куприн, Георгий Костаки.
Это были концерты живописи - так назвал их ученик мастера, Дмитрий Терехов.
Играли в 4 руки, смотрели картины, беседовали об искусстве. Рихтер, Куприн, Костаки иногда покупали картины Фалька. Эренбург предпочитал получить в подарок. Весь заработок от продажи картины Фальк пускал на покупку красок и холстов. А жили на зарплату жены.
Конечно, он пишет и пейзажи.
![]()
Перед снегом. Софрино. 1945
Нищета художника была вопиющей. Вот как рассказывает об одном эпизоде их жизни последняя жена Роберта Рафаиловича: «Я помню, как к нам в мастерскую в середине 40-х годов явились представители художественных властей — Сысоев и Лебедев. (Их визит был вызван настоятельными просьбами Фалька обратить внимание на тяжелые жилищные условия в его мастерской. Мы жили в мансарде, иными словами, на чердаке известного Дома Перцова на берегу Москвы-реки. После войны его причудливая фигурная крыша носила следы яростной бомбежки. Потолки протекали, в углах появились грибы. Было так холодно, что стены покрылись льдом. Я лежала с воспалением легких, одетая в валенки и ватную телогрейку, голову укутала платком. Фальк работал в теплой шапке и пальто.) Наши гости остановились посреди комнаты и брезгливо осматривались вокруг. Фальк стал приносить из мастерской пейзажи, как ему казалось, вполне понятные даже “соцреалистам". Помню, как он поставил на мольберт пейзаж с ярко-зеленой травой, синим небом, сверкающим серебряным стволом березы, запечатлевший прощальный осенний звонкий день. Лебедев, директор Третьяковской галереи, воскликнул: “А все-таки Фальк всегда побеждает цветом. Что за цвет, смотрите!"Сысоев перебил его, грозно насупился и вымолвил: “Дело не в цвете. Этот пейзаж - не русский. Наши березы рослые, ровные, стройные. А это - местечковая береза, вся изогнулась, искривилась". Фальк вышел из комнаты, а я сказала гостям: “До свидания. Он больше не будет показывать"»
![]()
Пейзаж с бузиной. 1954 г.
В 1950-х уже очень пожилой художник не раз обращался к руководству МОСХа с просьбой о выставке. Так, в 1954-м он просил предоставить ему один из залов здания на Кузнецком мосту, дом 11. Еще одно, более развернутое заявление, написанное спустя два года - в 1956-м, в год 70-летнего юбилея художника, - содержит горькие строки о тех необоснованных обвинениях, которые стали причиной замалчивания его творчества, и требование дать ему наконец возможность показать публике свои работы. «В ПРЕЗИДИУМ ПРАВЛЕНИЯ МОССХ От художника ФАЛЬКА Р.Р. ЗАЯВЛЕНИЕ / Длительное время идут переговоры по поводу выставки моих работ. Срок выставки до сих пор еще не фиксирован. Прошу определить этот срок до лета 1957 года. Моя последняя персональная выставка была в 1939 году. В течение всех последующих лет я был поставлен в условия общественно-художественной изоляции известными Вам лицами из Академии Художеств. Предлогом служило совершенно необоснованное обвинение в “формализме". Это обвинение я расцениваю как злостную клевету и поэтому требую дать мне возможность выставить свои работы в максимально приемлемых условиях их показа. В моей мастерской скопилось более тысячи картин - масло, гуашь, и кроме того, множество рисунков, театральных эскизов, макетов. Единственно подходящим помещением я считаю Кузнецкий, 11, где я смогу показать хотя бы небольшую часть работ. В этом году мне исполнилось 70 лет. Здоровье мое очень надорвано, а я бы очень хотел видеть свою выставку еще при жизни» - пишет Ангелина Васильевна.
Неофициальную выставку организовал С. Рихтер. В своей квартире он вывесил 17 картин Фалька, дал художнику ключ от квартиры и попросил приглашать туда кого тот захочет.
Приходили только близкие люди, конечно.
Только за пять месяцев до смерти Фалька, с 17 по 27 мая 1958 года, состоялась его официальная персональная выставка, ставшая последней прижизненной в биографии мастера. Она прошла в залах МОСХа в Ермолаевском переулке, дом 17, и включала согласно каталогу 29 картин и 28 работ на бумаге. В то время 71-летний художник, перенесший годом ранее тяжелый инфаркт, находился в клинике, но благодаря инициативе жены ему все же удалось увидеть экспозицию: Ангелина Васильевна привезла его ненадолго на выставку прямо из больничной палаты. Этот десятидневный показ работ мастера был полузакрытым, реклама отсутствовала. «Выставку, да и то крохотную, процеженную, в старом помещении МОСХа устроили, когда он уже лежал смертельно больной в госпитале. И в то же унылое помещение МОСХа вскоре после выставки привезли Фалька - в гробу», - писал И.Г Эренбург.
Причиной отказа в выставке и в работе для Фалька после возвращения из Франции, по мнению самого художника, стало то, что у Фалька в молодости вышел конфликт с Герасимовым. Свидетельствует Е.Гальперина:
В конце беседы я, совершенно потрясенная всем увиденным, спросила: «Роберт Рафаилович, как же может случиться, что такой мастер, как вы, сидит без работы, без заказов, без выставки, без всего? Что можно сделать?» Фальк мне ответил: «Сделать ничего нельзя». Я спросила: «А как же Юмашев, такой ваш поклонник?» - «Ну, что Юмашев? Заходит ко мне, смотрит, любуется, как он говорит. У меня бывают Кукрыниксы, и втроем, и порознь, и очень много художников ко мне приходят. А сделать ничего нельзя, потому что... у меня не сложились отношения с Александром Михайловичем Герасимовым еще в наши студенческие годы».
Александр Михайлович Герасимов в это время был руководителем Союза художников и вообще руководил у нас искусством. Это я уже знаю не от Фалька, и поэтому мне было понятно то, что он мне дальше рассказал. Я совершенно случайно об этом узнала, потому что мой муж родом из того же города, откуда А.М. Герасимов. Это город Козлов, ныне Мичуринск. Муж всегда надо мной трунил: «Ну, вы, художники, знаете, кто вами управляет? Вы же под управой Союза Михаила Архангела». Дело в том, что семья Герасимовых - это была богатая семья богатых купцов, торговавших скотом. Все они состояли в Союзе Михаила Архангела, то есть самой правой, самой черносотенной партии России того времени. И вот когда Александр Михайлович приехал в Москву, попал в Школу живописи (а художником он был, надо отдать ему справедливость, крайне талантливым, это скрыть нельзя), он был там одновременно с Фальком и с рядом других художников. (...) Они были, что называется, однокашниками по Школе живописи, зодчества и ваяния. И Герасимов проявлял свой крайний антисемитизм совершенно несдержанно. Фальк был возмущен и предложил студентам устроить ему бойкот. Причем к этому бойкоту присоединились не только студенты-евреи, но и студенты-русские тоже. Бойкот был достаточно внушителен. «И вот, - сказал мне Фальк, - Александр Михайлович с тех пор помнит и не забывает мне это. Когда кто- то говорил о том, чтобы меня устроить на какую-то работу, он сказал, что “если Фальк захочет устроиться сторожем при крематории, то и в этом мы ему помешаем"». Он говорит: «О каких же может сейчас идти речь выставках и прочее, прочее?»
![]()
Мост у старой тюрьмы. 1936
Но Ангелина Васильевна не стала последней женщиной Р.Фалька. Еще в 1949 году он познакомился с Майей Левидовой и метался между ними до конца жизни. Скончался он в возрасте 71 года в больнице у нее, Майи, на руках.
![]()
Майя Левидова, 1951-1952.
Ангелина Васильевна взяла на себя заботу о творческом наследии мужа и сделала все для его славы.
![]()
Автопортрет в красной феске, за год до смерти.
В горах. 1916Самый лиричный из кубистов, самый молодой из авангардистов, самый формалистический из советских художников, Роберт Фальк ассоциируется с большой живописной традицией: от эпохи Ренессанса до Сезанна. Следуя моде на тот или иной стиль, он писал в исключительно индивидуальной манере, всегда «по-фальковски», так и не вписавшись ни в европейскую богему, ни в советский соцреализм.
Став ключевой фигурой русского искусства ХХ века, Фальк оказал на него огромное влияние и связал своим творчеством Первый и Второй русские авангарды - было написано на приглашении - анонсе лекции.
Впервые на имя Фалька (с детства прекрасно известное многим моим френдам, выросшим в атмосфере искусства) я наткнулась в книге Дины Рубиной "Белая голубка Кордовы" (2009). Герой романа, гениальный живописец, мастерски подделывавший картины разных эпох, берется за Фалька: биография того позволяет придумать правдоподобную историю создания давно утраченной и внезапно найденной картины.
Действительно, жизнь Фалька была настолько необычна, что местонахождение всех его более 2000 картин можно и не установить: он жил в дореволюционной России, затем 10 лет во Франции и, наконец, снова в России, в Москве, в двухлетнем путешествии в Крым и Среднюю Азию и в эвакуации; его последние работы мало кто покупал, но могли получить в подарок.
Лектор начала свой рассказ с анекдота. Через 4 года после смерти художника в московском Манеже открылась выставка «ХХХ лет МОСХа», на которой побывали члены Политбюро КПСС во главе с Н.С.Хрущевым. Остановившись перед картиной "Обнаженная в кресле"Р. Фалька, Хрущев возмущенно спросил, что это такое. Позже экскурсоводы Третьяковской галереи, где сейчас хранится картина, часто рассказывали, что кто-то из присутствующих негромко подсказал: «Это «Обнаженная» Фалька». Но Хрущев не расслышал фамилию художника и еще более гневно переспросил: «Обнаженная Валька?!»«Я хотел бы спросить, женаты они или не женаты; а если женаты, то хотел бы спросить, с женой они живут или нет? Это — извращение, это ненормально, — так записаны его слова в стенограмме.
Обнаженная в кресле. 1922Благодаря разносу Хрущева после долгих лет полузабвения художника скандальная "Обнаженная в кресле"стала его звездным часом. О художнике узнали.
Родился Роберт Рафаилович в богатой еврейской семье в Москве. В доме говорили на немецком и русском. Учился в престижной лютеранской школе Петер-Пауль-шуле, учился музыке, собирался поступать в Московскую консерваторию. Но - подарили краски, увлекся живописью. В Московском училище живописи, ваяния и зодчества Фальк учился у Л. Пастернака, В.Серова, К.Коровина. В 1909 году женился на Елизавете Сергеевне Потехиной, девушке из старинного дворянского рода, соученице по училищу, тоже художнице, много ее рисовал, вообще всю жизнь Фальк писал портреты всех своих многочисленных жен и женщин.
«Автопортрет на синем фоне», 1910
«Лиза на солнце», 1907
Лиза в розовом. 1909.В училище Фальк сдружился с живописцами, представляющими новые революционные течения в русском искусстве — Машковым, Кончаловским, Куприным, Лентуловым и Рождественским. Эта группа художников стала основой общества «Бубновый валет», показавшей в 1910 году первую авангардную выставку в России. Фальк вспоминал: «В этот период я любил яркие контрастные сочетания, обобщённые выразительные контуры, даже подчеркивал их черной краской. В выставках «Бубнового валета» участвовали и французские художники: Пикассо, Брак, Дерен, Матисс, Руссо, Синьяк и другие.
Стиль произведений Фалька можно назвать одним из самых сдержанных среди всех авангардистов начала XX века. Он не гнался за эпатажем, свойственным почти всем членам «Бубнового валета», продолжая исследовать в новаторском искусстве психологизм, погружаясь в суть изображаемых объектов. Фальк активнее других обращался к национальному культурному наследию и экспериментировал с кубизмом, но в его случае опыты с трансформацией форм можно охарактеризовать как «лирический кубизм». Художник писал: «Я стремился сдвигами форм концентрировать эмоциональную выразительность».
Пейзаж со свиньями. 1912
Ученик Фалька художник Дмитрий Терехов рассказал, что, по Фальку, стиль вырабатывается от сильнейших художественных впечатлений, от произведений других художников; очень заметно, что на Фалька произвели впечатление К.Моне, П.Сезанн, Ван Гог, Гоген, Пикассо, Ж.Брак, а также Рембрандт и другие старые мастера. Художников "Бубнового валета"называли "Московскими сезаннистами".
Автопортрет на фоне крыш. 1909. Вверху справа: Автопортрет на фоне окна. 1916. Внизу слева: Автопортрет с завязанным ухом. 1921. Внизу справа: Автопортрет в жёлтом. 1924.
Фальк считается самым «тихим» в объединении демонстративно дерзких живописцев, но в его творческой биографии это был самый радикальный период: яркие краски, контрастные сочетания, выразительные контуры, динамичные композиции, никакого покоя. Немного примитивизма, больше кубизма — все в русле тогдашней современной европейской живописи в ее русском освоении.
Церковь в лиловом. 1912На первой же выставке "Бубнового валета"одну из картин Фалька купили, и она вырученные деньги он (конец 1910 года) отправился в путешествие в Италию, причем от Милана до Рима шел пешком. Затем каждое лето он с семьей ездит в Крым (Коктебель, Волошин...).
Сиена. Воспоминание об Италии. 1911
Крымский пейзаж, 1915
В браке с Елизаветой Сергеевной Потехиной у Роберта Рафаиловича родился сын Валерий Романович (1916—1943), художник, график-офортист, погиб на фронте). Брак продолжался 11 лет. В 1915 году Роберт Фальк увлекается другой женщиной, Любовью Попеску, но она была замужем.
Обнаженная. 1916
В 1920 году Фальк увлекается дочкой К.С. Станиславского, Кирой Алексеевой, и переживает бурное, тяжелое, напряженное время, из-под его
Красная мебель. 1920Рецензент The Art Newspaper Russia О.Кабанова назвала эту картину "сложно выстроенной, настораживающей, как "подавленная истерика". Фальк писал эту картину во время личностного кризиса в Покровском-Стрешневе — санатории для нервных больных. Он тяжело переживал вынужденный развод с первой женой.
Елизавета Сергеевна никогда не переставала ждать своего неверного мужа, так и осталась одна. А брак с Кирой Алексеевой просуществовал едва пару лет.
Фальк и Алексеева повстречались на этюдах в Бахчисарае. Кира Алексеева была прекрасной певицей (а Фальк пианистом) и, как писал сам Фальк, обладала «бешеным талантом к живописи». В конце 1920 года Роберт и Кира стали жить вместе, а год спустя у них родилась дочь Кирилла (Cyrilla Falk, 1921—2006, переводчица русской поэзии на французский язык). Однако отношения не сложились — Фальк вновь увлекается, на этот раз своей ученицей, Раисой Вениаминовной Идельсон.
«Портрет К.К.Алексеевой». 1919.
Женщина в красном лифе (Р.В.Идельсон) 1922Раиса Идельсон (1894 — 1972), поэтесса и художница, стала третьей женой Роберта Фалька. Его пригласили преподавать в Витебск, в Школу Шагала, где он вел пленэры, там они и познакомились. В 1922 году Раиса поступила в Высшие художественно-технические мастерские (ВХУТЕМАС), и судьба привела ее на курс Роберта Фалька, который в то время был деканом живописного факультета.
Художник Юдель Пэн. Две кошечки. Портрет Раисы Идельсон. 1908
Роберт Фальк. Автопортрет с женой (Раисой Идельсон). 1923После Октябрьской революции жизнь Фалька продолжала бить ключом, с 1918 по 1928 годы он преподавал в ГСХМ — Вхутемасе — Вхутеине (ныне МГАХИ им. Сурикова); был деканом факультета живописи, работал в Московской коллегии по делам искусства и художественной промышленности Отдела изобразительных искусств Наркомпроса. Периодически с 1921 года преподавал в Витебском художественном училище. В 1921 году стал членом объединения «Култур-лиге», созданного для развития еврейского искусства, связанного с традиционной культурой на идише, создавал театральные декорации. Однако историки искусства наблюдают в его картинах этого периода, как картины становятся все более интровертными. Их печальные герои с наклоненными головами и опущенными руками погружены в себя, а их фигуры — в темное пространство фона. Мазки у Фалька становятся все мельче и образуют сложные, мерцающие, но притушенные цветовые пятна.
Нищий. 1924Никого этот портрет вам не напоминает? Вот, видимо, потому ...ни один музей не решился взять ее на закупку или даже в дар.
Нищий сидел в мороз на земле у стены Почтамта на Мясницкой улице, одетый в рваное тряпье, поджав под себя ноги, обмотанные грязными портянками и обутые в лапти. Возле него, опасливо озираясь, толпился народ, который привлекли страстное, обличительное остроумие и хриплые рулады сложнейшей матерщины. Нищий вдохновенно поливал матом советскую власть, которая не только его «справное хозяйство» порушила, семью разбила, по миру пустила, но и всю крестьянскую Россию-матушку раскрестьянила и на голод обрекла. Величественный и грозный, он был похож одновременно на протопопа Аввакума и затравленного волка. Фальк терпеть не мог ругательств, грубости, но необычайная форма черепа, умные, суровые и в то же время чрезвычайно молодые глаза, сильное, грубое, волевое лицо привлекли внимание художника. Фальк вынул из кармана блокнотик, который вечно носил в кармане, и стал прямо на улице, стоя, делать беглые наброски карандашом. «Художник! - зарычал нищий. - Патрет мой рисовать хочешь?» Фальк тихо произнес: «Да, очень хочу написать большую картину с Вас. Я живу здесь недалеко, напротив. Вот только как Вы доберетесь? Восьмой этаж, а лифт не работает». «А чего мне за это будет?» «Я Вам буду платить за каждый час». Нищий потребовал грандиозную по тому времени плату за позирование для «настоящей фотографии в красках», т.е. для портрета. Фальк вырвал листочек из блокнота и написал адрес, объяснил, как идти, и назначил время: «Два часа дня». Это было воскресенье.
Ровно в 14 часов раздался стук в дверь. На пороге стоял нищий, во весь рост, без костылей, весьма прилично одетый: в шубейке на меху, в шапке- ушанке, на ногах - яловые сапоги и блестящие калоши. Прямо-таки справный мужик времен нэпа. Фальк оторопел - у него был уже приготовлен и холст, и краски, но бравый вид «модели» сильно его разочаровал. Художник стал просить, чтобы «модель» предстала перед ним в первоначальном облике - в роли нищего, но «модель» долго спорила и убеждала художника, что «патрет» должен представлять ее во всей красе. В результате сошлись на том, что плату за сеанс нужно увеличить вдвое, и Фальку пришлось на нее согласиться - уж очень заинтриговал злодей художника. Нищий принес свой профессиональный «туалет» и устроился на полу в мастерской. Много рассказал он о деревне, о раскулачивании, о том, как он был тоже раскулачен и избег высылки в Сибирь, удрав в город, где изобрел выгодную «профессию» нищего. «Подают добрые люди щедро, особливо ежели браниться начнешь». Уходя, натурщик заворачивал свое тряпье в добротный мешок и обязательно присовокуплял туда что-нибудь из имущества хозяина. Фальк был рассеян, не замечал пропаж, а если и замечал, то нежелание потерять модель оказывалось сильней брезгливости - уж очень хорошо пошла работа. Писать Фальк любил долго, истово, и он стал нарочно подкладывать «нищему» то что-нибудь из провизии, то серебряные ложки и т.п. Однажды «нищий» ухитрился ухватить ящик с инструментами: щипцы для натяжки холста, молотки и другие нужные художнику принадлежности. Фальк всегда готовил все материалы заранее, очень тщательно натягивал и грунтовал холсты, строго соблюдал традиции своего цеха («Бубновый валет»). На следующий день Фальк обнаружил пропажу, но модель не явилась. Художник побежал на излюбленное место «работы» нищего, но его и днем с огнем уже найти было невозможно. Он, очевидно, перебазировался в другой район города.
Картина экспонировалась на выставках 20-х годов и имела успех. Она была закуплена нашим послом во Франции Сурицем для советского посольства в Париже. Но... как только видел картину любой посетитель (из французов), так сейчас же и «узнавал»: «Voila! Votre Lenin!»
В конце концов наше посольство обратилось к художнику с просьбой заменить картину другой, что и было сделано (Ангелина Щекин-Кротова, цит по: https://www.tg-m.ru/articles/4-2020-69/robert-falk-vot-vam-moi-lyudi).
В 1927 году Р.Фальк с Государственным еврейским театром (ГОСЕТ), где работал, едет на гастроли в Париж. Несмотря на шумный успех, Грановскому (режиссер театра и родственник Фалька) предъявляют претензии в превышении гастрольного бюджета и ставят в строку самовольный договор на гастроли в Америке; режиссер решает остаться во Франции вместе с женой. Фальки также задержались в Париже; Роберт много работал, и, как всегда — увлекался женщинами, ибо «в своих увлечениях был неудержим». Он опять встретил свою прежнюю любовь — Любовь Попеску. Раиса Идельсон решает покинуть супруга: в 1929 году она возвращается в СССР, ухаживать за больным отцом — такова была ее официальная версия.
Картины парижского периода — лучшие у Фалька. Именно в Париже он нащупал новую манеру письма, зыбкую и воздушную. Картины словно напоены весенним французским воздухом и цветочными запахами.
В парижских его холстах продолжают развиваться те качества, которые ясно наметились уже в Москве: замкнутость, камерность, самососредоточенность, богатство и тонкость цветовых отношений. Многочисленные пейзажи Парижа тают в перламутровой дымке мягких золотисто-оливковых тонов. Художника больше интересует воздух города, нежели его дома и мосты, улицы и зеленоватая вода Сены. Цельность цветовой и световоздушной среды растворяет подробности, живопись звучит скорее музыкой, чем рассказом. Интимностью, мягкой лирикой проникнуты и портретные работы, особенно женские, - чуть-чуть нарочито вытянутые, плавно очерченные фигуры: "Портрет Л. М. Эренбург" (1933-34), "Больная" (1935), "Парижанка" (1936).
Осенний Париж. 1933-34
Солнце в море. Бретань. 1934-1935
Живя во Франции, Фальк много путешествовал по Бретани, Корсике, посетил Арль и отметил, что «у Ван Гога он гораздо красивее». Парижу художник дал очень выразительную характеристику: «Это не город, а целая страна, каждый квартал — отдельный город».
Пейзаж в Эксе. 1932
Мост в Сен-Клу. 1932
Сена. Париж. 1936
В 1930-х годах сын Фалька Валерий приехал к отцу в Париж. Они работали вдвоем: Валерий увлекался живописью, и лучшего педагога, чем Фальк, ему трудно было отыскать: они ездили на этюды, участвовали в выставках. Фальк снимал чердак отеля «Сенат», где задолго до него, в студенческие годы, жил Поль Сезанн. Исследователи биографии Фалька утверждают, что в этот период у него был роман с дочерью Марины Цветаевой — Ариадной Эфрон. Благодаря знакомствам в кругах предпринимателей, эмигрировавших из России, у Фалька появились заказы и достаток. Он выставлялся — в Салоне независимых, на Осеннем Салоне, общался с Михаилом Ларионовым и Натальей Гончаровой, с Хаимом Сутиным и Иваном Пуни.Валерий был болезненным и отец искал для него врачей и ухаживал за ним; здоровье сына поправилось.
Валерий Фальк. 1938.Однако атмосфера в Париже постепенно сгущалась; с 1933 года его наводнили немецкие эмигранты. Несмотря на профессиональный успех, хороший заработок, определенный уют и комфорт жизни в Париже, художника мучило чувство ностальгии. Прожив в Париже 10 лет, Роберт Фальк вместе с сыном (говорят, что сын настаивал) в 1937 году вернулся в СССР. Ему повезло: его не расстреляли и не сослали. От репрессий его спас известный летчик Андрей Юмашев, который еще в Париже был его учеником и другом. К тому времени он еще не совершил перелет через Северный полюс (за что получит звание Героя Советского Союза), но уже установил много мировых рекордов. Юмашев взял Фалька, которому все равно в Москве было негде жить, и увез сначала в Крым, а затем в Среднюю Азию. Около года мастер жил и работал в Самарканде, Бухаре и Ташкенте. По возвращении Фальк поселился в мастерской в Доме Перцова на Пречистенской набережной.
Весна в Крыму. 1938
Из четырех официальных жен Роберта Фалька только одна, последняя, не была художницей. Ангелина Васильевна Щёкин-Кротова (1910−1992) родилась в семье потомственных дворян, и, получив образование, работала гидом-переводчиком в системе «Интуриста», а также проводила семинары по истории русского искусства для коллег-переводчиков, работающих с туристическими группами в Третьяковской галерее.
Портрет А. Щекин-Кротовой 1940.С Ангелиной Фальк познакомился на своей персональной выставке, которая прошла весной 1939 года в Доме писателей: Фальку было 53 года, ей — 29. Вскоре они поженились и поселились в мастерской Фалька, в Доме Перцова, которую ему помогли получить его друзья. Соседями Фальков были художники, которых Ангелина Васильевна называла «тихими бубновыми валетами» — Александр Куприн и Василий Рождественский.
Портрет жены (А. В. Щекин-Кротова в Софрино) 1945
Ангелине Васильевне достался самый «тяжелый» период в творчестве Фалька: художника критиковали за «формализм», его картины не покупали, заказов на оформление спектаклей практически не было. После начала Великой отечественной войны Фальк и Щекин-Кротова были эвакуированы; судьба занесла их в Башкирию, а затем и в Самарканд.
«Золотой пустырь. Самарканд», 1943 год
Три военных года семья провела в Самарканде. Фальк преподавал в Самаркандском областном художественном училище и, как обычно, много работал. 1943-й год принес Роберту Фальку горестное известие: его сын Валерий умер в госпитале от ран, полученных на фронте. Отец узнал об этом уже после возвращения из эвакуации в Москву. Ангелина Васильевна утешала и поддерживала мужа.
В белой шали (Портрет А. Щекин-Кротовой). 1947Роберт Фальк написал много портретов Ангелины Васильевны. Он говорил: «Я хочу довести лицо до лика». И его жена про себя читала во время сеансов стихи — Ахматову, Пастернака, Мандельштама: так она достигала внутреннего настроения, необходимого Фальку для работы. Он говорил жене: «Ты для меня вовсе не красавица, а что-то совсем другое. Я не хочу устраивать из тебя красивую модель». И рисовал ее прекрасные образы — таинственные, проникновенные, одухотворенные, исполненные красочного мерцания.
После войны наступило не менее тяжелое время. В театре работать Фальку не разрешали. На выставки его картины не брали. Больба с космополитизмом, с формализмом... Ждали, когда он начнет работать в манере социалистического реализма. Но он не начал. Это был путь нонконформизма. Жили очень бедно. Это видно даже по натюрмортам. Для них художник одалживал предметы у своих друзей. Писал картошку, даже полюбил ее писать. Ел очень мало - суп из капусты, кусочек сухарика. Но аристократические привычки сохранял. Утром должен был выпить кофе с пирожным. Кофе было ячменным или желудевым, неважно. А пирожное делилось на 3 части и съедалось за 3 дня.
Картошка. 1955
Об этой картине пишет Елизавета Зельдович-Гальперина: Я хочу вам рассказать об одном натюрморте, который мне запомнился на всю жизнь. Это корзинка, довольно грязная, старая лубянка, в которой насыпано и рядом рассыпано несколько картофелин, обыкновенная серая картошка немытая. И все это на фоне серой ряднины, тряпки, на которой картошка лежит. Кроме серого и серо-желтого цвета самой лубянки, ничего там нет. Но это все светится, как драгоценные камни. Вот присыпь их пеплом, а они все равно будут светиться.
Натюрморт с негритянской скульптурой. 1944
В 1944 году мы с Фальком были у нашей приятельницы Лидии Максимовны Бродской в гостях. Фальк увидел у нее на полочке африканскую скульптуру из черного эбенового дерева. Взмолился: «Дайте мне хотя бы на время. Я хочу этого негра написать». Почти год стояла скульптура «безработной» у нас дома, так как Фальк никак не мог найти негру «достойного» места и подходящей компании. У нас в мастерской была полка - простая доска, прибитая к стене. На этой полке стояли различные «пожившие» предметы, вызывающие «аппетит» к живописи. Среди них не нашлось ни одного предмета - интересного «собеседника» для негра. У Сельвинских мы как-то «реквизировали» старинную фарфоровую чашечку ярко-кораллового цвета. От Елизаветы Сергеевны [Потехиной, первой жены] Фальк притащил алый стеклянный графинчик. «Теперь они могут беседовать», - сказал Фальк. Поставил все это в затененной части комнаты и долго, чуть ли не в течение целого года, писал зловещую «группу заговорщиков» - густо, плотно, добиваясь «драгоценной живописи». Получилась очень значительная вещь, которая своим настроением очень похожа на «Красную мебель».
Как всегда, Фальк стремился, чтобы предметы говорили друг с другом, понимали друг друга. Но это был не литературный вымысел, не какой-то символ. Он группировал предметы по заряду энергией цвета, он создавал «пластическое Событие». В те годы художники, которым он показывал этот натюрморт, пугались и советовали Фальку не выставлять эту вещь. «Мрачно так, заговор какой-то. Мистика» - такова была их реакция. После долгих колебаний Третьяковка решилась купить этот «Натюрморт с негритянской скульптурой» за грошовую цену. Конечно, в экспозицию натюрморт не попал, - пишет А.В. Щекин-Кротова.
Голубка и роза (Реквием). 1948–1950
Снова дадим слово А.Щекин-Кротовой:
Через несколько лет, уже в 50-х годах, Фальк снова поставил эту кораллового цвета чашечку и положил в нее бумажную розу, взятую им на память из венка, положенного на гроб Михоэлса. К ней он хотел добавить что-то голубенькое. Говорю: «Цветы? Ткани?» - «Нет-нет-нет. Что-нибудь блестящее!» И вот как-то, покупая картошку на Тишинском рынке, я увидела на одном из прилавков группу глиняных обливных кустарных игрушек - зверушек, птиц. Я купила голубую голубку на зеленой подставочке. Когда я вернулась домой и протянула Фальку голубку, он вскричал: «То, что надо! Дай, дай скорей!» Цветовой аккорд острый, неожиданный, что-то есть в звучании драматичное. И потом, наклонившись, шепотом сообщил мне: «Это будет реквием Михоэлсу».
Фикус. 1956Цветы Фальк любил больше полевые. «Это пейзажи в горсти», - объяснял он мне. Может быть, они действительно заменяли ему пейзажи - трудно стало бродить в поисках мотивов. Болезни, старость... Но трудился он неустанно с утра до вечера. Я любила смотреть на его лицо, когда он писал цветы: оно становилось спокойным и светлым.
Однажды летом 1956 года мы жили в деревне Арханово, недалеко от Абрамцева. Лето было на редкость дождливое, невозможно было писать на пленэре. И Фальк стал писать из окна избы уходящую в туман деревенскую улицу, сквозь сетку моросящего дождя. Слева он поставил на полу кадку с фикусом; его плотные, тяжелые листья создавали как бы тяжелую раму или кулису для зыбкого, прозрачного пейзажа в окне. И нужен был переход от переднего плана к пейзажу. «Поставь мне на подоконник васильки в стакане», - сказал Фальк. В ближних полях, как на грех, васильков не было, и я нарвала крупных незабудок в овраге у родника. Фальк был огорчен ужасно, он мечтал именно о васильках. Пришлось пойти в дальние поля и нарвать синих-синих васильков. На другой день Фальк смущенно попросил: «Не хочешь ли ты снова поставить сюда незабудки?» С тех пор целый месяц я ставила свежий пучок незабудок в стакан, но мечта о синих васильках словно бы просвечивала сквозь голубизну. А нам в конце концов все равно, какие это цветы. Важно, что они сияют драгоценным сплавом синего и голубого, оживляют своим звонким пятном голубоватый, пастельный колорит картины.
В доме художника собирались друзья: Святослав Рихтер, Илья Эренбург, Генрих Нейгауз, Александр Куприн, Георгий Костаки.
Это были концерты живописи - так назвал их ученик мастера, Дмитрий Терехов.
Играли в 4 руки, смотрели картины, беседовали об искусстве. Рихтер, Куприн, Костаки иногда покупали картины Фалька. Эренбург предпочитал получить в подарок. Весь заработок от продажи картины Фальк пускал на покупку красок и холстов. А жили на зарплату жены.
Конечно, он пишет и пейзажи.
Перед снегом. Софрино. 1945
Нищета художника была вопиющей. Вот как рассказывает об одном эпизоде их жизни последняя жена Роберта Рафаиловича: «Я помню, как к нам в мастерскую в середине 40-х годов явились представители художественных властей — Сысоев и Лебедев. (Их визит был вызван настоятельными просьбами Фалька обратить внимание на тяжелые жилищные условия в его мастерской. Мы жили в мансарде, иными словами, на чердаке известного Дома Перцова на берегу Москвы-реки. После войны его причудливая фигурная крыша носила следы яростной бомбежки. Потолки протекали, в углах появились грибы. Было так холодно, что стены покрылись льдом. Я лежала с воспалением легких, одетая в валенки и ватную телогрейку, голову укутала платком. Фальк работал в теплой шапке и пальто.) Наши гости остановились посреди комнаты и брезгливо осматривались вокруг. Фальк стал приносить из мастерской пейзажи, как ему казалось, вполне понятные даже “соцреалистам". Помню, как он поставил на мольберт пейзаж с ярко-зеленой травой, синим небом, сверкающим серебряным стволом березы, запечатлевший прощальный осенний звонкий день. Лебедев, директор Третьяковской галереи, воскликнул: “А все-таки Фальк всегда побеждает цветом. Что за цвет, смотрите!"Сысоев перебил его, грозно насупился и вымолвил: “Дело не в цвете. Этот пейзаж - не русский. Наши березы рослые, ровные, стройные. А это - местечковая береза, вся изогнулась, искривилась". Фальк вышел из комнаты, а я сказала гостям: “До свидания. Он больше не будет показывать"»
Пейзаж с бузиной. 1954 г.
В 1950-х уже очень пожилой художник не раз обращался к руководству МОСХа с просьбой о выставке. Так, в 1954-м он просил предоставить ему один из залов здания на Кузнецком мосту, дом 11. Еще одно, более развернутое заявление, написанное спустя два года - в 1956-м, в год 70-летнего юбилея художника, - содержит горькие строки о тех необоснованных обвинениях, которые стали причиной замалчивания его творчества, и требование дать ему наконец возможность показать публике свои работы. «В ПРЕЗИДИУМ ПРАВЛЕНИЯ МОССХ От художника ФАЛЬКА Р.Р. ЗАЯВЛЕНИЕ / Длительное время идут переговоры по поводу выставки моих работ. Срок выставки до сих пор еще не фиксирован. Прошу определить этот срок до лета 1957 года. Моя последняя персональная выставка была в 1939 году. В течение всех последующих лет я был поставлен в условия общественно-художественной изоляции известными Вам лицами из Академии Художеств. Предлогом служило совершенно необоснованное обвинение в “формализме". Это обвинение я расцениваю как злостную клевету и поэтому требую дать мне возможность выставить свои работы в максимально приемлемых условиях их показа. В моей мастерской скопилось более тысячи картин - масло, гуашь, и кроме того, множество рисунков, театральных эскизов, макетов. Единственно подходящим помещением я считаю Кузнецкий, 11, где я смогу показать хотя бы небольшую часть работ. В этом году мне исполнилось 70 лет. Здоровье мое очень надорвано, а я бы очень хотел видеть свою выставку еще при жизни» - пишет Ангелина Васильевна.
Неофициальную выставку организовал С. Рихтер. В своей квартире он вывесил 17 картин Фалька, дал художнику ключ от квартиры и попросил приглашать туда кого тот захочет.
Приходили только близкие люди, конечно.
Только за пять месяцев до смерти Фалька, с 17 по 27 мая 1958 года, состоялась его официальная персональная выставка, ставшая последней прижизненной в биографии мастера. Она прошла в залах МОСХа в Ермолаевском переулке, дом 17, и включала согласно каталогу 29 картин и 28 работ на бумаге. В то время 71-летний художник, перенесший годом ранее тяжелый инфаркт, находился в клинике, но благодаря инициативе жены ему все же удалось увидеть экспозицию: Ангелина Васильевна привезла его ненадолго на выставку прямо из больничной палаты. Этот десятидневный показ работ мастера был полузакрытым, реклама отсутствовала. «Выставку, да и то крохотную, процеженную, в старом помещении МОСХа устроили, когда он уже лежал смертельно больной в госпитале. И в то же унылое помещение МОСХа вскоре после выставки привезли Фалька - в гробу», - писал И.Г Эренбург.
Причиной отказа в выставке и в работе для Фалька после возвращения из Франции, по мнению самого художника, стало то, что у Фалька в молодости вышел конфликт с Герасимовым. Свидетельствует Е.Гальперина:
В конце беседы я, совершенно потрясенная всем увиденным, спросила: «Роберт Рафаилович, как же может случиться, что такой мастер, как вы, сидит без работы, без заказов, без выставки, без всего? Что можно сделать?» Фальк мне ответил: «Сделать ничего нельзя». Я спросила: «А как же Юмашев, такой ваш поклонник?» - «Ну, что Юмашев? Заходит ко мне, смотрит, любуется, как он говорит. У меня бывают Кукрыниксы, и втроем, и порознь, и очень много художников ко мне приходят. А сделать ничего нельзя, потому что... у меня не сложились отношения с Александром Михайловичем Герасимовым еще в наши студенческие годы».
Александр Михайлович Герасимов в это время был руководителем Союза художников и вообще руководил у нас искусством. Это я уже знаю не от Фалька, и поэтому мне было понятно то, что он мне дальше рассказал. Я совершенно случайно об этом узнала, потому что мой муж родом из того же города, откуда А.М. Герасимов. Это город Козлов, ныне Мичуринск. Муж всегда надо мной трунил: «Ну, вы, художники, знаете, кто вами управляет? Вы же под управой Союза Михаила Архангела». Дело в том, что семья Герасимовых - это была богатая семья богатых купцов, торговавших скотом. Все они состояли в Союзе Михаила Архангела, то есть самой правой, самой черносотенной партии России того времени. И вот когда Александр Михайлович приехал в Москву, попал в Школу живописи (а художником он был, надо отдать ему справедливость, крайне талантливым, это скрыть нельзя), он был там одновременно с Фальком и с рядом других художников. (...) Они были, что называется, однокашниками по Школе живописи, зодчества и ваяния. И Герасимов проявлял свой крайний антисемитизм совершенно несдержанно. Фальк был возмущен и предложил студентам устроить ему бойкот. Причем к этому бойкоту присоединились не только студенты-евреи, но и студенты-русские тоже. Бойкот был достаточно внушителен. «И вот, - сказал мне Фальк, - Александр Михайлович с тех пор помнит и не забывает мне это. Когда кто- то говорил о том, чтобы меня устроить на какую-то работу, он сказал, что “если Фальк захочет устроиться сторожем при крематории, то и в этом мы ему помешаем"». Он говорит: «О каких же может сейчас идти речь выставках и прочее, прочее?»
Мост у старой тюрьмы. 1936
Но Ангелина Васильевна не стала последней женщиной Р.Фалька. Еще в 1949 году он познакомился с Майей Левидовой и метался между ними до конца жизни. Скончался он в возрасте 71 года в больнице у нее, Майи, на руках.
Майя Левидова, 1951-1952.
Ангелина Васильевна взяла на себя заботу о творческом наследии мужа и сделала все для его славы.
Автопортрет в красной феске, за год до смерти.
↧
С моим рабочим коллективом
1 декабря нас наконец-то, после почти двухлетнего карантинного перерыва, вновь повезли на увеселительную поездку, на этот раз в Иерусалим. Поездка выдалась на ханукальные каникулы, и многие предпочли остаться дома с детьми, так что автобус был наполовину пустполон. Погода была холодная и дождливая, поэтому хорошо, что большую часть прогулки мы гуляли не под открытым небом. Поездка состояла из 3 частей: рынок Махане Иегуда, старинный район Нахлаот и ужин в ресторане.
![]()
Рынок Махане Иегуда относится к достопримечательностям Иерусалима. Говорят, что Стена плача - это духовный центр города, а рынок - телесный. Здесь вы можете познакомиться и с типажами иерусалимцев, и с национальной едой всех стран рассеяния, и типом общения - открытым, шумным, эмоциональным. В 1997-2002 годах было несколько кровавых терактов на этом рынке, и количество посетителей стало стремительно уменьшаться. Тогда президент ассоциации рыночной торговли при содействии мэрии взялся за реконструкцию рынка, привел в порядок тротуары, часть рынка закрыл крышей, отрегулировал освещение, создал условия для возникновения целого ряда кофеен и кафе-баров, в которых можно посидеть и закусить, попробовав еду разных кухонь мира. На рынке стали проводиться разные увеселительные мероприятия, мы сами стали там очевидцами празднования дня рождения.
![]()
Шук (рынок) - так называют рынок Махане Иеуда израильтяне - всегда вызывал восторг у туристов и гостей города своим изобилием красок, атмосферой восточного базара под открытым небом, где евреи и арабы бок о бок торгуют всевозможной снедью, от знаменитого сыра халуми и селедки в различных маринадах - до сладкой халвы и медовых фиников.
Постепенно гастрономические туры на рынок Махане Иегуда стали организованным бизнесом и стали приносить немалый доход самому рынку, в связи с чем рядом с лотками старожилов открылись новые арт-лавки и модные кофейни. Вы покупаете билет на дегустацию выпечки и других вкусностей, ходите по рынку и пробуете все подряд.
![]()
Вот такой познавательно-гастрономический тур нам и организовали.
Еще на подходе к рынку нас привели к грузинскому кафе-пекарне, где угостили ароматными, свежайшими, горячими и вкуснейшими хачапури. И те из нас, кто родился в Грузии, и те, кто хачапури ел впервые, были в восторге от этой прекрасной выпечки. К сожалению, хачапури были зверски пересолены, и я, например, все же доела свой кусок, а моя коллега, гипертоник, была вынуждена его выбросить. Остальные с восторгом съели по два-три куска!
![]()
![]()
Естественно, на Хануку продавались различные пончики, украшенные с редкой изобретательностью!
![]()
Изделия пекарни
![]()
Подпись над батонами: "Французский хлеб".
Уже начался сезон земляники, в наших широтах он бывает с декабря по май:
![]()
Торговля цветами. Цикламенам самое время:
![]()
![]()
Следующая станция дегустации была возле хумусии - места, где производят различные виды хумуса - закуски-намазки из нутового пюре, в состав которой входят кунжутная паста, оливковое масло, чеснок, сок лимона, соль и перец. К несчастью, она располагалась между рыбной и мясной лавками. Мне никак не удавалось увильнуть от запаха еще недавно бывшей свежей рыбы и мяса, но я пересилила себя и взяла себе фалафель. Хумусовую пасту я не люблю, а фалафель - жареные во фритюре шарики из размельченного хумуса, то есть бобов нута - обожаю. В состав фалафеля входит перец, это ясно даже из названия: филфиль по-арабски перец, и вкус его, в отличие от вкуса соли, ощущается не сразу. Только прожевав шарик фалафеля до конца, я ощутила во рту невероятное жжение.
![]()
Фалафель
Но нас сразу подвели к следующей дегустационной остановке и предложили попробовать котлеты из киноа. "Соленые? Перченые?" - со слезами спросила я, и меня заверили, что котлеты совершенно диетические.
Они были восхитительны!
![]()
Большое внимание привлекли красивые, разноцветные, разнообразных форм ядовито-яркие сласти, резиновые на вкус конфеты. Их покупали даже работники стоматологической клиники.
![]()
![]()
![]()
Конечно, разглядывая разные вкусности и заглядываясь на разноцветье товаров, я и несколько других коллег заблудились. Ведь рынок огромен - более 250 торговых лавок, бутиков, торговых точек, это целый городской квартал-лабиринт, ориентироваться в котором помогают названия "улиц"-проходов. Улицы названы в честь фруктов, овощей и орехов. Все начинается с более широких и длинных "улиц"Древа Жизни и Махане Иехуда, а пересекают их улицы Сливовая, Грушевая, Миндальная, Яблочная, Тутовая... На улице Ха-Агас (Грушевой) в доме №1 жила семья актеров и музыкантов Банай. Эхуд Банай написал песню "Грушевая, 1", которую и предлагаю вашему вниманию.
Улица Груши, 1,
Над овощной лавкой,
Дом сейчас пуст
И стены обнажены,
Но они впитали в себя
Воспоминания о празднике,
Ароматы жасмина
И старую мелодию, которая приглашает к трапезе.
А вот фотография, на которой наш экскурсовод рассказывает нам о доме №1 по улице Ха-Агас. На вывеске в виде груши адрес, а на плакате название и реклама: "Ресторан Здоровье. Лучший в городе хумус!"
![]()
Заглядевшись на картины, вывешенные над головами покупателей, мы отстали от группы. Пришлось позвонить начальнице и нам помогли выйти к своим.
Крытая галерея с картинами:![]()
Следующая дегустационная станция была у кафе где выпекают кубэ - левантийские крокеты из булгура с разными начинками. Мне достался с грибами, он тоже был "диетический" (то есть не пересоленный и не перченый) и очень, очень вкусный!
![]()
Фото из интернета
Наконец, нас привели к последней дегустационной остановке - бару напитков Эли Узи, легендарного израильского Чумака-Кашпировского, который угощая своими напитками покупателей, "заряжал"их, утверждая, что они помогут вам от ваших болезней. Основа его напитков была этрог, то есть цитрон, и сам его бар называется Человек Этрога, но есть тут напитки из совершенно разных фруктов. К сожалению, артистических представлений Эли Узи больше нет, он слишком стар, но его потомки продолжают его дело. Нам рассказали, как он, расспросив покупателя о его медицинских проблемах, замешивал коктейль из фруктовых соков, долго тряс его, переворачивал и внезапно "выбрасывал"покупателю, заверяя, что уж теперь-то его потенция восстановится и все остальные медицинские расстройства пройдут.
![]()
Мы попробовали эти напитки. Они оказались переслащенным, холодным, со льдом питьём без какого бы то ни было - кроме сахара - вкуса. Я и моя коллега, попробовав, отставили стаканы в сторону, а некоторые из нас были в восторге от них и выпили по паре-тройке стаканов.
Наконец, нам дали полчаса свободного времени, все ринулись покупать что-то на рынке, а я выбралась из него и с облегчением ощутила блаженство. Меня угнетает и утомляет теснота, толкотня, обилие и разноцветье ненужных мне товаров, на которые нужно смотреть. Я вышла в город и почувствовала, что Иерусалим - мой город!
![]()
![]()
![]()
![]()
Затем нас повели на экскурсию по району Нахлаот неподалеку от рынка. Народищу там была тьма, все организованные экскурсии. Порой приходилось раскрывать зонты - тем, у кого они были! Здания в этом районе насчитывают от полутора сотен лет, есть и современные, построенные в стиле старины.
Нахлаот — это одновременно и один из самых дорогих районов города, и один из самых молодежных, и один из светских, и, в то же время, один из самых религиозных. Одно-двух-трёхэтажные домики, маленькие скверы, узенькие улочки, цветы в горшочках около дверей — одним, словом, романтика. Нахлаот был основан в конце 19 века и стал шестым по счету районом, основанным вне стен Старого Города. Вопреки всем законам логики и простых человеческих отношений, Нахлаот образовался за счет объединения нескольких маленьких общин, границы между которыми проходили буквально по разным сторонам одних и тех же улиц. Подобная мозаичная структура сохранилась до сих пор и создает свою неповторимую атмосферу.
![]()
![]()
![]()
![]()
Знаток Иерусалима, житель города![]()
sewa7 - в соответствии со статьей художника Некода Зингера - пишет: В конце 19 века Иерусалим стал выходить за границы Старого Города. Нахлаот стал одним из первых таких районов. Жители строили свои кварталы, как закрытые системы, входы и выходы которых ради безопасности всегда запирались на ночь. Внутри во дворе строили водосборник. В каждом квартале свой... Нахлаот - это, пожалуй, самый интересный район Иерусалима, состоящий из 32? 38? 42? (смотря, как считать) независимых кварталов. Все это бесконечное многообразие кварталов втиснуто в территорию, едва превышающую тридцать гектаров. Если идти быстрым шагом, не задерживаясь и не глазея по сторонам, Нахлаот можно пройти с запада на восток минут за десять, а с севера на юг даже за восемь. Впрочем, тут нельзя не глазеть по сторонам. Район, в котором уживаются религиозные евреи и богема, поэты и биндюжники. Район, в котором порядка 80 синагог, принадлежащих пятидесяти пяти этническим общинам...
![]()
![]()
![]()
![]()
Нахала (Нахлаот - множественное число) - в переводе "земельный участок, переходящий во владение", усадьба, поместье, наследие. Первые кварталы в Нахлаот имели форму слепленных между собой по периметру домов, внутри которых образовывался внутренний двор, общий для всех жителей квартала. Во дворе был вырыт колодец. Попасть во внутренний двор квартала можно было только через внешние ворота, которые запирались на ночь, а войти в дом - только со двора. Таким образом жители Нахлаот обеспечивали себе коллективную безопасность от набегов разбойников и от диких зверей. В те времена эти земли находились ещё под властью Османской империи.
![]()
![]()
![]()
![]()
У стены дома на улице ханукия
![]()
Витрина, видимо, артмастерской![]()
Ханукия видна в окне![]()
![]()
Я слева
![]()
![]()
Мы замерзали, но не сдавались, и наши усилия были вознаграждены: нас отвели в клуб, где мы зажгли 5 свечу и напились чаю и кофе (с пончиками).
![]()
После сытной закуски нас повезли в ресторан. Меня как всегда заинтересовал салат из зелени с кольраби и орехами. Главным волшебством в нем был соус. Мне сказали, что изумительный вкус израильским соусам придает финиковый мед силан, я купила и сделала похожий салат, но вкус все равно был не тот.
![]()
![]()
Рынок Махане Иегуда относится к достопримечательностям Иерусалима. Говорят, что Стена плача - это духовный центр города, а рынок - телесный. Здесь вы можете познакомиться и с типажами иерусалимцев, и с национальной едой всех стран рассеяния, и типом общения - открытым, шумным, эмоциональным. В 1997-2002 годах было несколько кровавых терактов на этом рынке, и количество посетителей стало стремительно уменьшаться. Тогда президент ассоциации рыночной торговли при содействии мэрии взялся за реконструкцию рынка, привел в порядок тротуары, часть рынка закрыл крышей, отрегулировал освещение, создал условия для возникновения целого ряда кофеен и кафе-баров, в которых можно посидеть и закусить, попробовав еду разных кухонь мира. На рынке стали проводиться разные увеселительные мероприятия, мы сами стали там очевидцами празднования дня рождения.
Шук (рынок) - так называют рынок Махане Иеуда израильтяне - всегда вызывал восторг у туристов и гостей города своим изобилием красок, атмосферой восточного базара под открытым небом, где евреи и арабы бок о бок торгуют всевозможной снедью, от знаменитого сыра халуми и селедки в различных маринадах - до сладкой халвы и медовых фиников.
Постепенно гастрономические туры на рынок Махане Иегуда стали организованным бизнесом и стали приносить немалый доход самому рынку, в связи с чем рядом с лотками старожилов открылись новые арт-лавки и модные кофейни. Вы покупаете билет на дегустацию выпечки и других вкусностей, ходите по рынку и пробуете все подряд.
Вот такой познавательно-гастрономический тур нам и организовали.
Еще на подходе к рынку нас привели к грузинскому кафе-пекарне, где угостили ароматными, свежайшими, горячими и вкуснейшими хачапури. И те из нас, кто родился в Грузии, и те, кто хачапури ел впервые, были в восторге от этой прекрасной выпечки. К сожалению, хачапури были зверски пересолены, и я, например, все же доела свой кусок, а моя коллега, гипертоник, была вынуждена его выбросить. Остальные с восторгом съели по два-три куска!
Естественно, на Хануку продавались различные пончики, украшенные с редкой изобретательностью!
Изделия пекарни
Подпись над батонами: "Французский хлеб".Уже начался сезон земляники, в наших широтах он бывает с декабря по май:
Торговля цветами. Цикламенам самое время:
Следующая станция дегустации была возле хумусии - места, где производят различные виды хумуса - закуски-намазки из нутового пюре, в состав которой входят кунжутная паста, оливковое масло, чеснок, сок лимона, соль и перец. К несчастью, она располагалась между рыбной и мясной лавками. Мне никак не удавалось увильнуть от запаха еще недавно бывшей свежей рыбы и мяса, но я пересилила себя и взяла себе фалафель. Хумусовую пасту я не люблю, а фалафель - жареные во фритюре шарики из размельченного хумуса, то есть бобов нута - обожаю. В состав фалафеля входит перец, это ясно даже из названия: филфиль по-арабски перец, и вкус его, в отличие от вкуса соли, ощущается не сразу. Только прожевав шарик фалафеля до конца, я ощутила во рту невероятное жжение.
ФалафельНо нас сразу подвели к следующей дегустационной остановке и предложили попробовать котлеты из киноа. "Соленые? Перченые?" - со слезами спросила я, и меня заверили, что котлеты совершенно диетические.
Они были восхитительны!
Большое внимание привлекли красивые, разноцветные, разнообразных форм ядовито-яркие сласти, резиновые на вкус конфеты. Их покупали даже работники стоматологической клиники.
Конечно, разглядывая разные вкусности и заглядываясь на разноцветье товаров, я и несколько других коллег заблудились. Ведь рынок огромен - более 250 торговых лавок, бутиков, торговых точек, это целый городской квартал-лабиринт, ориентироваться в котором помогают названия "улиц"-проходов. Улицы названы в честь фруктов, овощей и орехов. Все начинается с более широких и длинных "улиц"Древа Жизни и Махане Иехуда, а пересекают их улицы Сливовая, Грушевая, Миндальная, Яблочная, Тутовая... На улице Ха-Агас (Грушевой) в доме №1 жила семья актеров и музыкантов Банай. Эхуд Банай написал песню "Грушевая, 1", которую и предлагаю вашему вниманию.
Улица Груши, 1,
Над овощной лавкой,
Дом сейчас пуст
И стены обнажены,
Но они впитали в себя
Воспоминания о празднике,
Ароматы жасмина
И старую мелодию, которая приглашает к трапезе.
А вот фотография, на которой наш экскурсовод рассказывает нам о доме №1 по улице Ха-Агас. На вывеске в виде груши адрес, а на плакате название и реклама: "Ресторан Здоровье. Лучший в городе хумус!"
Заглядевшись на картины, вывешенные над головами покупателей, мы отстали от группы. Пришлось позвонить начальнице и нам помогли выйти к своим.
Крытая галерея с картинами:
Следующая дегустационная станция была у кафе где выпекают кубэ - левантийские крокеты из булгура с разными начинками. Мне достался с грибами, он тоже был "диетический" (то есть не пересоленный и не перченый) и очень, очень вкусный!
Фото из интернетаНаконец, нас привели к последней дегустационной остановке - бару напитков Эли Узи, легендарного израильского Чумака-Кашпировского, который угощая своими напитками покупателей, "заряжал"их, утверждая, что они помогут вам от ваших болезней. Основа его напитков была этрог, то есть цитрон, и сам его бар называется Человек Этрога, но есть тут напитки из совершенно разных фруктов. К сожалению, артистических представлений Эли Узи больше нет, он слишком стар, но его потомки продолжают его дело. Нам рассказали, как он, расспросив покупателя о его медицинских проблемах, замешивал коктейль из фруктовых соков, долго тряс его, переворачивал и внезапно "выбрасывал"покупателю, заверяя, что уж теперь-то его потенция восстановится и все остальные медицинские расстройства пройдут.
Мы попробовали эти напитки. Они оказались переслащенным, холодным, со льдом питьём без какого бы то ни было - кроме сахара - вкуса. Я и моя коллега, попробовав, отставили стаканы в сторону, а некоторые из нас были в восторге от них и выпили по паре-тройке стаканов.
Наконец, нам дали полчаса свободного времени, все ринулись покупать что-то на рынке, а я выбралась из него и с облегчением ощутила блаженство. Меня угнетает и утомляет теснота, толкотня, обилие и разноцветье ненужных мне товаров, на которые нужно смотреть. Я вышла в город и почувствовала, что Иерусалим - мой город!
Затем нас повели на экскурсию по району Нахлаот неподалеку от рынка. Народищу там была тьма, все организованные экскурсии. Порой приходилось раскрывать зонты - тем, у кого они были! Здания в этом районе насчитывают от полутора сотен лет, есть и современные, построенные в стиле старины.
Нахлаот — это одновременно и один из самых дорогих районов города, и один из самых молодежных, и один из светских, и, в то же время, один из самых религиозных. Одно-двух-трёхэтажные домики, маленькие скверы, узенькие улочки, цветы в горшочках около дверей — одним, словом, романтика. Нахлаот был основан в конце 19 века и стал шестым по счету районом, основанным вне стен Старого Города. Вопреки всем законам логики и простых человеческих отношений, Нахлаот образовался за счет объединения нескольких маленьких общин, границы между которыми проходили буквально по разным сторонам одних и тех же улиц. Подобная мозаичная структура сохранилась до сих пор и создает свою неповторимую атмосферу.
Знаток Иерусалима, житель города
sewa7 - в соответствии со статьей художника Некода Зингера - пишет: В конце 19 века Иерусалим стал выходить за границы Старого Города. Нахлаот стал одним из первых таких районов. Жители строили свои кварталы, как закрытые системы, входы и выходы которых ради безопасности всегда запирались на ночь. Внутри во дворе строили водосборник. В каждом квартале свой... Нахлаот - это, пожалуй, самый интересный район Иерусалима, состоящий из 32? 38? 42? (смотря, как считать) независимых кварталов. Все это бесконечное многообразие кварталов втиснуто в территорию, едва превышающую тридцать гектаров. Если идти быстрым шагом, не задерживаясь и не глазея по сторонам, Нахлаот можно пройти с запада на восток минут за десять, а с севера на юг даже за восемь. Впрочем, тут нельзя не глазеть по сторонам. Район, в котором уживаются религиозные евреи и богема, поэты и биндюжники. Район, в котором порядка 80 синагог, принадлежащих пятидесяти пяти этническим общинам... 
Нахала (Нахлаот - множественное число) - в переводе "земельный участок, переходящий во владение", усадьба, поместье, наследие. Первые кварталы в Нахлаот имели форму слепленных между собой по периметру домов, внутри которых образовывался внутренний двор, общий для всех жителей квартала. Во дворе был вырыт колодец. Попасть во внутренний двор квартала можно было только через внешние ворота, которые запирались на ночь, а войти в дом - только со двора. Таким образом жители Нахлаот обеспечивали себе коллективную безопасность от набегов разбойников и от диких зверей. В те времена эти земли находились ещё под властью Османской империи.
У стены дома на улице ханукия
Витрина, видимо, артмастерской
Ханукия видна в окне
Я слева
Мы замерзали, но не сдавались, и наши усилия были вознаграждены: нас отвели в клуб, где мы зажгли 5 свечу и напились чаю и кофе (с пончиками).
После сытной закуски нас повезли в ресторан. Меня как всегда заинтересовал салат из зелени с кольраби и орехами. Главным волшебством в нем был соус. Мне сказали, что изумительный вкус израильским соусам придает финиковый мед силан, я купила и сделала похожий салат, но вкус все равно был не тот.
↧
↧
В Кфар Сабе
На прошлой неделе мы неожиданно получили пренеприятнейшее известие семейного характера. Ничего поделать было невозможно, и, чтобы преодолеть расстройство и не впадать в прострацию, немедленно решили поехать на выставку Петра Глузберга, о которой писала милая ![]()
lolka_gr. Мы рассчитали, что я даже успею на работу к 14 часам, если мы выедем в 9-10 часов. Так и оказалось. Дорога заняла у нас час, а там оказалось, что картин всего пара дюжин, и, кроме них, больше ничего нет, и я все успела, и мы смогли проветриться. Я уже была в Кфар Сабе у своей подруги несколько раз, но не успела ее осмотреть как следует, потому что у нее маленькие дети и я сидела у нее или поблизости от ее дома. Почему-то все цели в Кфар Сабе очень близки к линиям междугородних автобусов, и въехав в город, ты сразу оказываешься в нужном месте.
Кфар Саба показался нам очень спокойным городом с тихим, неспешным темпом жизни. Вдобавок он относительно симпатичен и живописен. Название означает Дедушкина деревня. То есть именно то место, куда писал письмо Ванька Жуков.
![]()
![]()
Мы направлялись к Дому культуры, музею. Оказалось, что он располагается в небольшом парке Кирьят Сапир.
![]()
![]()
День был серый, поэтому фотографии неяркие.
![]()
![]()
![]()
Вот в этом здании располагается выставка картин Петра Глузберга. Это Дом культуры, который называется Бейт Сапфир (Сапир), в нем располагается детская библиотека, музыкальная школа (это мы заметили), а также большой спортивный зал, музей археологии и истории, мозаичный двор, аудиториум на 300 мест, картинная галерея и школа бальных танцев.
![]()
![]()
Зайдя в здание, мы спросили, где музей и где выставка. Приветливый охранник широко протянул руку в сторону экспозиции. Вход бесплатный. Вот так выглядит выставка Петра Глузберга.
![]()
Мы обошли весь Дом культуры, но картинную галерею не заметили. Видимо, имеется в виду этот коридор с искусственным освещением, в котором развешиваются разные картины, на этот раз Петра Глузберга. Печально, что такие прекрасные картины висят в столь убогом месте в проходе. Я была в шоке. Его пейзажи, несколько натюрмортов и портретов великолепны. Но им совершенно не подобает висеть в этом нелепом коридоре.
![]()
П.Глузберг. Кфар Саба. Рядом с синагогой
Лолка пишет о нем: Отличная живопись маслом, старая школа, чистый импрессионизм! Солнечная, светлая, яркая, с широкими, смелыми мазками. В основном - наши израильские пейзажи, пышные кусты бугенвилии, дома старого Иерусалима, характерные фигурки ортодоксальных евреев, но еще и натюрморты, и портреты.Предлагаю посмотреть его живопись пройдя по этой ссылке, Лолка представляет почти все его картины с этой выставки. Пир души, пир нежных, чистых красок. Его картины см. также ТУТи ТУТ. Меня в интернете поразили его Иерусалимские пейзажи. А вот и интервью с ним. Чистейшей души человек, под стать своим работам.
lolka_gr. Мы рассчитали, что я даже успею на работу к 14 часам, если мы выедем в 9-10 часов. Так и оказалось. Дорога заняла у нас час, а там оказалось, что картин всего пара дюжин, и, кроме них, больше ничего нет, и я все успела, и мы смогли проветриться. Я уже была в Кфар Сабе у своей подруги несколько раз, но не успела ее осмотреть как следует, потому что у нее маленькие дети и я сидела у нее или поблизости от ее дома. Почему-то все цели в Кфар Сабе очень близки к линиям междугородних автобусов, и въехав в город, ты сразу оказываешься в нужном месте.Кфар Саба показался нам очень спокойным городом с тихим, неспешным темпом жизни. Вдобавок он относительно симпатичен и живописен. Название означает Дедушкина деревня. То есть именно то место, куда писал письмо Ванька Жуков.
Мы направлялись к Дому культуры, музею. Оказалось, что он располагается в небольшом парке Кирьят Сапир.
День был серый, поэтому фотографии неяркие.
Вот в этом здании располагается выставка картин Петра Глузберга. Это Дом культуры, который называется Бейт Сапфир (Сапир), в нем располагается детская библиотека, музыкальная школа (это мы заметили), а также большой спортивный зал, музей археологии и истории, мозаичный двор, аудиториум на 300 мест, картинная галерея и школа бальных танцев.
Зайдя в здание, мы спросили, где музей и где выставка. Приветливый охранник широко протянул руку в сторону экспозиции. Вход бесплатный. Вот так выглядит выставка Петра Глузберга.
Мы обошли весь Дом культуры, но картинную галерею не заметили. Видимо, имеется в виду этот коридор с искусственным освещением, в котором развешиваются разные картины, на этот раз Петра Глузберга. Печально, что такие прекрасные картины висят в столь убогом месте в проходе. Я была в шоке. Его пейзажи, несколько натюрмортов и портретов великолепны. Но им совершенно не подобает висеть в этом нелепом коридоре.
П.Глузберг. Кфар Саба. Рядом с синагогой
Лолка пишет о нем: Отличная живопись маслом, старая школа, чистый импрессионизм! Солнечная, светлая, яркая, с широкими, смелыми мазками. В основном - наши израильские пейзажи, пышные кусты бугенвилии, дома старого Иерусалима, характерные фигурки ортодоксальных евреев, но еще и натюрморты, и портреты.Предлагаю посмотреть его живопись пройдя по этой ссылке, Лолка представляет почти все его картины с этой выставки. Пир души, пир нежных, чистых красок. Его картины см. также ТУТи ТУТ. Меня в интернете поразили его Иерусалимские пейзажи. А вот и интервью с ним. Чистейшей души человек, под стать своим работам.
↧
"Чтобы всё осталось по-прежнему, всё должно измениться"
Эта парадоксальная фраза проходит по всему фильму Лукино Висконти "Леопард" (1963).
Но как ни приветствует перемены старый аристократ, все меняется, ничто не остается прежним.
Сначала я подумала, какими незначительными кажутся Ален Делон и Клаудиа Кардинале по сравнению с Бертом Ланкастером. И тут же поняла: это персонажи их мелки, продажны, вульгарны, а не актеры.
На смену львам и леопардам приходят шакалы и гиены — и с этим необходимо смириться.
![]()
![]()
Но как ни приветствует перемены старый аристократ, все меняется, ничто не остается прежним.
Сначала я подумала, какими незначительными кажутся Ален Делон и Клаудиа Кардинале по сравнению с Бертом Ланкастером. И тут же поняла: это персонажи их мелки, продажны, вульгарны, а не актеры.
На смену львам и леопардам приходят шакалы и гиены — и с этим необходимо смириться.
↧
Тайны "Вишневого сада". По А.Минкину
Любите ли вы творчество Чехова? Я всегда с удовольствием (и со смехом) читала его рассказы и пьесы, и всегда с изумлением обнаруживала, что закрыв книгу, не помню из нее ничего. А это был редкий случай, потому что у меня была прекрасная память в юности. Постепенно я поняла, что это от того, что тексты Чехова ни о чем. За некоторыми исключениями, конечно. "Записные книжки", "Гайка", "Лошадиная фамилия" - тут россыпь изумрудов. Армен Захарян говорит, что Чехов дает слово тем, кому нечего сказать, кто не может высказаться, от того у нас такое впечатление, и что он предтеча абсурдизма и революция в литературе.
![]()
А вот Александр Минкин анализирует "Вишневый сад"и находит там неизвестный многим смысл. Неизвестный многим великим постановщикам пьесы и великим актерам, игравшим в ней. Велик ли сад? Кто такой Лопахин? Зачем он покупает сад? Почему Раневская уежает в Париж с Аниными деньгами? Эти и многие другие вопросы ставит и отвечает на них А.Минкин.
Нежная душа
Не отчаивайтесь, мои дорогие, выход есть!
Посвящается двум гениям русского театра.
Памяти Анатолия Эфроса,
который поставил “Вишневый сад” на Таганке в 1975 году.
Памяти Владимира Высоцкого, который играл Лопахина.
ФИРС. Способ тогда знали.
РАНЕВСКАЯ. Где же теперь этот способ?
ФИРС. Забыли. Никто не помнит.
РАЗМЕР ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ
“Вишневый сад” — пьеса старая, ей 102 года. А о чем она — никто не знает.
Некоторые помнят, что поместье дворянки Раневской продается за долги, а купец Лопахин учит, как выкрутиться, — надо нарезать землю на участки и сдать в аренду под дачи.
А велико ли поместье? Спрашиваю знакомых, спрашиваю актеров, играющих “Вишневый сад”, и режиссеров, поставивших пьесу. Ответ один — “не знаю”.
— Понятно, что не знаешь. Но ты прикинь.
Спрошенный кряхтит, мычит, потом неуверенно:
— Гектара два, наверное?
— Нет. Поместье Раневской — больше тысячи ста гектаров.
— Не может быть! Ты откуда это взял?
— Это в пьесе написано.
ЛОПАХИН. Если вишневый сад и землю по реке разбить на дачные участки и отдавать в аренду под дачи, то вы будете иметь самое малое 25 тысяч в год дохода. Вы будете брать с дачников самое малое по 25 рублей в год за десятину. Ручаюсь чем угодно — у вас до осени не останется ни одного свободного клочка, всё разберут.
Это значит — тысяча десятин. А десятина — это 1,1 гектара.
Кроме сада и “земли по реке” у них еще сотни десятин леса.
Казалось бы, что за беда, если режиссеры ошибаются в тысячу раз. Но тут не просто арифметика. Тут переход количества в качество.
Это такой простор, что не видишь края. Точнее: всё, что видишь кругом, — твое. Все — до горизонта.
Если у тебя тысяча гектаров — видишь Россию. Если у тебя несколько соток — видишь забор.
Бедняк видит забор в десяти метрах от своего домика. Богач — в ста метрах от своего особняка. Со второго этажа своего особняка он видит много заборов.
Режиссер Р., который не только поставил “Вишневый сад”, но и книгу об этой пьесе написал, — сказал: “Два гектара”. Режиссер П. (замечательный, тонкий) сказал: “Полтора”.
Тысяча гектаров — это иное ощущение жизни. Это твой безграничный простор, беспредельная ширь. С чем сравнить? У бедняка — душевая кабинка, у богача — джакузи. А есть — открытое море, океан. Разве важно, сколько там квадратных километров? Важно — что берегов не видно.
…Почему Раневская и ее брат не действуют по такому простому, такому выгодному плану Лопахина? Почему не соглашаются? Кто играет — что это они из лени, кто — по глупости, по их неспособности (мол, дворяне — отживающий класс) жить в реальном мире, а не в своих фантазиях.
Но для них бескрайний простор — реальность, а заборы — отвратительная фантазия.
Если режиссер не видит огромного поместья, то и актеры не сыграют, и зрители не поймут. Наш привычный пейзаж — стены домов, заборы, рекламные щиты.
Ведь никто не подумал, что будет дальше. Если сдать тысячу участков — возникнет тысяча дач. Дачники — народ семейный. Рядом с вами поселятся четыре-пять тысяч человек. С субботы на воскресенье к ним с ночевкой приедут семьи друзей. Всего, значит, у вас под носом окажется десять-двенадцать тысяч человек — песни, пьяные крики, плач детей, визг купающихся девиц, — ад.
ЧЕХОВ — НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
22 августа 1903. Ялта
Декораций никаких особенных не потребуется. Только во втором акте вы дадите мне настоящее зеленое поле и дорогу и необычайную для сцены даль.
Идешь — поля, луга, перелески — бескрайние просторы! Душу наполняют высокие чувства. Кто ходил, кто ездил по России — знает этот восторг. Но это — если вид открывается на километры.
Если идешь меж высокими заборами (поверху колючая проволока), то чувства низкие: досада, гнев. Заборы выше, чувства ниже.
ЛОПАХИН. Господи, ты дал нам громадные леса, необъятные поля, глубочайшие горизонты, и, живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами...
Не сбылось.
ЧЕХОВ — СУВОРИНУ
28 августа 1891. Богимово
Я смотрел несколько имений. Маленькие есть, а больших, которые годились бы для Вас, нет. Маленькие есть — в полторы, три и пять тысяч. За полторы тысячи — 40 десятин, громадный пруд и домик с парком.
У нас 15 соток считается большим участком. Для Чехова 44 гектара — маленький. Обратите внимание на цены: 4400 соток, пруд, дом, парк — за полторы тысячи рублей.
ЛОПАХИН. До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности.
Сбылось.
Стена высоченная, а за ней клочок в 6—12 соток, воронья слободка, теснота. Раньше на таком клочке стоял дощатый домик и оставалось сравнительно много места для редиски. А теперь на таком клочке стоит бетонный трехэтажный урод. Вместо окон бойницы; между домом и забором пройдешь разве что боком.
Пейзажи уничтожены. Вчера едешь — по обеим сторонам шоссе бескрайние поля, леса, луга, холмы. Сегодня — по обе стороны взметнулись пятиметровые заборы. Едешь как в туннеле.
Пятиметровый — все равно что стометровый: земля исчезает. Тебе оставлено только небо над колючей проволокой.
Кто-то хапнул землю, а у нас пропала Родина. Пропал тот вид, который формирует личность больше, чем знамя и гимн.
ТЕАТРАЛЬНЫЕ ВОЛЬНОСТИ
Кроме огромного пространства, которого никто не заметил, в “Вишневом саде” есть две тайны. Они не разгаданы до сих пор.
...Для тех, кто забыл сюжет. Первый год ХХ века. Из Парижа возвращается в свое поместье дворянка Раневская. Здесь живут ее брат и две ее дочери — Аня и Варя (приемыш). Все имение продается с аукциона за долги. Друг семьи — купец Лопахин вроде бы пытался научить хозяев, как выкрутиться из долгов, но они его не послушали. Тогда Лопахин неожиданно для всех купил сам. А Петя Трофимов — 30-летний вечный студент, нищий, бездомный, Анин ухажер. Петя считает своим долгом резать правду-матку всем прямо в глаза. Он так самоутверждается… Вишневый сад продан, все уезжают кто куда; напоследок забивают престарелого Фирса. Не бейсбольными битами, конечно, а гвоздями; заколачивают двери, ставни; забитый в опустевшем доме, он просто умрет от голода.
Какие же тайны в старой пьесе? За 100 лет ее поставили тысячи театров; все давно разобрано по косточкам.
И все же тайны есть! — не сомневайся, читатель, доказательства будут предъявлены.
Тайны!.. А что такое настоящие тайны? Например, была ли Раневская любовницей Лопахина? Или — сколько ей лет?..
Такая правда жизни (которую обсуждают сплетницы на лавочках) всецело в руках режиссера и актеров. По-ученому называется трактовка. Но чаще всего это грубость, сальность, пошлость, ужимки или та простота, что хуже воровства.
Вот помещица Раневская осталась наедине с вечным студентом.
РАНЕВСКАЯ. Я могу сейчас крикнуть… могу глупость сделать. Спасите меня, Петя.
Она молит о душевном сочувствии, об утешении. Но, не меняя ни слова — только мимикой, интонацией, телодвижениями, — легко показать, что она просит утолить ее похоть. Актрисе достаточно задрать юбку или просто притянуть Петю к себе.
Театр — грубое, старое, площадное искусство, по-русски — позор.
Приключения тела гораздо зрелищнее, чем душевная работа, и играть их в миллион раз проще.
* * *
Сколько лет героине? В пьесе не сказано, но обычно Раневскую играют “от 50-ти”. Случается, роль исполняет прославленная актриса за 70 (ребенком она видела Станиславского!). Великую старуху выводят на сцену под руки. Публика встречает живую (полуживую) легенду аплодисментами.
Знаменитый литовский режиссер Някрошюс дал эту роль Максаковой. Ее Раневской под 60 (на Западе так выглядят женщины за 80). Но Някрошюс придумал для Раневской не только возраст, но и диагноз.
Она еле ходит, еле говорит, а главное — ничего не помнит. И зритель сразу понимает: ага! русскую барыню Раневскую в Париже хватил удар (по-нашему — инсульт). Гениальная находка блестяще оправдывает многие реплики первого акта.
ЛОПАХИН. Любовь Андреевна прожила за границей пять лет. Узнает ли она меня?
Странно. Неужели Лопахин так изменился за 5 лет? Почему он сомневается, “узнает ли”? Но если у Раневской инсульт — тогда понятно.
Оправдались и первые слова Ани и Раневской.
АНЯ. Ты, мама, помнишь, какая это комната?
РАНЕВСКАЯ (радостно, сквозь слезы). Детская!
Вопрос дурацкий. Раневская родилась и всю жизнь прожила в этом доме, росла в этой детской, потом здесь росла дочь Аня, потом — сын Гриша, утонувший в 7 лет.
Но если Раневская безумна — тогда оправдан и вопрос дочери, и с трудом, со слезами, найденный ответ, и радость больной, что смогла вспомнить.
Если б тут пьеса и кончилась — браво, Някрошюс! Но через 10 минут Гаев скажет о своей сестре с неприличной откровенностью.
ГАЕВ. Она порочна. Это чувствуется в ее малейшем движении.
Пардон, во всех движениях Раневской-Максаковой мы видим паралич, а не порочность.
Да, конечно, режиссер имеет право на любую трактовку. Но слишком круто поворачивать нельзя. Пьеса, потеряв логику, разрушается, как поезд, сошедший с рельсов.
И смотреть становится неинтересно. Бессмыслица скучна.
Особенности трактовки могут быть связаны и с возрастом, и с полом, и с ориентацией режиссера, и даже с национальностью.
Всемирно знаменитый немец, режиссер Петер Штайн, поставил “Три сестры”, имел оглушительный успех. Москвичи с любопытством смотрели, как сторож земской управы Ферапонт приносит барину на дом (в кабинет) бумаги на подпись. Зима, поэтому старик входит в ушанке, в тулупе, в валенках. На шапке и на плечах снег. Интуристы в восторге — Россия! А что сторож не может войти к барину в шапке и тулупе, что старика раздели бы и разули на дальних подступах (в прихожей, в людской) — этого немец не знает. Он не знает, что русский, православный, автоматически снимает шапку, входя в комнаты, даже если не к барину, а в избу. Но Штайн хотел показать ледяную Россию (вечный кошмар Европы). Если бы “Три сестры” поставили в немецком цирке, заснеженный Ферапонт в кабинет барина въехал бы на медведе. В богатом цирке — на белом медведе.
Чехов не символист, не декадент. У него есть подтекст, но нет подмен.
Когда Варя говорит Трофимову: “Петя, вот они, ваши калоши. (Со слезами.) И какие они у вас грязные, старые”, — подтекст, конечно, есть: “Как вы мне надоели! Как я несчастна!”. Но подмены — типа кокетливого: “Можете взять ваши калоши, а если хотите — можете взять и меня” — этого нет. И быть не может. А если так сыграют (что не исключено), то образ Вари будет уничтожен. И ради чего? — ради того, чтобы несколько подростков гоготнули в последнем ряду?
Трактовкам есть предел. Против прямых смыслов, прямых указаний текста не попрешь.
…Так сколько же лет Раневской? В пьесе не сказано, но ответ прост. Чехов писал роль для Ольги Книппер, своей жены, подгонял под ее данные и дарование. Он знал все ее повадки, знал как женщину и как актрису, шил в точности по мерке, чтобы сидело “в облипочку”. Пьесу закончил осенью 1903-го. Ольге Книппер было 35 лет. Значит, Раневской столько же; замуж выскочила рано (в 18 уже родила Аню, возраст дочери указан — 17). Она, как говорит ее брат, порочна. Лопахин, ожидая, волнуется по-мужски.
Чехов очень хотел, чтоб и пьеса, и жена имели успех. Взрослые дети старят родителей. Чем моложе будет выглядеть Аня, тем лучше для Ольги Книппер. Драматург изо всех сил пытался по почте распределять роли.
ЧЕХОВ — НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
2 сентября 1903. Ялта
Пьесу назову комедией. Роль матери возьмет Ольга, а кто будет играть дочку 17 лет, девочку, молодую и тоненькую, не берусь решать.
ЧЕХОВ — ОЛЬГЕ КНИППЕР
14 октября 1903. Ялта
Любовь Андреевну играть будешь ты. Аню должна играть непременно молоденькая актриса.
ЧЕХОВ — НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
2 ноября 1903. Ялта
Аню может играть кто угодно, хотя бы совсем неизвестная актриса, лишь бы была молода, и походила на девочку, и говорила бы молодым, звонким голосом.
Не вышло. Станиславский дал Аню своей жене, Марье Петровне, которой в это время было 37. Сценическая Аня стала на два года старше мамы. А Чехов и в следующих письмах настаивал: Аня все равно кто — лишь бы юная. Корсет и грим не спасают. Голос и пластика в 37 не те, что в 17.
Раневская хороша собой, волнует. Лопахин торопливо объясняется ей:
ЛОПАХИН. Вы все такая же великолепная. Ваш брат говорит про меня, что я хам, я кулак, но это мне решительно все равно. Хотелось бы только, чтобы вы мне верили по-прежнему, чтобы ваши удивительные, трогательные глаза глядели на меня, как прежде. Боже милосердный! Мой отец был крепостным у вашего деда и отца, но вы сделали для меня когда-то так много, что я забыл всё и люблю вас, как родную... больше, чем родную.
Такое страстное объяснение, да еще в присутствии ее брата и слуг. Как Лопахин повел бы себя, будь они наедине? Что-то между ними было. Что значит “забыл всё и люблю вас больше, чем родную”? “Забыл всё” звучит как “простил всё”. Что он простил? Крепостное право? или измену? Ведь она в Париже жила с любовником, это все знают, даже Аня.
Раневская — молодая, страстная женщина. И реплика Лопахина “узнает ли она меня?” — не ее инсульт, а его страх: как она на него посмотрит? есть ли надежда на возобновление волнующих отношений?
Или он нацелился заграбастать поместье?
ПЕТЯ И ВОЛК
В “Вишневом саде”, повторим, есть две тайны, неразгаданные до сих пор.
Первая тайна — почему Петя Трофимов решительно и полностью изменил свое мнение о Лопахине?
Вот их диалог (во втором акте):
ЛОПАХИН. Позвольте вас спросить, как вы обо мне понимаете?
ТРОФИМОВ. Я, Ермолай Алексеич, так понимаю: вы богатый человек, будете скоро миллионером. Вот как в смысле обмена веществ нужен хищный зверь, который съедает все, что попадается ему на пути, так и ты нужен. (Все смеются.)
Это очень грубо. Похоже на хамство. Да еще в присутствии дам. В присутствии Раневской, которую Лопахин боготворит. Да еще этот переход с “вы” на “ты” для демонстрации откровенного презрения. И не просто хищником и зверем назвал, но и про обмен веществ добавил, желудочно-кишечный тракт подтянул.
Хищный зверь — то есть санитар леса. Хорошо, не сказал “червь” или “навозный жук”, которые тоже нужны для обмена веществ.
А через три месяца (в последнем акте, в финале):
ТРОФИМОВ (Лопахину). У тебя тонкие, нежные пальцы, как у артиста, у тебя тонкая, нежная душа...
Это “ты” — совершенно иное, восхищенное.
Оба раза Трофимов абсолютно искренен. Петя не лицемер, он высказывается прямо и гордится своей прямотой.
Можно было бы заподозрить, что он льстит миллионеру с какой-то целью. Но Петя денег не просит. Лопахин, услышав про нежную душу, сразу растаял; предлагает деньги и даже навязывает. Петя отказывается решительно и упрямо.
ЛОПАХИН. Возьми у меня денег на дорогу. Предлагаю тебе взаймы, потому что могу. Зачем же нос драть? Я мужик... попросту. (Вынимает бумажник.)
ТРОФИМОВ. Дай мне хоть двести тысяч, не возьму.
“Хищный зверь” — не комплимент, это очень обидно и никому понравиться не может. Даже банкиру, даже бандиту. Ибо зверство, хищничество не считаются положительными качествами даже теперь, а тем более сто лет назад.
“Хищный зверь” полностью исключает “нежную душу”.
Менялся ли Лопахин? Нет, мы этого не видим. Его характер совершенно не меняется с начала до конца.
Значит, изменился взгляд Пети. Да как радикально — на 180 градусов!
А Чехов? Может быть, автор изменил мнение о персонаже? А за автором потянулись и герои?
Взгляд Чехова на Лопахина измениться не может. Ибо Лопахин существует в мозгу Чехова. То есть Чехов знает о нем все. Знает с самого начала. Знает до начала.
А Петя — узнаёт Лопахина постепенно, на этом пути может заблуждаться, обманываться.
А мы?
Наглядный пример разницы между знанием автора, зрителя и персонажа:
Отелло не знает, что Яго — негодяй и клеветник. Отелло с ужасом поймет это только в финале, когда уже поздно (уже задушил жену). Знай он с самого начала — не было бы доверия, предательства, не было бы пьесы.
Шекспир знает о Яго всё до начала.
Зритель узнаёт суть Яго очень быстро — так быстро, как того хочет Шекспир.
Автору нужна реакция и персонажей, и зрителей: ах, вот оно что! Ах, вот он какой! Бывает, нарочно рисуют жуткого злодея, а под конец — глядь — он всеобщий благодетель.
* * *
Лопахин — купец, нувориш (богач в первом поколении). Все прикидывался другом семьи, подкидывал помаленьку...
РАНЕВСКАЯ. Ермолай Алексеич, дадите мне еще взаймы!
ЛОПАХИН. Слушаю.
...а потом — прав Петя — хищник взял верх, улучил момент и — хапнул; все оторопели.
РАНЕВСКАЯ. Кто купил?
ЛОПАХИН. Я купил! Эй, музыканты, играйте! Я желаю вас слушать! Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишневому саду, как упадут на землю деревья! Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь! Музыка, играй отчетливо! Пускай всё, как я желаю! За всё могу заплатить! Вишневый сад мой! Мой!
Правильно Гаев брезгливо говорит о Лопахине: “Хам”. (Странно, что Эфрос на роль хама-купца взял Поэта — Высоцкого — грубияна с тончайшей, звенящей душой.)
Лопахин простодушно признается:
ЛОПАХИН (горничной Дуняше). Читал вот книгу и ничего не понял. Читал и заснул... (Гаеву и Раневской). Мой папаша был мужик, идиот, ничего не понимал... В сущности, и я такой же болван и идиот. Ничему не обучался.
Нередко богач говорит о книгах с презрением, свысока. Бравирует: “читал и не понял” — звучит так: мол, чепуха все это.
Лопахин — хищник! Сперва, конечно, изображал заботу, сопереживал, а потом раскрыл себя — хапнул и в угаре куражился: приходите, мол, поглядеть, как хвачу топором по вишневому саду.
Тонкая душа? А Варя (приемная дочь Раневской)? Он же был общепризнанный жених, подал надежду и — обманул, не женился, а перед тем, не исключено, что попользовался, — вон она, плачет... Тонкая душа? Нет — зверь, хищник, самец.
Может, в нем и было что-то хорошее, но потом инстинкт, рвач взяли верх. Ишь как орет: “Вишневый сад мой! Мой!”
* * *
Что же случилось? Почему Петя так резко развернулся?
Ни в одном спектакле не была разгадана эта тайна. А может, режиссеры и не видели тут никакой тайны. Большинству главное — создать атмосфэру, тут не до логики.
Уже догадавшись, позвонил Смелянскому — крупнейшему теоретику, знатоку театральной истории, завлиту Художественного театра:
— Что случилось с Петей? Почему сперва “хищник”, а потом “нежная душа”?
— Это, понимаешь, резкое усложнение образа.
“Усложнение образа” — выражение роскошное, литературотеатроведческое, но ничего не объясняющее.
Зачем усложнять Петю в последнюю минуту? Финал не ему посвящен. Уже конец, сейчас разъедутся навсегда, никакого развития это уже иметь не будет; заставить нас переоценить все, что было до сих пор, — невозможно, остались секунды.
ПОЭЗИЯ ЭГОИЗМА
Вторая тайна — почему Раневская забирает себе все деньги (чтобы промотать их в Париже), а никто — ни брат, ни дочери — не протестуют, оставаясь нищими и бездомными?
...Когда вплотную подступили торги, богатая “ярославская бабушка-графиня” прислала 15 тысяч, чтобы выкупить имение на имя Ани, но этих денег не хватило бы и на уплату процентов. Купил Лопахин. Бабушкины деньги остались целы.
И вот финал: хозяева уезжают, вещи собраны, через 5 минут забьют Фирса.
РАНЕВСКАЯ (Ане). Девочка моя... Я уезжаю в Париж, буду жить там (с любовником-негодяем. — А.М.) на те деньги, которые прислала твоя ярославская бабушка на покупку имения — да здравствует бабушка! — А денег этих хватит ненадолго.
АНЯ. Ты, мама, вернешься скоро, скоро, не правда ли? (Целует матери руки.)
Это круто! Ане не три года, ей 17. Она уже знает что почем. Деньги бабушка прислала ей, любимой внучке (Раневскую богатая графиня не любит). А мамочка забирает все подчистую и — в Париж к хахалю. Оставляет в России брата и дочерей без единой копейки.
Аня — если уж о себе говорить совестно — могла бы сказать: “Мама, а как же дядя?”. Гаев — если уж о себе говорить совестно — мог бы сказать сестре: “Люба, а как же Аня?”. Нет, ничего такого не происходит. Никто не возмущается, хотя это грабеж средь бела дня. А дочь даже целует руки мамочке. Как понять их покорность?
Варя — приемная дочь, ее права меньше. Но она не молчала, когда дело касалось всего лишь пяти рублей.
Читать далее: https://www.mk.ru/culture/books/2011/04/18/694915-nezhnaya-dusha.html
А вот Александр Минкин анализирует "Вишневый сад"и находит там неизвестный многим смысл. Неизвестный многим великим постановщикам пьесы и великим актерам, игравшим в ней. Велик ли сад? Кто такой Лопахин? Зачем он покупает сад? Почему Раневская уежает в Париж с Аниными деньгами? Эти и многие другие вопросы ставит и отвечает на них А.Минкин.
Нежная душа
Не отчаивайтесь, мои дорогие, выход есть!
Посвящается двум гениям русского театра.
Памяти Анатолия Эфроса,
который поставил “Вишневый сад” на Таганке в 1975 году.
Памяти Владимира Высоцкого, который играл Лопахина.
ФИРС. Способ тогда знали.
РАНЕВСКАЯ. Где же теперь этот способ?
ФИРС. Забыли. Никто не помнит.
РАЗМЕР ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ
“Вишневый сад” — пьеса старая, ей 102 года. А о чем она — никто не знает.
Некоторые помнят, что поместье дворянки Раневской продается за долги, а купец Лопахин учит, как выкрутиться, — надо нарезать землю на участки и сдать в аренду под дачи.
А велико ли поместье? Спрашиваю знакомых, спрашиваю актеров, играющих “Вишневый сад”, и режиссеров, поставивших пьесу. Ответ один — “не знаю”.
— Понятно, что не знаешь. Но ты прикинь.
Спрошенный кряхтит, мычит, потом неуверенно:
— Гектара два, наверное?
— Нет. Поместье Раневской — больше тысячи ста гектаров.
— Не может быть! Ты откуда это взял?
— Это в пьесе написано.
ЛОПАХИН. Если вишневый сад и землю по реке разбить на дачные участки и отдавать в аренду под дачи, то вы будете иметь самое малое 25 тысяч в год дохода. Вы будете брать с дачников самое малое по 25 рублей в год за десятину. Ручаюсь чем угодно — у вас до осени не останется ни одного свободного клочка, всё разберут.
Это значит — тысяча десятин. А десятина — это 1,1 гектара.
Кроме сада и “земли по реке” у них еще сотни десятин леса.
Казалось бы, что за беда, если режиссеры ошибаются в тысячу раз. Но тут не просто арифметика. Тут переход количества в качество.
Это такой простор, что не видишь края. Точнее: всё, что видишь кругом, — твое. Все — до горизонта.
Если у тебя тысяча гектаров — видишь Россию. Если у тебя несколько соток — видишь забор.
Бедняк видит забор в десяти метрах от своего домика. Богач — в ста метрах от своего особняка. Со второго этажа своего особняка он видит много заборов.
Режиссер Р., который не только поставил “Вишневый сад”, но и книгу об этой пьесе написал, — сказал: “Два гектара”. Режиссер П. (замечательный, тонкий) сказал: “Полтора”.
Тысяча гектаров — это иное ощущение жизни. Это твой безграничный простор, беспредельная ширь. С чем сравнить? У бедняка — душевая кабинка, у богача — джакузи. А есть — открытое море, океан. Разве важно, сколько там квадратных километров? Важно — что берегов не видно.
…Почему Раневская и ее брат не действуют по такому простому, такому выгодному плану Лопахина? Почему не соглашаются? Кто играет — что это они из лени, кто — по глупости, по их неспособности (мол, дворяне — отживающий класс) жить в реальном мире, а не в своих фантазиях.
Но для них бескрайний простор — реальность, а заборы — отвратительная фантазия.
Если режиссер не видит огромного поместья, то и актеры не сыграют, и зрители не поймут. Наш привычный пейзаж — стены домов, заборы, рекламные щиты.
Ведь никто не подумал, что будет дальше. Если сдать тысячу участков — возникнет тысяча дач. Дачники — народ семейный. Рядом с вами поселятся четыре-пять тысяч человек. С субботы на воскресенье к ним с ночевкой приедут семьи друзей. Всего, значит, у вас под носом окажется десять-двенадцать тысяч человек — песни, пьяные крики, плач детей, визг купающихся девиц, — ад.
ЧЕХОВ — НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
22 августа 1903. Ялта
Декораций никаких особенных не потребуется. Только во втором акте вы дадите мне настоящее зеленое поле и дорогу и необычайную для сцены даль.
Идешь — поля, луга, перелески — бескрайние просторы! Душу наполняют высокие чувства. Кто ходил, кто ездил по России — знает этот восторг. Но это — если вид открывается на километры.
Если идешь меж высокими заборами (поверху колючая проволока), то чувства низкие: досада, гнев. Заборы выше, чувства ниже.
ЛОПАХИН. Господи, ты дал нам громадные леса, необъятные поля, глубочайшие горизонты, и, живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами...
Не сбылось.
ЧЕХОВ — СУВОРИНУ
28 августа 1891. Богимово
Я смотрел несколько имений. Маленькие есть, а больших, которые годились бы для Вас, нет. Маленькие есть — в полторы, три и пять тысяч. За полторы тысячи — 40 десятин, громадный пруд и домик с парком.
У нас 15 соток считается большим участком. Для Чехова 44 гектара — маленький. Обратите внимание на цены: 4400 соток, пруд, дом, парк — за полторы тысячи рублей.
ЛОПАХИН. До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности.
Сбылось.
Стена высоченная, а за ней клочок в 6—12 соток, воронья слободка, теснота. Раньше на таком клочке стоял дощатый домик и оставалось сравнительно много места для редиски. А теперь на таком клочке стоит бетонный трехэтажный урод. Вместо окон бойницы; между домом и забором пройдешь разве что боком.
Пейзажи уничтожены. Вчера едешь — по обеим сторонам шоссе бескрайние поля, леса, луга, холмы. Сегодня — по обе стороны взметнулись пятиметровые заборы. Едешь как в туннеле.
Пятиметровый — все равно что стометровый: земля исчезает. Тебе оставлено только небо над колючей проволокой.
Кто-то хапнул землю, а у нас пропала Родина. Пропал тот вид, который формирует личность больше, чем знамя и гимн.
ТЕАТРАЛЬНЫЕ ВОЛЬНОСТИ
Кроме огромного пространства, которого никто не заметил, в “Вишневом саде” есть две тайны. Они не разгаданы до сих пор.
...Для тех, кто забыл сюжет. Первый год ХХ века. Из Парижа возвращается в свое поместье дворянка Раневская. Здесь живут ее брат и две ее дочери — Аня и Варя (приемыш). Все имение продается с аукциона за долги. Друг семьи — купец Лопахин вроде бы пытался научить хозяев, как выкрутиться из долгов, но они его не послушали. Тогда Лопахин неожиданно для всех купил сам. А Петя Трофимов — 30-летний вечный студент, нищий, бездомный, Анин ухажер. Петя считает своим долгом резать правду-матку всем прямо в глаза. Он так самоутверждается… Вишневый сад продан, все уезжают кто куда; напоследок забивают престарелого Фирса. Не бейсбольными битами, конечно, а гвоздями; заколачивают двери, ставни; забитый в опустевшем доме, он просто умрет от голода.
Какие же тайны в старой пьесе? За 100 лет ее поставили тысячи театров; все давно разобрано по косточкам.
И все же тайны есть! — не сомневайся, читатель, доказательства будут предъявлены.
Тайны!.. А что такое настоящие тайны? Например, была ли Раневская любовницей Лопахина? Или — сколько ей лет?..
Такая правда жизни (которую обсуждают сплетницы на лавочках) всецело в руках режиссера и актеров. По-ученому называется трактовка. Но чаще всего это грубость, сальность, пошлость, ужимки или та простота, что хуже воровства.
Вот помещица Раневская осталась наедине с вечным студентом.
РАНЕВСКАЯ. Я могу сейчас крикнуть… могу глупость сделать. Спасите меня, Петя.
Она молит о душевном сочувствии, об утешении. Но, не меняя ни слова — только мимикой, интонацией, телодвижениями, — легко показать, что она просит утолить ее похоть. Актрисе достаточно задрать юбку или просто притянуть Петю к себе.
Театр — грубое, старое, площадное искусство, по-русски — позор.
Приключения тела гораздо зрелищнее, чем душевная работа, и играть их в миллион раз проще.
* * *
Сколько лет героине? В пьесе не сказано, но обычно Раневскую играют “от 50-ти”. Случается, роль исполняет прославленная актриса за 70 (ребенком она видела Станиславского!). Великую старуху выводят на сцену под руки. Публика встречает живую (полуживую) легенду аплодисментами.
Знаменитый литовский режиссер Някрошюс дал эту роль Максаковой. Ее Раневской под 60 (на Западе так выглядят женщины за 80). Но Някрошюс придумал для Раневской не только возраст, но и диагноз.
Она еле ходит, еле говорит, а главное — ничего не помнит. И зритель сразу понимает: ага! русскую барыню Раневскую в Париже хватил удар (по-нашему — инсульт). Гениальная находка блестяще оправдывает многие реплики первого акта.
ЛОПАХИН. Любовь Андреевна прожила за границей пять лет. Узнает ли она меня?
Странно. Неужели Лопахин так изменился за 5 лет? Почему он сомневается, “узнает ли”? Но если у Раневской инсульт — тогда понятно.
Оправдались и первые слова Ани и Раневской.
АНЯ. Ты, мама, помнишь, какая это комната?
РАНЕВСКАЯ (радостно, сквозь слезы). Детская!
Вопрос дурацкий. Раневская родилась и всю жизнь прожила в этом доме, росла в этой детской, потом здесь росла дочь Аня, потом — сын Гриша, утонувший в 7 лет.
Но если Раневская безумна — тогда оправдан и вопрос дочери, и с трудом, со слезами, найденный ответ, и радость больной, что смогла вспомнить.
Если б тут пьеса и кончилась — браво, Някрошюс! Но через 10 минут Гаев скажет о своей сестре с неприличной откровенностью.
ГАЕВ. Она порочна. Это чувствуется в ее малейшем движении.
Пардон, во всех движениях Раневской-Максаковой мы видим паралич, а не порочность.
Да, конечно, режиссер имеет право на любую трактовку. Но слишком круто поворачивать нельзя. Пьеса, потеряв логику, разрушается, как поезд, сошедший с рельсов.
И смотреть становится неинтересно. Бессмыслица скучна.
Особенности трактовки могут быть связаны и с возрастом, и с полом, и с ориентацией режиссера, и даже с национальностью.
Всемирно знаменитый немец, режиссер Петер Штайн, поставил “Три сестры”, имел оглушительный успех. Москвичи с любопытством смотрели, как сторож земской управы Ферапонт приносит барину на дом (в кабинет) бумаги на подпись. Зима, поэтому старик входит в ушанке, в тулупе, в валенках. На шапке и на плечах снег. Интуристы в восторге — Россия! А что сторож не может войти к барину в шапке и тулупе, что старика раздели бы и разули на дальних подступах (в прихожей, в людской) — этого немец не знает. Он не знает, что русский, православный, автоматически снимает шапку, входя в комнаты, даже если не к барину, а в избу. Но Штайн хотел показать ледяную Россию (вечный кошмар Европы). Если бы “Три сестры” поставили в немецком цирке, заснеженный Ферапонт в кабинет барина въехал бы на медведе. В богатом цирке — на белом медведе.
Чехов не символист, не декадент. У него есть подтекст, но нет подмен.
Когда Варя говорит Трофимову: “Петя, вот они, ваши калоши. (Со слезами.) И какие они у вас грязные, старые”, — подтекст, конечно, есть: “Как вы мне надоели! Как я несчастна!”. Но подмены — типа кокетливого: “Можете взять ваши калоши, а если хотите — можете взять и меня” — этого нет. И быть не может. А если так сыграют (что не исключено), то образ Вари будет уничтожен. И ради чего? — ради того, чтобы несколько подростков гоготнули в последнем ряду?
Трактовкам есть предел. Против прямых смыслов, прямых указаний текста не попрешь.
…Так сколько же лет Раневской? В пьесе не сказано, но ответ прост. Чехов писал роль для Ольги Книппер, своей жены, подгонял под ее данные и дарование. Он знал все ее повадки, знал как женщину и как актрису, шил в точности по мерке, чтобы сидело “в облипочку”. Пьесу закончил осенью 1903-го. Ольге Книппер было 35 лет. Значит, Раневской столько же; замуж выскочила рано (в 18 уже родила Аню, возраст дочери указан — 17). Она, как говорит ее брат, порочна. Лопахин, ожидая, волнуется по-мужски.
Чехов очень хотел, чтоб и пьеса, и жена имели успех. Взрослые дети старят родителей. Чем моложе будет выглядеть Аня, тем лучше для Ольги Книппер. Драматург изо всех сил пытался по почте распределять роли.
ЧЕХОВ — НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
2 сентября 1903. Ялта
Пьесу назову комедией. Роль матери возьмет Ольга, а кто будет играть дочку 17 лет, девочку, молодую и тоненькую, не берусь решать.
ЧЕХОВ — ОЛЬГЕ КНИППЕР
14 октября 1903. Ялта
Любовь Андреевну играть будешь ты. Аню должна играть непременно молоденькая актриса.
ЧЕХОВ — НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
2 ноября 1903. Ялта
Аню может играть кто угодно, хотя бы совсем неизвестная актриса, лишь бы была молода, и походила на девочку, и говорила бы молодым, звонким голосом.
Не вышло. Станиславский дал Аню своей жене, Марье Петровне, которой в это время было 37. Сценическая Аня стала на два года старше мамы. А Чехов и в следующих письмах настаивал: Аня все равно кто — лишь бы юная. Корсет и грим не спасают. Голос и пластика в 37 не те, что в 17.
Раневская хороша собой, волнует. Лопахин торопливо объясняется ей:
ЛОПАХИН. Вы все такая же великолепная. Ваш брат говорит про меня, что я хам, я кулак, но это мне решительно все равно. Хотелось бы только, чтобы вы мне верили по-прежнему, чтобы ваши удивительные, трогательные глаза глядели на меня, как прежде. Боже милосердный! Мой отец был крепостным у вашего деда и отца, но вы сделали для меня когда-то так много, что я забыл всё и люблю вас, как родную... больше, чем родную.
Такое страстное объяснение, да еще в присутствии ее брата и слуг. Как Лопахин повел бы себя, будь они наедине? Что-то между ними было. Что значит “забыл всё и люблю вас больше, чем родную”? “Забыл всё” звучит как “простил всё”. Что он простил? Крепостное право? или измену? Ведь она в Париже жила с любовником, это все знают, даже Аня.
Раневская — молодая, страстная женщина. И реплика Лопахина “узнает ли она меня?” — не ее инсульт, а его страх: как она на него посмотрит? есть ли надежда на возобновление волнующих отношений?
Или он нацелился заграбастать поместье?
ПЕТЯ И ВОЛК
В “Вишневом саде”, повторим, есть две тайны, неразгаданные до сих пор.
Первая тайна — почему Петя Трофимов решительно и полностью изменил свое мнение о Лопахине?
Вот их диалог (во втором акте):
ЛОПАХИН. Позвольте вас спросить, как вы обо мне понимаете?
ТРОФИМОВ. Я, Ермолай Алексеич, так понимаю: вы богатый человек, будете скоро миллионером. Вот как в смысле обмена веществ нужен хищный зверь, который съедает все, что попадается ему на пути, так и ты нужен. (Все смеются.)
Это очень грубо. Похоже на хамство. Да еще в присутствии дам. В присутствии Раневской, которую Лопахин боготворит. Да еще этот переход с “вы” на “ты” для демонстрации откровенного презрения. И не просто хищником и зверем назвал, но и про обмен веществ добавил, желудочно-кишечный тракт подтянул.
Хищный зверь — то есть санитар леса. Хорошо, не сказал “червь” или “навозный жук”, которые тоже нужны для обмена веществ.
А через три месяца (в последнем акте, в финале):
ТРОФИМОВ (Лопахину). У тебя тонкие, нежные пальцы, как у артиста, у тебя тонкая, нежная душа...
Это “ты” — совершенно иное, восхищенное.
Оба раза Трофимов абсолютно искренен. Петя не лицемер, он высказывается прямо и гордится своей прямотой.
Можно было бы заподозрить, что он льстит миллионеру с какой-то целью. Но Петя денег не просит. Лопахин, услышав про нежную душу, сразу растаял; предлагает деньги и даже навязывает. Петя отказывается решительно и упрямо.
ЛОПАХИН. Возьми у меня денег на дорогу. Предлагаю тебе взаймы, потому что могу. Зачем же нос драть? Я мужик... попросту. (Вынимает бумажник.)
ТРОФИМОВ. Дай мне хоть двести тысяч, не возьму.
“Хищный зверь” — не комплимент, это очень обидно и никому понравиться не может. Даже банкиру, даже бандиту. Ибо зверство, хищничество не считаются положительными качествами даже теперь, а тем более сто лет назад.
“Хищный зверь” полностью исключает “нежную душу”.
Менялся ли Лопахин? Нет, мы этого не видим. Его характер совершенно не меняется с начала до конца.
Значит, изменился взгляд Пети. Да как радикально — на 180 градусов!
А Чехов? Может быть, автор изменил мнение о персонаже? А за автором потянулись и герои?
Взгляд Чехова на Лопахина измениться не может. Ибо Лопахин существует в мозгу Чехова. То есть Чехов знает о нем все. Знает с самого начала. Знает до начала.
А Петя — узнаёт Лопахина постепенно, на этом пути может заблуждаться, обманываться.
А мы?
Наглядный пример разницы между знанием автора, зрителя и персонажа:
Отелло не знает, что Яго — негодяй и клеветник. Отелло с ужасом поймет это только в финале, когда уже поздно (уже задушил жену). Знай он с самого начала — не было бы доверия, предательства, не было бы пьесы.
Шекспир знает о Яго всё до начала.
Зритель узнаёт суть Яго очень быстро — так быстро, как того хочет Шекспир.
Автору нужна реакция и персонажей, и зрителей: ах, вот оно что! Ах, вот он какой! Бывает, нарочно рисуют жуткого злодея, а под конец — глядь — он всеобщий благодетель.
* * *
Лопахин — купец, нувориш (богач в первом поколении). Все прикидывался другом семьи, подкидывал помаленьку...
РАНЕВСКАЯ. Ермолай Алексеич, дадите мне еще взаймы!
ЛОПАХИН. Слушаю.
...а потом — прав Петя — хищник взял верх, улучил момент и — хапнул; все оторопели.
РАНЕВСКАЯ. Кто купил?
ЛОПАХИН. Я купил! Эй, музыканты, играйте! Я желаю вас слушать! Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишневому саду, как упадут на землю деревья! Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь! Музыка, играй отчетливо! Пускай всё, как я желаю! За всё могу заплатить! Вишневый сад мой! Мой!
Правильно Гаев брезгливо говорит о Лопахине: “Хам”. (Странно, что Эфрос на роль хама-купца взял Поэта — Высоцкого — грубияна с тончайшей, звенящей душой.)
Лопахин простодушно признается:
ЛОПАХИН (горничной Дуняше). Читал вот книгу и ничего не понял. Читал и заснул... (Гаеву и Раневской). Мой папаша был мужик, идиот, ничего не понимал... В сущности, и я такой же болван и идиот. Ничему не обучался.
Нередко богач говорит о книгах с презрением, свысока. Бравирует: “читал и не понял” — звучит так: мол, чепуха все это.
Лопахин — хищник! Сперва, конечно, изображал заботу, сопереживал, а потом раскрыл себя — хапнул и в угаре куражился: приходите, мол, поглядеть, как хвачу топором по вишневому саду.
Тонкая душа? А Варя (приемная дочь Раневской)? Он же был общепризнанный жених, подал надежду и — обманул, не женился, а перед тем, не исключено, что попользовался, — вон она, плачет... Тонкая душа? Нет — зверь, хищник, самец.
Может, в нем и было что-то хорошее, но потом инстинкт, рвач взяли верх. Ишь как орет: “Вишневый сад мой! Мой!”
* * *
Что же случилось? Почему Петя так резко развернулся?
Ни в одном спектакле не была разгадана эта тайна. А может, режиссеры и не видели тут никакой тайны. Большинству главное — создать атмосфэру, тут не до логики.
Уже догадавшись, позвонил Смелянскому — крупнейшему теоретику, знатоку театральной истории, завлиту Художественного театра:
— Что случилось с Петей? Почему сперва “хищник”, а потом “нежная душа”?
— Это, понимаешь, резкое усложнение образа.
“Усложнение образа” — выражение роскошное, литературотеатроведческое, но ничего не объясняющее.
Зачем усложнять Петю в последнюю минуту? Финал не ему посвящен. Уже конец, сейчас разъедутся навсегда, никакого развития это уже иметь не будет; заставить нас переоценить все, что было до сих пор, — невозможно, остались секунды.
ПОЭЗИЯ ЭГОИЗМА
Вторая тайна — почему Раневская забирает себе все деньги (чтобы промотать их в Париже), а никто — ни брат, ни дочери — не протестуют, оставаясь нищими и бездомными?
...Когда вплотную подступили торги, богатая “ярославская бабушка-графиня” прислала 15 тысяч, чтобы выкупить имение на имя Ани, но этих денег не хватило бы и на уплату процентов. Купил Лопахин. Бабушкины деньги остались целы.
И вот финал: хозяева уезжают, вещи собраны, через 5 минут забьют Фирса.
РАНЕВСКАЯ (Ане). Девочка моя... Я уезжаю в Париж, буду жить там (с любовником-негодяем. — А.М.) на те деньги, которые прислала твоя ярославская бабушка на покупку имения — да здравствует бабушка! — А денег этих хватит ненадолго.
АНЯ. Ты, мама, вернешься скоро, скоро, не правда ли? (Целует матери руки.)
Это круто! Ане не три года, ей 17. Она уже знает что почем. Деньги бабушка прислала ей, любимой внучке (Раневскую богатая графиня не любит). А мамочка забирает все подчистую и — в Париж к хахалю. Оставляет в России брата и дочерей без единой копейки.
Аня — если уж о себе говорить совестно — могла бы сказать: “Мама, а как же дядя?”. Гаев — если уж о себе говорить совестно — мог бы сказать сестре: “Люба, а как же Аня?”. Нет, ничего такого не происходит. Никто не возмущается, хотя это грабеж средь бела дня. А дочь даже целует руки мамочке. Как понять их покорность?
Варя — приемная дочь, ее права меньше. Но она не молчала, когда дело касалось всего лишь пяти рублей.
Читать далее: https://www.mk.ru/culture/books/2011/04/18/694915-nezhnaya-dusha.html
↧
Старый город Вильнюса перед Рождеством
В Сочельник в Вильнюсе нападало снегу, и все выглядит еще более сказочно, чем на этих фотографиях. Но народ вчера, если, гуляя и покупая последние подарки к Рождеству, и фотографировал, то выложить снимки и видео еще не успел: главное семейное торжество не 25, а вечером 24 - стол из 12 традиционных языческих (кхм-кхм) блюд, тихий вечер в кругу семьи...
В ноябре по традиции был объявлен конкурс на лучшее украшение витрины, и город преобразился. Праздничное настроение создано. Первое место заняла витрина ресторана"Бальзак"на ул. Савичяус 7. Хозяйка Ядвига Лобул рассказала, как еще ранней осенью коллектив ресторана выехал в лес, набрал 5 тысяч шишек, как потом они их чистили, сушили, красили и клеили. Победитель получил приз в 1500 евро.
![]()
![]()
Второе место заняла не одна витрина, а целый квартал Стекольщиков в старом Еврейском районе. Шесть предприятий скооперировались и создали пространство из нескольких запоминающихся оазисов. Тут и аллеи из украшенных маленьких ёлочек, и сказочные витрины, у которых толпятся желающие сфотографироваться, инсталляции Арт(ерии)-Галереи. "Нам очень важно признание наших усилий, мы рады, что наш квартал из забытого транзитного района превращается в настоящий городской бриллиант", - сказала руководитель проекта Юлия Янус. Проект получил приз в 1200 евро.
![]()
![]()
Третье место заняла витрина кафе "Кафе истории любви Аугустаса и Барборы" ( „Augustas ir Barbora Love Story Café“). Идею подсказала книжка "Алиса в стране чудес", исполнитель и руководитель проекта Мантас Пятрушкявичюс и Неринга Люткявичюте. Горожанам и гостям города эта витрина понравилась больше всего.
![]()
![]()
![]()
В ноябре по традиции был объявлен конкурс на лучшее украшение витрины, и город преобразился. Праздничное настроение создано. Первое место заняла витрина ресторана"Бальзак"на ул. Савичяус 7. Хозяйка Ядвига Лобул рассказала, как еще ранней осенью коллектив ресторана выехал в лес, набрал 5 тысяч шишек, как потом они их чистили, сушили, красили и клеили. Победитель получил приз в 1500 евро.
Второе место заняла не одна витрина, а целый квартал Стекольщиков в старом Еврейском районе. Шесть предприятий скооперировались и создали пространство из нескольких запоминающихся оазисов. Тут и аллеи из украшенных маленьких ёлочек, и сказочные витрины, у которых толпятся желающие сфотографироваться, инсталляции Арт(ерии)-Галереи. "Нам очень важно признание наших усилий, мы рады, что наш квартал из забытого транзитного района превращается в настоящий городской бриллиант", - сказала руководитель проекта Юлия Янус. Проект получил приз в 1200 евро.
Третье место заняла витрина кафе "Кафе истории любви Аугустаса и Барборы" ( „Augustas ir Barbora Love Story Café“). Идею подсказала книжка "Алиса в стране чудес", исполнитель и руководитель проекта Мантас Пятрушкявичюс и Неринга Люткявичюте. Горожанам и гостям города эта витрина понравилась больше всего.
↧
↧
С Новым годом!
Плачидо Доминго, Эмма Шапплин и Хосе Каррерас поют на русском языке. Особенно жалко Каррераса. Но сколько радости они нам принесли!
И заодно:
И заодно:
↧
Мой 2021 в ЖЖ
Статистика моего блога за 2021
Получите вашу открытку здесь!
↧
"Маньяк Гуревич"
После "Бабьего ветра"больше Дину Рубину читать я не собиралась. Но не получилось. Прочла "Одинокий пишущий человек", где много повторений и несколько назиданий о свойствах, необходимых писателю, а сейчас - вот только сегодня вечером закончила - "Маньяка Гуревича".
![]()
Вы знаете, что нужно для того, чтобы быть писателем? Выдумка, фантазия, или "умение врать", как называет это свойство Рубина. Наблюдательность, внимание к деталям, умение слышать. Обладание собственной интонацией, неповторимым, живым языком. Ну и всякое другое, хорошее владение сокровищницей мировой литературы, например.
И мне кажется, что еще усидчивость и умение и желание работать над собственным произведением, редактировать его до той степени, когда ни туалет в пригородной ленинградской электричке не возникнет - как средство познакомиться с симпатичным парнем (ну не было в электричках туалетов! Не было!), ни дочка, рожденная в 2006 году, не сможет к 2021 году отслужить в израильской армии и выйти замуж.
Временные вехи хромают у многих писателей, начиная со Льва нашего Толстого. Хрестоматийный пример в современной русской прозе - "Искренне ваш, Шурик"Улицкой. Шурик родился в 1940 году, и во время московской олимпиады (1980) празднует свое 50-летие! Ну, и Рубина в этом же ряду.
Но дело не в этом.
Роман написан лучше предыдущих. В жанре баек, нанизанных на историю жизни одного человека. Некоторые доморощенные критики (вроде меня) даже сравнивают его с веллеровскими "Легендами Невского проспекта". В основном байки врачебные, ведь герой - врач. И, как я знаю из собственного опыта (а это я еще на скорой в Питере не работала) - с пациентами постоянно случаются разные невероятные истории, только успевай записывать. Да и сами люди, что россияне, что израильтяне - народ невероятно разноцветный, разношерстный, яркий и неожиданный.
Роман недоредактированный, потому неровный. Например, первые три части я читала с изумлением. Иногда я ловила себя на мысли, что цитируются мои собственные воспоминания (про детство), моими же словами. Иногда протестовала: Ленинград в 60-е и 70-е годы вовсе не был городом голодным и холодным: фрукты - только на рынке, да за бешеные деньги. И яблоки, и апельсины, и мандарины, и лимоны свободно продавались в магазинах, а сливы, виноград - в сезон.
Четвертую часть - об эмиграции и тяготах ее - проглотила в один присест и долго неровно дышала.
Пятая оставила чувство разочарования.
Вызывают уважение и почтение родители главного героя. Отец постоянно цитирует Пушкина, он просто разговаривает цитатами. И они как нельзя к месту, когда он водит гулять сына по центру Петербурга, и вызывают слезы, когда отец говорит этими цитатами на похоронах матери. Мать невозможно забыть из-за ее наказания воспитательнице детского сада. Воспитательница поставила голого мальчика на подоконник и держала его там час; мать подкараулила ее в метро и скальпелем разрезала на ней одежду до нижнего белья, потом вскочила в вагон метро и уехала. Воспитательница уволилась.
Любимая жена остается всегда на пьедестале, автор тут изменяет своему правилу считать всех настоящих мужчин и женщин существами полигамными, за что ей большое спасибо.
История врача-специалиста в России рассказана в духе баек, поэтому вызывает недоумение.
История российского врача-специалиста в Израиле рассказана с кровавым обличением местных нравов, но смазана, без глубины, и тоже в жанре баек. Чувствуется, что надо же автору показать, что "в конце концов даже этот врач нашел свое место в израильской медицине и материальное благополучие". Но не раз оказывался на пороге психического срыва вплоть до суицида.
И израильские реалии в этом романе хромают. В каких таких пробках час сидел водитель, добираясь из одного района Беер Шевы в другой, да еще в начале 90-х, когда весь город был с гулькин нос? А ведь так легко было бы написать, что полиция оцепила шоссе из-за подозрительного предмета. Это случалось сплошь и рядом и добавило бы в текст напряжения и местного колорита.
В общем, хороший роман, а если поработать над ним еще несколько месяцев, так и вообще отличный бы вышел.
Вы знаете, что нужно для того, чтобы быть писателем? Выдумка, фантазия, или "умение врать", как называет это свойство Рубина. Наблюдательность, внимание к деталям, умение слышать. Обладание собственной интонацией, неповторимым, живым языком. Ну и всякое другое, хорошее владение сокровищницей мировой литературы, например.
И мне кажется, что еще усидчивость и умение и желание работать над собственным произведением, редактировать его до той степени, когда ни туалет в пригородной ленинградской электричке не возникнет - как средство познакомиться с симпатичным парнем (ну не было в электричках туалетов! Не было!), ни дочка, рожденная в 2006 году, не сможет к 2021 году отслужить в израильской армии и выйти замуж.
Временные вехи хромают у многих писателей, начиная со Льва нашего Толстого. Хрестоматийный пример в современной русской прозе - "Искренне ваш, Шурик"Улицкой. Шурик родился в 1940 году, и во время московской олимпиады (1980) празднует свое 50-летие! Ну, и Рубина в этом же ряду.
Но дело не в этом.
Роман написан лучше предыдущих. В жанре баек, нанизанных на историю жизни одного человека. Некоторые доморощенные критики (вроде меня) даже сравнивают его с веллеровскими "Легендами Невского проспекта". В основном байки врачебные, ведь герой - врач. И, как я знаю из собственного опыта (а это я еще на скорой в Питере не работала) - с пациентами постоянно случаются разные невероятные истории, только успевай записывать. Да и сами люди, что россияне, что израильтяне - народ невероятно разноцветный, разношерстный, яркий и неожиданный.
Роман недоредактированный, потому неровный. Например, первые три части я читала с изумлением. Иногда я ловила себя на мысли, что цитируются мои собственные воспоминания (про детство), моими же словами. Иногда протестовала: Ленинград в 60-е и 70-е годы вовсе не был городом голодным и холодным: фрукты - только на рынке, да за бешеные деньги. И яблоки, и апельсины, и мандарины, и лимоны свободно продавались в магазинах, а сливы, виноград - в сезон.
Четвертую часть - об эмиграции и тяготах ее - проглотила в один присест и долго неровно дышала.
Пятая оставила чувство разочарования.
Вызывают уважение и почтение родители главного героя. Отец постоянно цитирует Пушкина, он просто разговаривает цитатами. И они как нельзя к месту, когда он водит гулять сына по центру Петербурга, и вызывают слезы, когда отец говорит этими цитатами на похоронах матери. Мать невозможно забыть из-за ее наказания воспитательнице детского сада. Воспитательница поставила голого мальчика на подоконник и держала его там час; мать подкараулила ее в метро и скальпелем разрезала на ней одежду до нижнего белья, потом вскочила в вагон метро и уехала. Воспитательница уволилась.
Любимая жена остается всегда на пьедестале, автор тут изменяет своему правилу считать всех настоящих мужчин и женщин существами полигамными, за что ей большое спасибо.
История врача-специалиста в России рассказана в духе баек, поэтому вызывает недоумение.
История российского врача-специалиста в Израиле рассказана с кровавым обличением местных нравов, но смазана, без глубины, и тоже в жанре баек. Чувствуется, что надо же автору показать, что "в конце концов даже этот врач нашел свое место в израильской медицине и материальное благополучие". Но не раз оказывался на пороге психического срыва вплоть до суицида.
И израильские реалии в этом романе хромают. В каких таких пробках час сидел водитель, добираясь из одного района Беер Шевы в другой, да еще в начале 90-х, когда весь город был с гулькин нос? А ведь так легко было бы написать, что полиция оцепила шоссе из-за подозрительного предмета. Это случалось сплошь и рядом и добавило бы в текст напряжения и местного колорита.
В общем, хороший роман, а если поработать над ним еще несколько месяцев, так и вообще отличный бы вышел.
↧